– Я не представляю, что это значит, – стонет он, прижав руку ко лбу.

Зато я знаю. Это значит, что Тому Валеске не придется больше рвать жилы. Что его маме больше ничего не грозит, а значит, он сможет выбирать, за что браться дальше. Это значит, что перед Томом открывается уйма возможностей, тех возможностей, которые достались близнецам Барретт безо всяких усилий с их стороны, просто по праву рождения.

Он уже готов отругать меня, но тут его внимание что-то привлекает.

– О, а вот наконец и сюрприз для тебя. Но серьезно, Дарси, я просто вне себя.

Я прослеживаю за направлением его взгляда. Кто-то пытается пробиться сквозь толпу к нам. На мгновение я решаю, что мое зрение играет со мной дурную шутку, и, нахмурившись, смотрю на Тома.

– У меня для тебя один сюрприз, – нервно поясняет он. – Вернее, два сюрприза. И я не уверен, что один из них тебя обрадует.

Теперь я понимаю, что он имеет в виду.

Волоча за собой чемодан, сквозь толпу к нам продирается Джейми.

– Прошу прощения, – громко говорит он увлеченной беседой парочке, и те шарахаются в разные стороны от неожиданности.

Пробравшись к нам, он останавливается и смотрит на часы:

– Чертов таксист умудрился заблудиться!

Он косится на меня с таким видом, как будто ему страшно. Потом переводит взгляд на Тома и на бутылку «Квенча» у него в руках и восклицает:

– Дарси, так это ты перебила мою ставку?

– Это был ты? Господи, Джейми, я выложила за эту чертову бутылку бешеные деньги! – Меня разбирает дикий смех. – Какого рожна ты тут делаешь?

– Мы подумали, что будет здорово съездить в круиз всем вместе, пока нам еще не исполнилось тридцать, а не ждать восьмидесяти, – говорит Том.

Я различаю в его голосе неуверенные нотки. Когда мы с ним, валяясь в постели голышом, шептались и планировали, в этих планах неизменно фигурировали только мы с ним вдвоем.

Мы с ним, целующиеся под солнцем в шезлонгах, на берегу бескрайнего океана. Мы с ним, лицом вниз в салат-баре. Вдвоем.

– Я не буду путаться у вас под ногами. Разумеется, у меня отдельная каюта. – Джейми корчит гримасу при мысли о том, что кто-то из нас мог подумать, будто он намеревается жить вместе с нами. – Если вы решите поваляться в постели, я спокойно посижу один. Вообще-то, я всегда буду сидеть один. Вы меня даже не увидите…

Я обвиваю его руками и прижимаю к себе, и он умолкает.

Чувствую, как напряжение отпускает его. Ведь он мой близнец, моя половина. Какой Том молодчина, что позвал моего брата поехать с нами! Это единственный способ дать ему понять, что мы не намерены вычеркивать его из нашей жизни и что он всегда будет вместе с нами, плескаясь в бассейне, как в нашем детстве.

– Спасибо, Дарси, – с чувством говорит Джейми поверх моей макушки.

Ничто не должно измениться. Никто не должен никого потерять. И тут Джейми, как это умеет только он один, рушит всю атмосферу:

– Вы не представляете, сколько моя уборщица содрала с меня за присмотр за моей квартирой и Дианой в мое отсутствие. Это натуральный грабеж. Вы знали, что это треклятое животное каждую ночь с двух до четырех часов не спит? Она меня в гроб вгонит. Может, моя жилица согласится взять седьмую кошку? Кстати, смотрите, что покажу.

Джейми протягивает нам свой телефон. Мама прислала фотографию Патти, нежащейся на солнышке на пляжном полотенце. Здорово, что и у нее тоже каникулы.

Я не позволяю Джейми уклониться от темы.

– Нет уж. Диана твоя. Каждому злому гению нужна пушистая кошка, которую он мог бы гладить.

Напоследок я еще раз стискиваю его в объятиях и отпускаю. Когда я поднимаю глаза, взгляд моего брата устремлен куда-то в толпу.

– Погоди, это что?

– А это мой второй сюрприз Дарси. – Том заправляет волосы мне за ухо.

– Обалдеть! – смеется Джейми.

Сквозь толпу я вижу мой второй подарок. Это Трули, и чемодан у нее такого размера, что в него можно было бы без труда запихать труп. На макушке у нее солнечные очки в форме сердечек. Плотная толпа преграждает ей дорогу. Она приподнимается на цыпочки, машет нам рукой и строит раздраженную гримаску.

– Вот тебе девушка, которая будет пить с тобой виски перед обедом, – говорит Джейми.

Глаза у него становятся такого яркого василькового цвета, что, если бы он даже захотел скрыть от меня свою радость и возбуждение, у него ничего бы не вышло. Я представляю, как он тащит Трули в ювелирный магазин. Мне не верится, что я готова это признать, но, думаю, в один прекрасный день Джейми все-таки добьется своего.

– Том. – У меня начинает щипать в носу. – Это слишком идеально.

Джейми передает меня в руки Тома:

– Пойду помогу ей.

Он врезается в толпу, как блондинистый артиллерийский танк, и решительно выдергивает у нее ручку чемодана. Трули отбирает ее обратно. Они принимаются пререкаться, и Джейми пускает в ход свое обаяние, чтобы умаслить ее. Потом кончиками пальцев касается ее очков. Затем берет ее за локоть и легонько его сжимает. Трули против воли заливается смехом, и когда музыка, которая льется из динамиков в круизном терминале, меняется, Джейми принимается исполнять какой-то дурашливый и нарочито сексуальный танец.

Атмосфера взаимного влечения прямо-таки окутывает этих двоих розовым облаком, и теперь мы с Томом не единственная парочка, на которую таращатся окружающие.

Том явно забавляется:

– Ну разве я не умница?

Джейми с Трули наконец пробираются к нам, и я снова чувствую некоторую неловкость во взглядах, которыми они смотрят на кольцо рук Тома вокруг меня. Кажется, они боятся нам помешать.

– Ну вот, теперь моя самая лучшая девочка тоже со мной. – Я прижимаюсь к Трули. – Как тебе работается с Холли?

Cовместное с Холли увольнение из бара было нашим звездным моментом. Мы бок о бок вышли из зала, купили торт и слопали его вдвоем на капоте моей машины.

– Она просто чудо! – Трули целует меня в щеку. – Я твоя вечная должница. Напомни мне потом, чтобы я показала тебе спецификации на новые модели. Я уже почти у цели.

Она так близка к своей мечте о расширении бизнеса, что мы практически чувствуем ее вкус.

– Когда ты этого добьешься, я смогу умереть счастливой, – улыбаюсь я.

– Ты сможешь жить счастливой, – поправляет меня Том. – Кстати, Джейми, ты захватил с собой то, что я просил?

– Ты хочешь сделать это прямо тут? – Мой брат явно ошарашен.

– Начиная с этого момента, больше никаких секретов.

Том вытаскивает маленькую бархатную коробочку, и сердце уходит у меня в пятки. Но прежде, чем я успеваю сообразить, что происходит, Джейми делает то же самое. Они обмениваются коробочками. Та, которую теперь держит в руке Том, мне определенно знакома.