– Так вот, – попыталась я начать сначала, но тут грянул ОН… Дикий, раскалывающий корабль пополам грохот. Рваным взрывным раскатом вдавило в пол и заставило зажимать уши руками изо всех сил. Далеко-далеко что-то взорвалось-лопнуло, с глухим схлопыванием и ввинчивающимся в мозг визгом натянутой до предела струны. Сначала глухо и медленно, а потом все быстрей и быстрей, с гулким воем, взрывами, визгом-скрежетом сминаемых переборок и крупной дрожью под ногами на нас понесся откат, сметая все на своем пути. Дрогнула, выгнулась широкой дугой и в конце концов вылетела дверь, с мясом вырванная из пазов. Откатная волна с чудовищной силой швырнула о мгновенно проломившийся, будто картонный, стол и потащила дальше. Уже понимая, что не удержусь, я выбросила вперед резервный кокон, который мгновенно окутал Алекса. Меня же впечатало в стену так, что я уже мутнеющими глазами мельком заметила глубокую вмятину от собственной руки. Резкая боль вспыхнула в пояснице и тупым кинжалом начала продираться все выше и выше. Кровавая пелена набежала на глаза до того, как я успела заметить стремительно приближающийся пол. Следующего удара я уже не почувствовала.

Глаза все никак не хотели открываться, поэтому лихорадочно тормошащие меня руки я только ощущала. На данные в сердцах пощечины так же пришлось отвечать наощупь.

– Господи, живая! – раздалось над ухом. Нет, дохлая, знаете ли. Свежайший труп…Мать твою!… Меня попытались взять на руки и резкая боль снова врезалась в спину. Тиш-ш-ше… Я стиснула зубы и судорожно выдохнула. Ноги поволоклись по полу, чувствительно цепляясь за неровности – меня куда-то тащили. Неделикатно уложили на животик и предоставили самой себе. Несколько секунд я только глухо покряхтывала, но потом профессиональные навыки взяли верх: я запустила лапы в свой изрядно поредевший энергозапас и с грехом пополам подлаталась. Некомфортно, конечно, но более детально заниматься собой времени нет.

Я протерла слезящиеся глаза и медленно поднялась на корточки. Оглянулась. Алекс осторожно выглядывал из-за укрытия, оказавшейся одной из загородок, разгораживающих периферию лаборатории на закутки. Дернув его за руку, я указала на ряд неровных и почти незаметных щелей в шве перегородки. Вчера как раз собиралась их заделать, но слава богам, меня срочно вызвали по судебным вопросам, так что сегодня эти щели предоставляли неплохой обзор лаборатории. Я пригнулась и заглянула в ближайшие щелочки. Десяток, а может, больше, размытых черных фигур бродили по помещению, судя по всему, ища наши бренные останки.

Мысли лихорадочно завертелись в и без того перегруженной голове. Скоро доберутся и до нашего укрытия, лаборатория совсем невелика. Поколебавшись несколько секунд, я накинула на нас полудостроенный отражающий покров – взгляд, брошенный вскользь, не страшен, но если начнут вглядываться пристально… Что ж, это оправданный риск – при острой необходимости мы отобьемся и от двух десятков темных, но если, привлеченный следами достроенного покрова, перед нашим носом окажется член Малого Круга… неизвестно, чьим трупом это закончиться.

И пока его не было видно, нужно было срочно выбираться. Мысль о том, чтобы лезть на пролом, я отмела сразу – слишком много поднимется шума. Может, если… Густая тень легла под ноги, и я машинально вжалась в стену, с облегчением отметив, что Алекс зеркально повторил этот трюк. В проходе появились двое, покрутили головами и ушли. На этот раз покров справился, но…

– На сколько ты можешь поставить темпоральную блокаду? – прошептала я одними губами.

– Минут… – он помедлил несколько секунд, – Минут десять максимум. Больше не смогу, я…то есть потом вообще ничего не смогу. Это…очень тяжело.

Я кивнула. Последняя фраза прозвучала с изрядным оттенком смущения, но это уже не важно. Не важно и то, что по истечении этих десяти минут сюда сбегутся все, кого еще здесь нет. Мы успеем, должны успеть. Ситуация раскладывалась по полочкам, выстраиваясь в четкий, стройный план действий.

– Сколько ты гарантированно продержишься?

– Не знаю… Пять минут, семь. Я же говорил тебе, поток постоянно меняет скорость. Чем он быстрее, тем сложнее его удержать.

– Ладно, расчетное время – пять минут. В общем, план такой… – я наклонилась и зашептала ему на ухо. Я торопилась – была в нашей ситуации еще одна неизвестная: Рейн. Я не оставлю его, что бы не случилось. И нельзя допустить, чтобы его обнаружили – это многое выдаст. Я мельком глянула в щели и поняла, что дольше тянуть нельзя – темные уже топтались у запертого бокса, где Рейн спал. Итак…

– Давай! – скомандовала я. И тут же почувствовала характерную дезориентацию и растерянность. Время останавливалось.

Но только не для меня. Я выскочила из бокса и сжала филигранный медальон на груди. Не один раз ты уже выручал меня, помоги и на этот раз своей непутевой сестрице…Секунда, другая, третья… Время, время! Шестая, седьмая, восьмая… Где тебя носит?! Девятая, десятая… Я не выдержала и заорала:

– Хан!!!

Легкий хлопок, запах озона. Он наконец возник передо мной, потягиваясь и взмахивая крыльями.

– Два часа ночи, совсем одурели… – черт, и правда… Однако это обстоятельство не мешало мне разоряться дальше.

– Ты демон, в конце концов, а не мешок тряпья!

– Да, и поэтому мне не нужно спать… – скептически хмыкнул он. Быстро огляделся, нахмурился, и без всяких объяснений понял, что от него требуется, – Ко мне, естественно?

Я кивнула. Место, где ему устроили резервацию, закрыто даже по меркам Безымянной. Попасть туда обычными путями, через портал, может только лиан. У меня же есть свои пути. У других их нет.

– Кого первого?

– Лиса, конечно. Потом Рейна, я останусь прикрывать, – я оттолкнула застывшего статуей темного и, уже не оборачиваясь, пошла к заблокированной двери бокса.

– Нет, – отрезали у меня за спиной.

– Что нет? – отозвалась я, набирая код на некстати заевшем замке уже в третий раз.

– Я не инвалид, не ребенок и не беспомощная амеба. Прекрати так обращаться со мной. Мне двадцать три года, и уже больше трех месяцев вы прополаскиваете мне мозги. Скай, видит бог, я уже вполне дорос до того, чтобы пропускать вперед тех, кому это нужнее. Дикого необходимо отправлять первым, и ты это прекрасно знаешь, – слова, сказанные серьезным, спокойным тоном, заставили меня обернуться. Имя мое, не кличка, имя, сказанное Алексом, резануло слух.

– Да что ты, не понимаешь?!… – я в сердцах стукнула кулаком по так и не открывшемуся замку. Послышался звук лопнувшего провода, и дверь отошла сама собой.

– Как раз-таки понимаю. Я с некоторых пор очень много чего понимаю. Как ты прикажешь мне выводить из-под удара целый мир, если я не в состоянии, по-твоему, вывести из окружения своих людей? – он грустно улыбнулся. – Я понял много разных истин. Например, то, что если меня отсюда телепортировать, временная блокада немедленно рассосется.

– Н-н-н… – я осеклась под лукавым взглядом. Хан выразительно поднял одну бровь. Знаю, знаю. Нечего тут уже нянчить. Вырос Хранитель, вырос. Пусть еще не до конца, пусть еще прорывается в нем мальчишка, но то, к чему он предназначен, уже взяло верх. «Мои люди», каково, а?