Но если вы видите множество попаданий в центр и вокруг центра мишени, а по ее краям – лишь незначительное количество пулевых отверстий, тогда напрашивается вывод, что в нее кто-то целился.

В нашей истории мы имеем очень много именно таких случаев. Если бы многие убийства совершались в десяти милях от железной дороги, а некоторые – в пяти минутах ходьбы, это был бы первый случай. Но когда подавляющее большинство преступлений совершалось в пяти минутах ходьбы от железнодорожных рельсов и всего два-три – в нескольких милях от них, это явно указывает на наличие системы.

Если бы преступления совершались и в 4 часа утра, и в 6, и днем, и в сумерках, это давало бы основания полагать, что мы имеем дело с ситуацией первого типа. Но все убийства, о которых мы говорим, совершены в пределах 90 минут после полуночи. Это – прицельная стрельба.

Если бы убийства происходили и в больших городах, и средних, и в совсем крохотных городишках, у нас было бы право сказать, что система, а значит и серия, в данном случае отсутствует. Но среди случаев, которые мы относим к «нашей» серии, нет ни одного, который произошел бы в крупном городе. Всего лишь одно преступление было совершено в городе относительно большого размера (Сан-Антонио). Подавляющее же большинство убийств, совершенных, по нашему мнению, «Человеком с поезда», произошло в крохотных городишках и поселках, в которых не было своей полиции. Так что это тоже прицельная стрельба.

Если бы убийства совершались не только топором, но еще и ножом, бейсбольной битой и при помощи револьвера, тогда бы мы, разумеется, не связали их между собой. Но если во всех этих случаях убийца орудовал топором или похожим орудием, это опять-таки прицельная стрельба.

Надо отметить, что я, пожалуй, серьезно недооценил и невозможность того, что рассматриваемые нами злодеяния не связаны между собой. Они ведь совершались не просто вблизи железной дороги, а на минимальном расстоянии от нее, у мест пересечения железнодорожных веток, рядом с которыми останавливались поезда. Неудивительно, что в некоторых случаях собаки-ищейки, взяв след, доводили преследователей до станции – и после этого его теряли.

К тому же убийства, о которых мы говорим, совершались не просто топором, а обухом топора, причем орудие убийства преступник брал во дворе дома жертв, у их соседей или, в двух случаях, в угольном сарае. При этом в большинстве случаев убийца оставлял топор на месте преступления, в одной из комнат. А после того, как полиция в розыске преступников начала использовать дактилоскопию, рукоятку топора стали мыть в ведре с водой. Вы полагаете, что все это случайные совпадения?

А я ведь еще не говорил о странностях в поведении преступника. Еще ни слова не было сказано о переносе с места на место горящей керосиновой лампы, о снятии с лампы абажура, о занавешивании окон, о простынях, которые убийца набрасывал на головы жертв, о его привычке запирать дом после ухода – как и о его особом внимании к телам девочек-подростков.

У преступлений, о которых мы говорим и которые могут составлять серию, есть 33 характерных признака – я перечислю их в конце главы. Было бы нелепо предполагать, что в данном случае речь идет просто о совпадениях. Причем это относится не только к убийствам, включенным в так называемую «малую серию». Ясно, что это, фигурально выражаясь, высокоточная стрельба и кто-то ведет прицельный огонь по мишени.

2. То, что мы имеем дело с серией, становится еще более очевидным, если учесть, что в те годы убийства целых семей случались не слишком часто.

Убийство целой семьи – происшествие все же сравнительно редкое. Так было и в 1911 году, так есть и сейчас. Вопрос только – насколько редкое?

Мы попытались составить список убийств целых семей в Соединенных Штатах за период с 1890 по 1920 год. Не могу утверждать, что в него попали все подобные случаи, но мы постарались, чтобы он был максимально полным, поэтому в него вошло подавляющее большинство таких преступлений. Вот этот список по годам:

Получается 248 убитых семей за 31 год, или в среднем восемь за год. В период, когда «Человек с поезда» был наиболее активен, в США погибало в среднем по десять семей в год. (В 1911 году эта цифра резко подскочила, потому что тогда людей, помимо «Человека с поезда», убивали целыми семьями еще как минимум два преступника – «Дровосек из Нового Орлеана» и Клементина Барнабет. Но об этом я расскажу позже.)

После того, как «Человек с поезда» перестал действовать, количество семей, убитых за год, резко сократилось. Во всяком случае, весьма вероятно, что дело было именно так. То есть, скорее всего, именно так и было. Но мы не собираемся использовать это в качестве аргумента.

Мы собираемся привести другой аргумент: в эти годы происходило слишком мало подобных преступлений, в которых можно было бы обнаружить некие характерные особенности. Между тем преступления, о которых мы рассказываем в этой книге, составляют довольно значительную часть убийств целых семей, которые были зафиксированы в Соединенных Штатах в интересующий нас период.

Еще одно отличие этих преступлений – их крайняя жестокость. Почти все они описывались газетчиками как «одно из самых ужасных злодеяний, когда-либо совершенных в данном регионе», или как «одно из наиболее страшных преступлений за всю историю штата», или как-то иначе, но в аналогичном ключе. Мы тоже употребляли подобные выражения в этой книге и хотим особо подчеркнуть: они были и в самом деле из ряда вон выходящими криминальными событиями. Подобных преступлений вообще совершается не так уж много.

Обычные убийства целых семей – если только здесь уместно слово «обычные» – почти всегда имеют между собой нечто общее. Они, как правило, происходят в дневное время или рано утром (потому что им чаще всего предшествует некий семейный скандал). Их чаще всего совершают члены семейства или люди, так или иначе вхожие в семью, – отвергнутый поклонник, слуга или сосед. Как правило, сразу становится ясно, кто убийца. Часто им оказывается психически больной человек, алкоголик или наркоман, в некоторых случаях такие преступления совершаются из алчности. Чаще всего орудием обычных убийств целых семей становятся огнестрельное оружие, нож или другой острый инструмент, например коса.

В годы, когда «Человек с поезда» не проявлял себя, такие обычные убийства составляли подавляющее большинство. А вот в 1911 году в стране действовал еще один серийный убийца, расправлявшийся с семьями. Кроме того, в начале века несколько семей итальянских иммигрантов были убиты членами банды под названием «Черная рука». Убийство в 1914 году в Висконсине Фрэнка Ллойда Райта и его домочадцев, хоть его и нельзя назвать «обычным», также имело все его признаки, которые я перечислил выше. Вот главное соображение, которое я хочу высказать: мы не пытаемся сортировать большое количество преступлений, чтобы найти среди них те, которые укладываются в определенную схему. Нет, дело обстоит иначе. Мы рассматриваем сравнительно небольшое количество убийств целых семей и, отбросив «обычные», выделяем те, в которых просматривается «почерк» «Человека с поезда».