- Ты была еще ребенком! Какая, к чертям собачьим, любовь! – завопил оборотень, резко подавшись вперед и угрожающе прижавшись к решеткам, но она вопреки его ожиданиям даже не вздрогнула.

- И Лера была ребенком, но обожала тебя, а Рея, которого любила в детстве, любит и сейчас! – грубо и хлестко произнесла она.

Ее слова задели, обожгли, заставили оборотня обхватить голову руками и снова отступить вглубь камеры.

- Я должен умереть, мне нельзя жить, нельзя продолжать существовать, пока ОН живет в моей голове и в любой момент может захотеть убить ее снова! – с отчаянием произнес Лин, и в его глазах не было ничего, кроме безумия и какого-то животного страха.

Она намеренно напомнила ему о принцессе и о том, что Лера выбрала другого, что ее нет здесь рядом! «А ведь могла бы хотя бы сказать мне правду о том, что он ЖИВ! Неужели же император поведал мне то, чего не сказал своей невесте!? Вряд ли!» – она злилась из-за того, как жестоко поступила с Лином Лера и в то же время радовалась, что ее здесь нет.

- Я приду к тебе завтра, Лин! – поднимаясь и скорчив недовольную гримасу, произнесла она: мышцы затекли и ужасно болели, а поясница теперь явно была застужена. «Надо будет сбегать сегодня к лекарям, чтобы не слечь в постель уже завтра и одеваться сюда потеплее тоже следует!» - решительно подумала девушка.

Последующие дни превращались в пытку для обоих: Лин не принимал ее, отталкивал раз за разом и девушку, и все, что она ему приносила, старательно не слушал ее и сыпал оскорблениями, пытался запугать и просто игнорировать. Она не сдавалась, даже не плакала больше при нем ни разу, явно демонстрируя ему редкостную упертость и характер такой, что его даже пронимать начало.

Стражники уже смотрели на парня с откровенной жалостью: они даже в каком-то смысле зауважали оборотня за то, что он с таким упорством пытается достучаться до рассудка девушки. В дни, когда она не посещала его, он был намного спокойнее и миролюбивее, а вот после ее ухода с трудом подавлял в себе гнев.

Аделина менялась день ото дня. Он не знал, но выходя из темного коридора и оставаясь наедине с собой, она позволяла себе слабость и ревела от души, потом подходила к зеркалу, обзывала себя слюнтяйкой и слабачкой и снова настраивалась на новую встречу с ним.

Она ни на минуту не сомневалась в том, что его нельзя бросать и даже не могла обижаться на него, зато все больше злилась на Леру, чувствуя, что ему не хватает именно ее, пусть он и страдает из-за того, что натворила его звериная сущность, но все равно каждый раз он словно ожидает увидеть совершенно другую магичку вместо Аделины.

Она изменилась внутренне и внешне: теперь Ада всегда заплетала свои непослушные волосы в косу или тугой хвост, чтобы не выглядеть в его глазах легкомысленной девчонкой, одевала строгие и темные вещи, окончательно перестала общаться со своими старыми подругами-сплетницами, делая исключения лишь для Валерии, да и то через силу – слишком глубокой была боль: ей следовало рассказать о том недоразумении в кабинете Рейтона, но она продолжала молчать, считая мучения подруги справедливой карой.

Минуло еще две недели она, как и обычно, пришла к нему после отбоя в университете, и вдруг страж попытался отговорить ее от визита, ссылаясь на то, что сегодня, видите ли, неудачный день.

- А что у меня уже были удачные дни? – фыркнула девушка.

- Да пусти ты ее, Юн, ты же читал письмо! Раз ЭТОГО разрешили впустить в замок и посетить камеру, значит, у них с императором договор, а девка итак пропащая, чего ей сделается? – хмыкнул второй странник.

Аделина возмущенно прищурилась.

- О ком идет речь?

- Да вот еще один посетитель теперь у нашего зверя появился, такой же… чужой в наших землях, шастает теперь к нему! Видать тоже одиноко ему здесь! – раздраженно ответил страж.

- Достали уже ходить вокруг да около! – выругалась девушка.

- Вампир там, самый настоящий! Мы, когда он заявляется, охрану вчетверо увеличиваем, а ты ступай себе, коль упыря не боишься и так уж тебе приспичило повидаться со своим оборотнем! – махнул на нее рукой разозленный страж.

Аделина разозлилась тоже и, толкнув одного из них плечом, прошла мимо: она знала, что ее здесь уже не уважают, считают ненормальной и даже предательницей! Решение императора, наверное, тоже им не по душе пришлось, но высказать ему свое недовольство они вряд ли рискнуть, а вот девчонке запросто!

А ей и на это было плевать, она лишь терпеливо дождалась, пока тюремщик, вздохнув, не отправился следом, чтобы открыть двери.

- А вот и твоя зазноба! – первое, что она услышала, оказавшись у знакомой камеры. Странно, но страж не последовал за ней сюда, заперев дверь за ее спиной и оставив наедине с двумя созданиями тьмы.

«Трусы!» - фыркнула про себя девушка.

Она узнала Мерика почти сразу. Тот самый упырь, что с небывалой жестокостью расправлялся с приспешниками Донована и заставил освободить Рейтона и Валерию, выпустив их за пределы крепости.

Он действительно был похож на вампира, но не боялся солнца: «Кажется, профессор по враждующим расам рассказывал нам о том, кем является Гров на самом деле – а именно вампиром-полукровкой и вампиром-магом.

- Вечер добрый! – пафосно поприветствовала она их.

- А она у тебя с характером! Что, совсем не нравится? – с явным непониманием в голосе обратился к Лину стоящий возле его камеры вампир.

- И ты туда же? – возмущенно отозвался Лин.

Аделина стиснула зубы, потому что в голосе парня не было напряжения и отчуждения, которое возникало каждый раз, когда он обращался к ней, он даже со стражниками разговаривал совсем другим тоном.

Девушка вдруг почувствовало себя настолько бесполезной и ненужной, что в груди все сжалось от тупой ноющей боли, а из рук едва ли не выпала сумка с принесенными вкусностями: он еще ни разу их от нее не принимал, чему несказанно радовалась стража, но она упорно продолжала их таскать.

- Что ты тут делаешь? – в очередной раз преодолев себя, произнесла она. Все-таки Мерик какое-то время был ее одногруппником, и было как-то непривычно воспринимать его, как кровожадного монстра, особенно когда он так миролюбиво ей улыбался из-под густой челки.

- Собственно, то же что и ты: пытаюсь вправить ему мозги! – пожал плечами вампир.

- И как успехи? – скептически спросила она.

- Пока не очень, но я не теряю надежды! – с той же усмешкой в голосе отозвался он.

Гров пристально разглядывал девушку, а она подсознательно чувствовала исходящую от него опасность и отводила взгляд, а как только поняла это, посмотрела прямо в глаза и приблизилась к нему почти вплотную.

- Знаешь, он постоянно пытается убедить меня в том, что ему не нужна ни эта жизнь, ни тем более я! – с упреком в голосе сообщила она вампиру.