–Тут же зашли в отделение милиции и написали заявление, – перебил его Овсов, – что, дескать, пристают к вам нехорошие дядьки и надо с ними разобраться. Ведь вы же честные граждане, вам бояться нечего. А дядек надо посадить, – старший оперуполномоченный уголовного розыска слегка наклонился к Вершакову и заговорил сочувственным тоном, – что, не удалось заглянуть в милицию? А почему? Постеснялись? Не знаете, как буквы правильно писать?

Дмитрий замок, молчали и все остальные. Пауза тишины затянулась.

–Андрейка, тут такое дело, – наконец задушевно произнёс Дмитрий, – что, в принципе, про ваши дела известно всё. Вы так наследили, что я могу каждый ваш ход описать подробно в деталях. Ты пойми, прямо сейчас решается вопрос, кто главный виновник и зачинщик. Если твои друзья погибли, то можешь смело свалить всё на них. А если будешь отпираться, то получается, что ты и есть главный аферист и судья пришьёт тебе даже то, про что ты и не слыхал.

Вершаков внимательно и настороженно смотрел на Овсова и молчал.

–Начни с того, – усмехнулся Дмитрий, – что на военном заводе вы начали изготовлять новый наркотик и стали искать рынок сбыта. Как вы вышли на Дагера?

–Это он на нас вышел, – с досадой ответил химик, лицо которого моментально стало угрюмым, – нам позвонили и назначили встречу, взяли пробную партию, затем принесли деньги и процесс начался: мы делали наркотик, мне звонили за полчаса до передачи, я приходил, мне вручали деньги, забирали мой пакет и мы расставались. Всё это почти молча, не более двух-трёх слов, человек, с которым я встречался, всегда одевал маску.

–Вы не боялись, что вас обманут?

–Какой дурак захочет поругаться с курицей, несущей золотые яйца.

–И вы решили сами кинуть Дагера?

–Нет, – Вершаков отрицательно покачал головой, – всему виной жадность Дагера.

–Можно подумать, вы занимались благотворительностью, – пробурчал Феликс.

–Нет, – губа четвёртого химика опять поднялась холмиком, – но и привлекать к себе повышенное внимание милиции мы не собирались.

–То есть, ты думаешь, что нового наркотика никто не заметил? – рассмеялся Овсов.

–Кроме наркоманов, никто, – уверенно ответил Вершаков.

–Однако, человеку, занимающемуся столь опасным делом, нельзя быть таким наивным, – укоризненно произнёс Дмитрий, – если бы вы не решили потягаться с Дагером, то влипли бы в другую историю, с другими наркодельцами, или с более удачливыми сотрудниками милиции, да мало ли, на что ещё можно напороться.

–Да не собирались мы с ним тягаться, – Вершаков раздражённо поморщился, – у него появились гигантские планы, ему срочно понадобилось огромное количество наркотика. А мы не могли произвести его столько, сколько от нас требовали в условиях простой лаборатории, вот и пришлось бежать.

–«Гигантские» – это какие?

–Он собирался уехать за границу и нас за собой потащить, чтобы мы там организовали крупномасштабное производство нашей наркоты. Нас это не устраивало, понятно же, что мы превратимся в обыкновенных лабораторных крыс, которых даже на свежий воздух выпускать не будут.

–На суде показания давать будешь?

–Буду, – подумав, ответил Вершаков, – если мне дадут самый маленький срок.

–Это возможно, – Овсов кивнул головой, – особенно, если сможешь выглядеть только как свидетель. Давай рассказывай, время идёт.

–Нас было четверо: Леонид, Макс, Костя и я. Мы познакомились в армии, стали друзьями. В эту войсковую часть всех призывали с химическим образованием, ну, и понятно, что мы все разбирались в наркоте. Леонид ещё в армии предложил из местной травы дурь изготовлять. Он когда-то у своей бабушки в огороде мак выращивал и продавал в школе одноклассникам. Ботаник-любитель чёртов. Ребята согласились, мне не очень хотелось, но и трусом выглядеть я не мог. Сразу договорились, что после армии снова все встретимся и попытаемся денег заработать. Так получилось, что собрались в этом городе. Удачно устроились на завод. Светлана Сергеевна, заведующая лабораторией, та ещё штучка, у неё пунктик – замуж выйти. Так и не поняла, что всю наркоту мы в её сумочке вынесли…

–Да, да, – подсказал Дмитрий, – в красной.

–А… – Вершаков удивлённо запнулся и вытаращил на Овсова глаза, – откуда Вы знаете?

–Ты продолжай, продолжай.

–Затем в парочке клубов заикнулись про новый наркотик…

–Например, в «Морской черепахе», под огромной русалочьей грудью.

–Вы следили за нами? – в нотках голоса Вершакова мелькнуло изумление и ужас.

–С небольшим опозданием, – непонятно ответил Дмитрий и вздохнул, – давай дальше.

–Как я уже говорил, на нас вышел Дагер и предложил хорошую цену.

–Кто-то из вас с ним разговаривал?

–Только по телефону и он говорил через платок.

–Ты не находишь, так договариваться несколько опрометчиво и опасно?

–Макс навёл про него справки, мы узнали, что у Дагера всегда на первом месте конспирация, а на втором – отсутствие разговоров с не устраивающими его людьми. Отношения с ним отличались риском, большим риском, но и деньги он платил очень хорошие, – Вершаков снова отпил воды из чайника, – итак, мы начали работать с ним. Через некоторое время нам всучили громадные деньги для производства очень большой партии наркотика.

–Что значит всучили?

–Я же сказал, Дагер не ведёт лишних разговоров, либо ты с ним немедленно соглашаешься, либо быстро подыхаешь. Нас просто поставили перед фактом: производим большую партию и готовимся переехать в другое место, возможно, за границу.

–А «другое место», – задумчиво спросил Овсов, – это Москва?

–Столица рассматривалась основным вариантом, но не окончательным. В общем, мы с ребятами серьёзно поговорили и решили сбежать, заметая следы. Мы понимали, что за нами будет вестись наблюдение, поэтому достаточно открыто купили билеты на поезд в Барсуково. Купили специально так, чтобы поездка пришлась на дневное время и нас никто не тронул. Расчёт был на то, что убийца заранее считает себя хитрее жертвы и когда мы сядем в обратный поезд, этот глуповатый киллер посчитает, что раскусил все наши планы и может брать сбежавших производителей наркоты голыми руками. В Барсуково мы вышли на перрон…

–Купили обратные билеты до города Т. и в ночном киоске, рядом с выходом на перрон, приобрели у бабушки очень большой набор различных газет и журналов, – Феликсу также захотелось продемонстрировать умственные способности, он произнёс свою фразу очень значительно, нахмурив брови и понизив голос.

–Я понимаю, – согласно кивнул головой Вершаков, – вы опросили бабушку, она меня узнала. Мы собирались под видом мелких продавцов пройти по вагонам и найти четырёх парней, которые согласились бы с нами поменяться на одну ночь купе. В следующем же вагоне за нашим мы таких нашли. Так как я носил газеты, то договариваться к ним подходил Леонид. Он им рассказал, что поспорил с нами, со своими друзьями, что за пузырь водки любые люди согласятся поменяться купе. Правда, он понимает, что одна бутылка водки это очень мало, и он им предложил деньги. Ребята согласились и мы поменялись. Когда мы сходили в Барсуково, то Максим у проводницы украл связку её железнодорожных ключей. Ночью, когда все уснули, этими ключами Макс осторожно открыл наше купе, залез на полку для сумок, прикрылся одеялом, которое прихватил с собой, и прижался к стенке, чтобы шуметь поменьше. Если бы кто-то проснулся и увидел его, то он бы ответил, что ищет свой сотовый телефон, который должен рано утром зазвонить. Незадолго до того, как стало рассветать, Максим услышал шум, дождался, когда убийца уйдёт и позвал нас. Мёртвых ребят мы завернули в одеяла и перенесли обратно в их купе, а сами легли у себя спать. Утром встали и вышли из поезда.