Фуккацу! Сейчас я отправлюсь в ад!

Застарелые привычки не вытравишь за один день. Я каменею, прощаюсь с жизнью. Никакие доводы здравого смысла не способны переубедить младшего дознавателя Рэйдена. Убийца должен умереть, убитый должен жить, таков закон. Здравствуй, преисподняя! Бес-великан с лицом инспектора Куросавы отшвыривает меня прочь. Куда он дел госпожу Такако? Сбросил в пропасть с кипящей смолой? Как успел?! Бес захлопывает двери, наваливается на них всем громадным телом. Снаружи стучат, ломятся, но бес тяжелей горы.

– Брус! – вопит он. – Давай брус!

Где в пекле брус? Ага, вот он. С трудом подняв навесной брус, передаю его бесу. Тот вставляет брус в крюки, приколоченные к дверям, отходит назад. Дверь содрогается, но держится.

– Это настоящий ад, – бес пыхтит как дракон. – Ваше мнение, Рэйден-сан?

– Это ад, – соглашаюсь я.

– Ваша светлость! Вы слышите меня?

Кричали из-за двери.

Доски глушили голос, но он звучал разборчиво и был вполне узнаваем. Первый министр Фудзивара стоял у входа в храм. Первый министр Фудзивара обращался к сёгуну.

– Ваша светлость, отзовитесь!

Я нашел сёгуна взглядом. Великий господин Кацунага забился в дальний угол, распростерся на полу. Будь он водой, впитался бы в деревянные доски. Рядом с сёгуном сидела госпожа Такако. Я слышал, как она всхлипывает. Сёгун прятал лицо в коленях жены, рука дамы гладила волосы супруга. Движение было мертвым, механическим. Куклы в театре Нингё-Дзёрури, и те движутся естественней.

Думаю, господин Кацунага не понимал, где он.

– Ваша светлость! Это я, ваш верный слуга!

Я содрогнулся. В словах Фудзивары должен был звучать сарказм, но этого не было. Первый министр считал себя верным слугой господина, загнанного в ловушку, осажденного убийцами. Я иначе представлял себе верную службу.

– Ваша светлость! Если я не дождусь ответа, я велю поджечь этот дом!

Повернувшись к двери спиной, я обвел взглядом наш отряд. В храме было темно. Кто-то прихватил с собой факел – я не знал, кто именно – но факел горел вяло, угасал. Тем не менее, я узнавал каждого: должно быть, сердцем видел. Мы с инспектором. Сёгун с благородной супругой. Два южных варвара с «Меча Сантарагу». Мигеру. Кицунэ-дзару. Челюсти слуги инспектора мерно двигались: обезьяна что-то жевала. А может, меня ввела в обман игра теней. Старший дознаватель Сэки. Без слуги – тот, должно быть, погиб во время нашего бегства.

Ивамото Камбун.

В суматохе я не заметил, когда мой родич присоединился к нам. Сейчас он сидел неподалеку от сёгуна: прямой, безгласный. Меч, который воткнули в пол.

Я не доверял этому мечу.

– Ваша светлость! Смерть в огне – плохая смерть!

Все молчали. Никто, кроме госпожи Такако, продолжавшей бездумно гладить волосы мужа, не шевелил и пальцем. Я ждал, что кто-нибудь старше меня возрастом и чином обратится к господину Кацунаге, привлечет его внимание к происходящему.

Этого не происходило.

– Великий господин! – я подбежал к сёгуну, упал перед ним на колени. – Первый министр обращается к вам. Великий господин, соблаговолите ответить! Надо вступить в переговоры, найти способ решить дело миром…

– Ты!

Не вставая, даже не садясь, сёгун ткнул в меня пальцем. Он было шевельнулся, но сразу же вернулся к прежней позе. Похоже, он верил, что пока жена гладит его, с ним не может случиться ничего плохого.

– Кто ты такой? Назовись!

– Я Торюмон Рэйден, ваша светлость. Младший дознаватель, вы еще приказали мне сопровождать вас…

– Золотая монета?

Сперва я решил, что говорю с безумцем. Но быстро вспомнил слова сёгуна, произнесенные им, когда он велел мне не отходить от него далеко:

«Рядом со мной мало людей, в чьей честности я могу не сомневаться. Когда находишь золотую монету, жаль ее потерять.»

– Ты! – он мотнул головой. Так молодой бычок бодает рогом ствол дерева. Я опустил взгляд, не в силах видеть это. – Говори от нашего имени! Прикажи Фудзиваре, пусть покончит с собой! Пусть вспорет себе живот! Немедленно!

– Великий господин! Сейчас неподходящее время…

– Пусть он умрет! Сейчас же!

– Великий господин!

– Иди!

Что мне оставалось делать? В мертвой тишине, объявшей храм, я двинулся обратно. Я чувствовал себя зародышем в яйце, вокруг которого бушует ураган, грозя в любой миг расколоть хрупкую скорлупу. Инспектор посторонился, давая мне встать вплотную к дверям.

– Господин Фудзивара! Вы меня слышите?

– Кто ты такой? Назовись!

Я едва сдержал смех, неуместный в моем положении. Первый министр дословно повторил вопрос сёгуна, обращенный ко мне. Ну что же, ответ тоже не блещет разнообразием:

– Я Торюмон Рэйден, мой господин. Младший дознаватель…

– Золотая монета? Как же, помню. Вы там самый старший, Рэйден-сан, или самый храбрый? Его светлость говорил правду, у него чутье на таких, как вы. Мне искренне жаль, что ваша судьба печальна. Вы заслуживаете лучшей участи. Что велел передать мне господин Кацунага? Он сдается?

– Он приказывает вам покончить с собой.

– Разумно, – согласился министр, хотя я не видел в приказе сёгуна ничего разумного. – Еще до захода солнца я бы подчинился. Способ избран верный, ошибка лишь во времени. Рэйден-сан, посмотрите на его светлость. Вам не кажется, что его правление – беда для страны? Мне стоит большого труда сглаживать последствия его разрушительных действий и взбалмошных поступков.

Фудзивара беседовал со мной так, словно кроме нас с ним здесь никого не было. В какой-то мере так оно и есть, понял я. В понимании министра так оно и есть. Фудзивара действительно расположен ко мне, но это не помешает ему лишить меня жизни. Не удивлюсь, если после завершения своего мятежа он велит пособникам покончить с собой, как велел это сёгун самому министру.

Мертвые языки не болтают.

То, что говорит министр – крамола, заслуживающая самого строгого наказания. Но после покушения на сёгуна любая крамола – пустяк, песчинка рядом с утесом.

За моей спиной о чем-то спросил Рикарду-доно. Старший варвар ответил короткой фразой и угрюмо замолчал.

– Мигеру! – борсил я через плечо. – Что там у вас?

– Дон Рикардо интересовался судьбой Ван Дер Глоста, – откликнулся мой слуга. – Дон Филипп сказал, что видел голландца мертвым. Его зарезали, сказал он.

– С кем это вы? – вмешался первый министр. – Его светлость отдал какое-то распоряжение? Отвечайте, я хочу знать.