— Скотсмен? — уточнила Ольга, напрягая память. Слово, прозвучавшее как русское ругательство, в данном случае не могло им быть по определению.

Мысли в тупом оцепенении ворочались грузно, неуклюже. Она посмотрела на рыжего соню и погладила его. Он приподнялся, замер и уставился на обвисшую тряпку в руке недовольно бурчащей прислужницы.

— Так рыжий же… шотландец, как и его хозяйка, — пояснила Эшли и Ольга поняла, что она имела в виду. Вспомнила, что «скотсмен» — это общепринятое именование шотландцев.

— Даже не берусь представить, — продолжала ворчать женщина, — чего бы мы от него ни наслушались, умей он говорить. У-у, — замахнулась она на кота, — живоглот. Видела вчера, как пичужку драл под кустом сирени. Всё ему мало.

— Вы приходили… вчера? Когда? — не могла понять Ольга, сейчас день, вечер или утро следующего дня? Сколько же она проспала?

— Так ближе к вечеру и пришла. Сразу как закрыли лавку, мистер Уайт наказал найти вас и справиться, всё ли у вас хорошо. Адрес назвал, а Ньют вызвался показать ваш дом на Аддисон Роуд, чтоб я долго не плутала.

С Ольги мгновенно схлынула дрёма. Из приятного мутного полумрака ярким пятном выступил букет красных тюльпанов. Большую стеклянную вазу на ножке, стоящую на верхней крышке секретера, Ольга раньше не видела.

— Вы были в особняке? — голос вибрировал нетерпеливыми нотками.

Эшли кивнула:

— Хотела вас повидать, но мне сказали, что вы уехали и теперь искать вас нужно не у них.

— Дворецкий так сказал?

— Нет, кто-то из женской прислуги. Я спросила, где искать, а она ответила, что не здесь и захлопнула дверь.

Женщина протирала поверхность тумбочки:

— Тогда я пришла сюда, а вы спите. И жаром от вас так и пышет. Я не стала вас будить. Только руки ваши и ступни натёрла яблочным уксусом, укутала ноги. И всю ночь слушала, чтоб задыхаться не стали, — вздохнула она.

— Вы оставались на ночь?

— А как же! Я не оставлю вас одну, пока вам не полегчает. Надо же было так сильно застыть! Всё эта лавка: двери настежь, ветер, сырость, — недовольно выговаривала Эшли.

Ольга глянула на соседнюю несмятую подушку. Под боком притих кот.

— Где вы спали?

— Да разве ж негде? — глянула Эшли на кресло, в котором лежала подушка и сложенный плед. — Вы всю ночь напролёт проспали как младенец: всхлипывали, вздрагивали, будто бежали куда-то.

— Хозяйка знает о моей болезни?

Женщина потеребила ухо:

— Я не говорила, а её прислуги сегодня нет.

— Пусть не знает.

— А как же… — остановилась Эшли посреди комнаты, встряхивая бульотку, проверяя, есть ли в ней вода. — Если нужен будет доктор? Вы такая бледная, ни кровиночки в лице.

— Обойдёмся без доктора. Обычная простуда, — как можно спокойнее уверила её Ольга. — Через три-четыре дня буду здорова.

Её глаза вновь зацепились за вазу с цветами.

— Передайте мистеру Уорду спасибо. Люблю тюльпаны.

— Вы говорите о вот этих цветах? — уточнила Эшли, указав на вазу. — Когда я вчера пришла, они уже стояли.

Букет от Уайта, — не сомневалась Ольга. Уже второй. Выходит, она его снова приняла. Неприятный холодок расползался по телу. Будут ещё? Как сделать так, чтобы цветы, когда посыльный доставит их снова, отправили назад? Не сидеть же под дверью сутками в ожидании очередной доставки? В душе росли обида и гнев. Навязчивый, наглый тип! Что ему от неё нужно? Она же ясно сказала, что не станет участвовать в краже!

Эшли поправила подушки под головой леди, подоткнула одеяло. Заторопилась:

— Сейчас принесу тёплой воды, умою вас, напою горячим чаем с травами и мёдом, — приговаривала она. — Может, творожка свежего хотите или ещё чего? Вы только скажите, сбегаю на рынок, всё для вас сделаю. А вы, если желаете облегчить душу, можете мне рассказать, как вам удалось уйти из того дома. Вы же в тягости. Как разрешилось дело с этим? Вы сказали супругу? — она заглянула в глаза леди с сочувствием. — Дело непростое, полагаю. Легко не разрешится.

Ольга закрыла глаза. Подступала головная боль. Веки отяжелели и слипались.

— Погодите, Эшли, — дышала тяжело, натужно. Лицо покрылось испариной. — Не сейчас. Несите воду — умыться хочу и сорочку сменить. Потом вы расскажете мне, что было на открытии лавки, как всё прошло, доволен ли мистер Уайт. И да, сейчас утро или?..

— Утро-утро, — поспешила сообщить женщина. — А мистер Уайт вчера к концу дня еле ноги переставлял от усталости. Уж мы с Ньютом помогали ему, чем только могли. Покупателей и просто ротозеев было настолько много, что мы едва поспевали отвечать на вопросы и паковать книги. Нам вас очень не хватало, мисс Табби. А один джентльмен так и сказал, что книжная лавка Хуффи Уорда отныне будет самой лучшей в Лондоне. А ещё один долго сидел с хозяином, а потом я слышала…

— Постойте, Эшли. У меня в ушах звенит. Вы мне всё расскажете, только не сразу. Что-то я устала.

— Простите, — понизила голос женщина. — Я так рада, что вы пришли в себя. Вот и трещу без умолку как сорока. Вы только скажите, чего вы желаете — всё сделаю.

Ольга молчала. Наблюдала за приготовлениями Эшли и гладила Мистера Шуга. Зарывшись пальцами в его подшёрсток, массировала нежную кожу. Чего она желала? Как можно быстрее выздороветь. Желала здоровья своему малышу, притихшему в последние сутки. Токсикоз отступил? Гормональная система перестроилась, и два организма подстроились один к другому? Чего она желала ещё? Тишины и покоя. Желала остаться наедине со своими мыслями.

На третий день болезнь отступила, и Ольга почувствовала себя значительно лучше. Головокружение, отсутствие аппетита и апатия сменились мышечной слабостью и непривычной лёгкой заторможенностью. Постоянно хотелось есть. Пресная еда наконец-то обрела долгожданный аромат и вкус. Эшли готовила превосходно, и Ольга ела её блюда с аппетитом.

— Вкусно как, — восхитилась она, поправляя одеяло под столиком-подносом. Поедала филе белой рыбы в кляре, обжаренное во фритюре. — К рыбке бы картофель фри.

— А с пюре плохо? — отозвалась Эшли, не поворачивая голову, продолжая наводить порядок в шкафу. — Это в чистку, — отложила она тёмно-серое платье с подсохшими пятнами грязи по низу. Его Ольга не успела застирать, свалившись в тот день с температурой.

— Всё очень вкусно. Вот и хочется всего и побольше. Иду на поправку, — радостно сообщила она.

— Так ешьте… всего и побольше. Я ещё принесу, — улыбнулась Эшли, присела у шкафа и выдвинула нижний ящик. Перебирала обувь леди. — Вы такая бледная, светитесь вся. К тому же вам нужно есть за двоих.

Она достала пару туфель и поставила у двери:

— Заберу в починку.