Та повернулась к угольной поверхности окна. В отражении стекла на неё смотрела не Шэйла. Она увидела своё лицо — лицо настоящей Ольги.

— Леди Хардинг… Леди Хардинг… — прорывалось сквозь сон.

Ольга открыла глаза и обвела непонимающим взглядом склонившиеся над ней лица.

Дворецкий и горничная.

Кажется, она задремала. Приложила ладони к горячему лицу. Услышала:

— Миледи, вам пора идти отдыхать.

Траффорд с величавым достоинством отступил от неё, освобождая проход.

— Ванна готова, — подтвердила Бертина.

Ольга не возражала. Она прихватила книги, лежащие на её коленях, и при выходе из библиотеки бросила взгляд на топку камина. То, что она сожгла свой портрет, ей тоже приснилось?

Проходя мимо зеркала в холле, украдкой посмотрелась в него. Всё было, как и раньше: рост, фигура, причёска, лицо Шэйлы. Прижав ладонь к животу, незаметно погладила его. Плечи расслабленно опустились.

Вот и хорошо, — подумалось с облегчением. Обошлось без магии. Ольге не придётся снова бежать неизвестно куда, плутать по бесконечному лабиринту тупиковых ситуаций. Не придётся изворачиваться и лгать.

Поднявшись на лестничную площадку второго этажа, она слышала, как Траффорд приветствовал вернувшихся хозяев. Была уверена, что никто из них не станет говорить с ней в столь позднее время. Да и о чём говорить? Всё сказано. А формальности, предписанные законом, будут исполнены утром. Она очень на это надеется.

В ванной комнате пахло травами. На немой вопрос хозяйки, Бертина ответила:

— Липовый цвет, полынь и мята. Всё, как вы любите.

Снимая с леди платье, ахнула:

— Да вы горите вся! Вам нельзя в воду.

— Тебе показалось, — часто дышала Ольга, понимая, что с ней что-то не так. — Я чувствую себя отлично, но волосы мыть не будем.

— Вам нужен доктор, — заявила горничная. — Вы промочили ноги, вот и занемогли.

— Скажешь ещё одно слово — уволю, — просипела «виконтесса». — Узнаю, что доложила мистеру Траффорду или проболталась ещё кому-нибудь, при расчёте получишь волчий билет вместо рекомендации.

— Волчий… что? — притихла Бертина.

— Тогда и узнаешь, — спорить с прислугой не было сил. Кружилась голова. — Приготовь горячее молоко с мёдом.

Спалось Ольге плохо. Короткие провалы в сон чередовались длительной бессонницей. Она несколько раз вставала и стояла у окна, глядя на чёрное беззвёздное небо. В ожидании утра вслушивалась в окружающую тишину. Слушала себя. Душа стонала, тяжесть давила на сердце. Жар истязал ослабевшее тело.

Всё же заболела, — ощупывала налившуюся свинцом голову «виконтесса». Как некстати.

Утро не принесло облегчения. Горячий чай казался недостаточно обжигающим, тёплые булочки безвкусными, масло слишком мягким, а джем кислым.

Ольга ждала последнего разговора. Его не избежать. Обратной дороги нет. Она близка к финишу, к которому пробивалась с таким трудом. Ещё немного. Ещё чуть-чуть…

Траффорд пришёл ровно в девять часов. Сухо известив, что его сиятельство ожидает миледи в библиотеке, бесшумно вышел.

Ольга прихватила взятые для чтения, но так и не открытые книги, и последовала за дворецким.

Граф сидел за столом. При её появлении встал.

Она положила стопку книг на край стола, прижала их ладонью. Осмотрелась в поисках Стэнли.

Хорошо, что его нет, — отметила отстранённо.

Не спускала настороженных глаз с мужчины. Знал бы он, как ей тяжело вновь видеть его и после вынужденной лжи делать вид, что ничего не произошло. Как невыносима тяжесть его давящего взора на её лице.

Молчаливое приветствие устроило обоих.

— Прочитайте и подпишите, — подвинул он к ней раскрытую папку, уступая своё место за столом.

Отошёл к окну и с мрачной решимостью повернулся к женщине спиной.

Так легче.

Ему не нужно смотреть на неё, чтобы видеть, как она присела на край кресла и углубилась в чтение. Он слышит её шумное дыхание. До него доходит запах её духов: сладкий и манящий.

Глаза Ольги снова зацепились за ажурную головку ключа в ящике стола. Захотелось убедиться, что ни её портрета, ни чёрной книги с пентаграммой на переплётной крышке в нём нет. Хотелось думать, что всё привиделось.

Она всегда была согласна с тем, что не всё просто и понятно в нашем мире. Можно долго рассуждать о том, существует ли магия на самом деле или это иллюзия, самовнушение, позволяющее выдать желаемое за действительное. Ольга не станет ни с кем спорить на этот счёт. Магия — это ритуал, умение работать с энергетикой человека. Кто-то может с ней обращаться, кто-то нет. Всё зависит от сил, скрытых в нашем подсознании и нашей готовности поверить в это.

Жарко. Она раскраснелась. Шея под волосами вспотела. Платье липло к лопаткам. В висках стучала кровь. Бил озноб.

«Виконтесса» бездумно перебирала бумаги в папке не в силах заставить себя собраться с мыслями.

Договора, ходатайства, мировая сделка, воля сторон, условия…

Плотные листы голубого цвета с гербовыми печатями вызывали неприязнь. Строчки прыгали перед глазами.

Ольга морщила лоб и шевелила губами, перечитывая витиеватые фразы вновь и вновь.

Собрав волю в кулак, упрямо тряхнула головой и отогнала прочь сомнения. Дотошно изучила каждый документ. Не найдя ничего подозрительного и поняв, что уже сейчас можно покинуть особняк, подписала документы. С шумом захлопнула папку и встала. Глянула на прямую, напряжённую спину графа.

Он повернулся к ней:

— На ваше имя в банке Англии открыт счёт. Ежемесячно до завершения бракоразводного процесса вы сможете снимать с него по сто пятьдесят фунтов стерлингов. При вынесении окончательного решения сумма будет пересчитана с учётом произведённых выплат. Украшения виконтессы переданы маркизе Стакей.

Ольга вернулась в комнату и выпроводила Бертину. На душе было пусто. И холодно.

В раздумье распахнула дверцы шкафа и прошлась глазами по полкам: лишняя пара платьев, как и белья с обувью не помешает. Достала саквояж. Тот самый, который вынуждена была оставить на вокзале.

Собралась быстро.

Траффорд вошёл незаметно и невозмутимо сообщил:

— Миледи, экипаж подан, — и вышел.

С ней не пришли проститься. Теперь она для них изгой и общение с ней будет исключительно посредством деловой переписки. О результатах развода её известят.

Не этого ли ты хотела? — устало подметило сознание. За что боролась, на то и напоролась.

Окинув комнату беглым прощальным взглядом, Ольга спустилась в холл.