Единственное, что он мог сделать, — это принять ванну. Арчи отскреб с кожи грязь трехнедельного пути, а потом сидел, отмокая в горячей воде, пока она не остыла и он не замерз. Вернувшись в номер, Арчи почувствовал себя невероятно освеженным. Даже зажившая рапа на бедре перестала болеть — впервые за многие месяцы.

Арчи незаметно уснул, и его разбудил стук в дверь.

— Минутку, — отозвался он, все еще не проснувшись окончательно. Странно, за окном уже стемнело. Он нашел брюки и открыл дверь.

Молодой мулат, лет двадцати с небольшим, приподнял запыленную шляпу:

— Мистер Арчи Прескотт? — Его одежда была заляпана красновато-коричневой грязью; непослушные волосы, волнами спадающие на воротник, тоже покрывала грязь.

«Господи Боже, — подумал Арчи. — Да он же вылитый Фредерик Дугласс[16]».

— Да. А вы Стивен? — Мулат кивнул. — Ага, замечательно.

Арчи вспомнил, что так и не успел поесть — с этим Стином все из головы вылетело. В животе громко забурчало.

— Прошу прощения, — смутился Арчи. — Я… не могли бы мы поговорить за ужином?

Лицо Стивена потемнело, однако голос не дрогнул.

— Разве что вы захотите поужинать на веранде позади гостиницы.

— О Господи! — Арчи готов был сквозь землю провалиться. — Извините, я не подумал.

— Ничего, — ответил Стивен. Он широко улыбнулся, и такая резкая смена настроения встревожила Арчи. — Одевайтесь, я подожду вас на веранде.

— Доктор Кроган говорит, что у вас мало времени, — сказал Стивен, когда Арчи устроился на обширной веранде с ужином и полной кружкой пива.

— Мало, — подтвердил Арчи. Он тщательно выбирал слова: неизвестно, насколько можно приоткрыться на виду у всех.

В столь поздний час на веранде не было никого, не считая прислуги, время от времени забегавшей на кухню. И тем не менее у Арчи возникло неприятное ощущение, что их разговор могут легко подслушать.

— Времени у меня только до вечера воскресенья.

— Ну что ж, — ответил Стивен. — Не думаю, что вам придется ждать так долго.

Он глотнул из карманной фляги и протянул ее Арчи, однако тот отказался, несмотря на соблазнительный запах спиртного. Оглядываясь назад, Арчи понимал, что именно выпивка незаметно убаюкала его бдительность на борту «Моди» — а сейчас он никак не мог позволить себе расслабиться.

— Как насчет завтрашнего утра? — подмигнул Стивен и снова приложился к фляге.

— Завтрашнего утра? Замечательно, однако вы ведь уже заняты?

— Ник или Мэт могут пойти вместо меня. Иногда они называются моим именем только для того, чтобы посетитель мог сказать, что сам Стивен был его проводником. — Стивен засмеялся, словно его забавляла собственная известность.

Арчи не мог поверить своему везению.

— Хорошо, — сказал он, поднимая кружку приветственным жестом. — Значит, завтра.

— Если вы хотите провести в пещерах весь день, то к семи утра уже нужно выходить. Я встречу вас в вестибюле гостиницы.

В этот момент дверь кухни распахнулась, и на веранду вышел доктор Кроган.

— Мистер Прескотт! — дружелюбно воскликнул он, захватив Арчи врасплох: никак снова начнет про Стина спрашивать!

«Хорошо хоть никто не видел Стина вблизи, — подумал Арчи. — А то как бы я объяснил, каким образом слепой может побежать к пещере по кратчайшему пути!»

Кроган, очевидно, решил, что оплачивающему номер постояльцу можно простить странного спутника. В формальном вечернем туалете Кроган выглядел как настоящий богатый горожанин. Он подошел к столику, за которым сидели Арчи и Стивен, и Арчи мгновенно невзлюбил доктора.

— Ни одному из моих проводников так и не удалось найти мистера Стина, — сказал Кроган. — Боюсь, не случилось ли с ним чего. Вы уверены, мистер Прескотт, что ничего не можете добавить, как-то пролить свет на его действия?

— Мы всего лишь путешествовали вместе, — извиняющимся тоном объяснил Арчи. — Мы едва знакомы.

— Какая жалость! — Кроган покачал головой. — Ну что ж, вы, кажется, договорились? — Он наклонил голову в сторону Стивена. — Прошу прощения за то, что вам пришлось ужинать на веранде. Если бы это зависело только от меня, то какой разговор, я и сам не однажды разделял трапезу со Стивеном, верно, Стивен?

Внимание молодого мулата было целиком поглощено набиванием трубки.

— Да, сэр, — ответил он.

— Тем не менее определенные приличия следует соблюдать. Я расскажу вам престранную вещь. — Кроган засунул большие пальцы за пояс и хихикнул. — Эта мумия, которую я продал мистеру Стину, — он глянул на Стивена, но тот не поднимал глаз, — она приснилась мне прошлой ночью. Как будто она снова в пещере и лежит на том же месте, где ее нашел Стивен. И вдруг сегодня приезжает мистер Стин и убегает в пещеру, словно непослушный мальчишка! Вряд ли старина фараон поставил бы Иосифа в тупик таким сном, как вы полагаете, джентльмены?

Кроган засмеялся, и Арчи рассмеялся в ответ, хотя от рассказа доктора у него волосы встали дыбом. Теперь понятно, почему Кроган не особо стремится разыскать Стина: судя по всему, чакмооль, даже спящий, может подчинять людей своему влиянию.

«Чакмооль хочет, чтобы я попал в пещеру, — подумал Арчи. — Расчищает мне путь. Что он задумал?»

— А может быть, это просто неспокойная совесть, — продолжал Кроган. — Я весьма неловко себя чувствовал, продавая останки человека, однако мистер Стин очень хорошо умеет убеждать.

Кроган снова бросил взгляд на Стивена, который зажег трубку и смотрел на доктора сквозь облако дыма с запахом вишни. После долгой паузы Стивен пожал плечами и отвернулся.

Кроган перевел взгляд на Арчи.

— Я слышал, Стин продал мумию Барнуму, — сказал он. — В Нью-Йорк. Это правда, мистер Прескотт?

— Правда, — ответил Арчи. — Барнум выставил мумию в своем музее. Я ее там видел.

«А еще я видел, как она откусила человеку руку и вырвала его сердце, а в это время сухие стебли снова пустили побеги», — подумал он.

— Что ж, — ответил Кроган, — возможно, она принесет пользу науке. Доброй ночи, мистер Прескотт, и тебе, Стивен. — Он неторопливо прошел по веранде и скрылся за углом.

Встревоженный сном Крогана, Арчи еще раз обдумал, что именно можно рассказать Стивену. Тот казался погруженным в свои мысли; он рассеянно попыхивал трубкой и крутил в руках золотую монетку.

— Стивен, — наконец решился Арчи, — я хотел бы спросить у вас кое-что, но… нет ли здесь более уединенного местечка?

Напускное безразличие на лице Стивена сменилось едва заметной понимающей улыбкой.