к[ото]рый свид[етельств]ует о поразительном умств[енном] рабстве (проф[ессо]ра цитир[уют] с благогов[ением] детскую книгу). Отн[ошение] к Мар[ксу] как показатель того, что суть была в инд[ивидуально]стях и компетентности»[685].

К сожалению, роль победившей в этом споре личности оказалась слишком велика в истории (а, может быть, если следовать логике Богданова, это тенденции исторического развития сложились таким образом, что выдвинули на первый план и дали столько власти этой конкретной личности), и раскол в большевизме, провозглашенный и организационно оформленный в июне 1909 года решениями Совещания расширенной редакции «Пролетария», не только не был разрушен или изжит, но, напротив, продолжал и в дальнейшем оказывать негативное влияние на жизнь большевистских партийных организаций. И с этой точки зрения слова В. В. Маяковского «Партия и Ленин – близнецы-братья» не являются таким уж большим художественным преувеличением, ибо выстроенная Лениным партия стала слепком его авторитарной личности, воспроизведенной в сотнях и сотнях маленьких вождей «местного значения» и породившей «вождя народов».

А. Н. Шушпанов

О жизненной стратегии Александра Богданова: эволюция цели[686]

Обычно вслед за упоминанием имени Александра Богданова в том или ином справочном издании или статье идет длинное перечисление его занятий: профессиональный революционер, философ, экономист, врач, теоретик организации производства, писатель-фантаст… Универсализм Богданова признают редким и даже уникальным. В то же время он сам полагал: в будущем социалистическом обществе подобная разносторонность станет нормой. Образец этого показан в романе «Красная звезда». Но в чем секрет богдановского энциклопедизма?

Для попытки ответа на вопрос понадобится небольшое отступление. Основной труд Богданова «Всеобщая организационная наука» считают предвосхищением кибернетики и теории систем. Однако уже в середине ХХ века в СССР была создана еще одна наука, независимая от тектологии, но поразительно сходная с ней по целому ряду принципов. Имеется в виду теория решения изобретательских задач (ТРИЗ), разработанная Г. С. Альтшуллером. Начавшись с выявления и синтеза отдельных приемов изобретательского творчества, за полвека ТРИЗ развилась в «монизм» эвристических методов. В задачу нашей работы не входит анализ параллелей между тектологией и ТРИЗ, хотя такой анализ мог бы дать интересные результаты. Важно другое: относительно локальная цель построения технологии изобретательства привела к нескольким системным переходам, высший этап которых на данный момент – ТРТЛ, или Теория Развития Творческой Личности (авторское написание Г. С. Альтшуллера – каждое слово с прописной буквы).

С этим связан один из парадоксов развития ТРИЗ. Теория возникла из идеи, что процесс творчества не зависит от способностей творца, а основан на объективных закономерностях и потому в принципе управляем. Тем не менее в дальнейшем «человеческий фактор» изобретательства все-таки пришлось учитывать, но не в плане личного таланта, а в плане способности к творческому режиму работы (в принципе доступной каждому) и к преодолению неизбежного «сопротивления среды». В результате собственно техника решения прикладных задач, в том числе технических, стала лишь небольшой частью этой модели – одним из шести качеств творческой личности по Г. С. Альтшуллеру. Единственный на данный момент фундаментальный труд по теме – книга Г. С. Альтшуллера и И. М. Верткина «Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности»[687]. Выявленные ЖСТЛ закономерности развития творца и его взаимодействия с обществом представлены разработчиками в виде идеальной модели, своего рода шахматной партии «Творец – Внешние Обстоятельства» («Центральная идея нашей работы: составить “идеальную партию” в “игре” творческой личности с внешними и внутренними обстоятельствами»[688]).

Информационной базой стал анализ более 1000 биографий известных ученых, писателей, общественных деятелей. Насколько нам известно, имя Богданова в этом списке отсутствует. Во время работы над ЖСТЛ большинство известных сейчас материалов по его биографии не было опубликовано. Поэтому взгляд на жизненный путь Богданова с позиции ТРТЛ и «жизненных стратегий», с одной стороны, может обогатить фонд материалов по развитию творческой личности, с другой – прояснить многое в судьбе ученого.

Из упомянутого комплекса шести основных качеств творческой личности, называемых Альтшуллером, выделяются два краеугольных – наличие крупной творческой цели (авторская формулировка – «Достойной Цели») и соответствие ей достигнутых результатов[689]. Результативность Богданова ныне хорошо известна. Перечислим наиболее заметное. Одна из ключевых ролей в революционном движении до исключения из РСДРП. Создание принципиально новой науки – тектологии, значение которой начинает по-настоящему осознаваться только в наши дни. Создание оригинальной концепции пролетарской культуры, активное участие в работе Пролеткульта, создание Социалистической академии. Также Богданов – один из основоположников русской научной фантастики ХХ века и одновременно автор едва ли не последней утопии в классическом виде. Наконец, Богданов – создатель первого в мире Института переливания крови и пионер в этой области отечественной медицины. Перечислены только «материальные» результаты, «духовные» – его научные, социальные, философские, научно-фантастические идеи в значительной мере дополняют этот перечень. Можно резюмировать: Богданов добился результатов значительно «выше среднего» практически в каждой сфере своего труда (с той оговоркой, что не все прошли проверку временем).

Достойная цель Богданова, вернее, система целей, на наш взгляд, представляют особый интерес. По ЖСТЛ творческая стратегия высокого уровня, как правило, имеет минимум три ступени, или системных перехода. Каждый знаменует изменение творческой цели: от частной к более общей. Парадокс заключается в том, что цель в идеале должна быть либо недостижимой, либо бесконечной (в том смысле, что ее реализация в силу масштаба превышает время отдельной человеческой жизни). И в то же время поступательное движение к такой цели дает свои плоды. При этом частная техническая, научная или художественная задача развивается в сторону своей общечеловеческой (и просто человеческой) значимости. Яркий пример – творчество К. Э. Циолковского: от летательного аппарата тяжелее воздуха через проекты реактивных космических кораблей к проблемам космической цивилизации[690]. При этом цель идет не только «вверх», но и «вниз» – от новых идей к практическому воплощению, разветвляется на подцели и т. д.

Биографические материалы о Богданове дают понять, что его цель с самого начала была поставлена максимально высоко, хотя и абстрактно. В своих воспоминаниях он пишет о зарождении в его душе «большой старой утопии разумных человеческих отношений» еще в раннем детстве[691]. Разумеется, это пока трудно назвать осознанной Целью, но прообраз уже появился. «Большая старая утопия» возникла под влиянием дисгармоничных отношений в семье. Новое измерение придает столкновение в шестилетнем возрасте со смертью (умер один из младших братьев). «Для меня она [смерть. – А. Ш.] была учительницей сочувствия всему живому, всем существам, которых она объединяет с нами, как общий врач». Страдания Богданов воспринимает как одну из разновидностей смерти, и таким образом складывается «первый, ребяческий идеал – жизни без боли и смерти»