В общем, директор тоже капитулировал. И когда на следующий день Алекс и Пит нанесли уже официальный визит в Управление Лотереи Штата, Герман Шульц и Вилли Коэн приняли их как дорогих гостей и достойных партнеров по бизнесу. Был оформлен гигантский заказ — пять миллионов экземпляров «Американо-канадского обозрения» по цене восемнадцать центов за копию!

Справедливости ради стоит сказать, что этот журнал получился действительно шикарным. В отличие от других выпусков «Американо-канадского обозрения», Лотерее Штата был посвящен весь номер — все сорок восемь страниц. Кроме стандартной рекламы лотереи, взятой из буклета и с сайта Лотереи Штата, там были и шикарные интервью с директором Германом Шульцем и вице-директором Вилли Коэном, и, самое главное — интервью с девятью победителями лотереи, которые в течение последних пяти лет в одночасье стали мультимиллионерами. Сваакер предпочел бы человек двенадцать-пятнадцать, а еще лучше — тридцать. Но что поделаешь? Все остальные крупные победители, кроме этих девятерых, по-дурному спустили свои миллионы и остались беднее, чем были до выигрыша. Но Сваакеру хотя бы в одном повезло: среди этих девятерых были две черные женщины и молодой испаноязычный парень-студент. Так что все требования политкорректности были соблюдены.

Сваакер лично руководил доставкой экземпляров и лично предъявил счет директору Герману Шульцу. Счет на девятьсот тысяч долларов был оплачен без всяких проволочек, а чистый доход от этой сделки составил шестьсот тридцать тысяч долларов!

Следует сказать, что время для операции было выбрано идеально: во-первых, и широкая публика, и политики всех уровней до сих пор были заняты результатами президентских выборов в прошлом ноябре. Так что Финансовому Управлению при Губернаторе штата было не до каких-то там рекламных сделок. После выборов весь финансовый контроль был ослаблен, если не сказать — рухнул. Сваакер именно поэтому и выбрал зиму после президентских выборов. А во-вторых, отчитываться и сводить бюджет Управление Лотереи будет только в конце декабря. Сумма январской сделки будет более-менее равномернo распределена между двенадцатью месяцами. Именно поэтому и был выбран январь, а не прошлый декабрь.

Сваакер очень хорошо понимал: так как договор был подписан только Германом Шульцем и счет к оплате был завизирован им же, у Вилли Коэна могут появиться идеи о том, что это самый подходящий случай свалить своего шефа и сесть на его место. Поэтому сразу после оплаты счета Сваакер и Чак Оливер нанесли частный визит Вилли Коэну и на этот раз показали ему полный вариант видео с закадровым текстом (Алекс показал ему только короткую версию без закадрового текста). После чего Сваакер очень убедительно объяснил ему: если вице-директор Коэн сообщит в Финансовое Управление при Губернаторе штата об этой сделке как о личной инициативе директора Шульца или сделает еще что-нибудь в этом роде, то это видео в тот же день пойдет в эфир на Шестнадцатом канале со всеми вытекающими последствиями. Вилли Коэн прочувствовал, осознал и проникся, выбросил из головы все дурные мысли о низвержении шефа и постарался, как ему посоветовал Сваакер, как можно быстрее забыть всю эту историю.

Вот такие дела, друзья мои. Мораль сей басни такова: Так выпьемте же за то, чтобы в нашей жизни мед никогда не превращался в уксус!

Глава XL

Операция «Живой труп»

Для Микки Харпера этот январь тоже стал очень прибыльным. Микки Харпер был абсолютно прав, когда решил, что знакомство с доном Альфредо дорогого стоит!

Когда утром в воскресенье, десятого января, дону Альфредо доложили, что молодой Луиджи Виттолини кончился от передоза, он вздохнул, покачал головой и сказал своему лейтенанту, принесшему радостную весть: «Неужели этот сучонок не мог подождать еще неделю? Три миллиона долларов псу под хвост!». Лейтенант на это ответил, что о смерти сучонка пока не знает никто, кроме него. Да что толку, что никто не знает? Сучонка-то не воскресишь! Но дон Альфредо не привык так легко сдаваться. В такой необычной и нестандартной ситуации он совершенно не мог рассчитывать на советы своих «дуболомов» и решил прибегнуть к последнему средству — посоветоваться со Сваакером. А лейтенанту он велел пока сохранять смерть сучонка Луиджи в тайне.

В общем, через сорок минут Сваакер вошел в знаменитый магазин «Колбасы-Сыры». Выслушав информацию о печальном событии и обещание, что если умница Том каким-то чудом разрулит ситуацию, то получит двадцать процентов, ну а если не разрулит — никаких претензий, на нет и суда нет, Сваакер ответил, что чувствовал бы себя последним подлецом, если бы взял со своего друга дона Альфредо деньги за простой совет. А здесь нужен именно простой совет. Но исполнителю, конечно, придется заплатить. И хорошо заплатить. Но торговаться с исполнителем будет сам дон Альфредо, так что ему наверняка удастся заплатить меньше, чем двадцать процентов.

Заинтригованный дон Альфредо выслушал этот простой совет, пришел в восторг, сказал, что он в неоплатном долгу перед Сваакером, и спросил у него, какую сумму, по его мнению, следует предложить Микки Харперу. Сваакер сказал, что операция сложная, намного сложнее, чем обычные кооперативные операции Микки. Да и риск намного выше, ведь Микки придется изображать реального человека, которого многие знали. А за мошенничество на сумму в три с лишним миллиона долларов срок, если что, дадут колоссальный. Микки с обычной кооперативной операции получает двести-двести пятьдесят тысяч. Так что он, Сваакер, считает, что при общей прибыли три миллиона двести тысяч долларов справедливо будет предложить Микки четыреста тысяч долларов. Дон Альфредо согласился, что это будет в самый раз с любой точки зрения.

Старый Луиджи Виттолини прожил очень долгую жизнь, пережил своего сына и невестку. И когда он в возрасте девяноста семи лет мирно скончался во сне, его единственным наследником остался его внук, молодой Луиджи Виттолини, наркоман-героинщик, который непонятно каким чудом дожил до сорока лет. Старый Луиджи в свое время был одним из совладельцев процветающей строительной компании. В восемьдесят лет он ушел на покой, сохранив за собой тридцать процентов акций. Компания, возглавляемая очень толковым и энергичным инженером, расширялась и процветала и после его ухода. Так что на момент смерти старого Луиджи его тридцать процентов акций оценивались в три с лишним миллиона долларов. Была у старика и кое-какая недвижимость, был и неплохой счет в банке. Старик умер полгода назад, семнадцатого июля, и молодой Луиджи должен был вступить в права восемнадцатого января. По подсчетам душеприказчика, на начало января все наследство молодого Луиджи после продажи недвижимости и уплаты налогов должно было составить три миллиона двести тысяч долларов в акциях строительной компании плюс восемнадцать