несколько сот тысяч долларов. По возрасту Гертруда уже пенсионерка, но она АМЕРИКАНСКАЯ пенсионерка!

Берни Кац — лучший адвокат маленького провинциального города Парма. За двадцать пять лет не проиграл ни одного процесса и разорил добрую дюжину своих конкурентов. Свой девиз он позаимствовал у Юлия Цезаря: «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме!». Берни Кацу сорок восемь лет.

Глава XLI

Операция «Мессия». Начало

Сваакер еще раз перечитал письмо, которое десять минут назад получил по электронной почте. Оно гласило:

"Уважаемый мистер Сваакер!

Надеюсь, Вы еще не забыли скромную хозяйку продуктового магазина в Парме, Мамашу Лауден. А я Вас никогда не забуду. Я за Вас каждый день богу молюсь, за Вас и за Вашу семью. Если бы не Вы и не копии Вашего журнала, я бы никогда не доконала этого старого хрыча Старину Пайпера. Вот уже больше двух лет мой магазин процветает. У меня вдвое больше покупателей, чем было. Я как сыр в масле катаюсь. И все это благодаря Вам. Конечно, огорчительно, что Президент Трамп не победил на выборах, и теперь его план дотаций продуктовым магазинам не будет осуществлен. Но я и так счастлива. Точнее, я была счастлива…

А второго января на нашу Парму свалилось прямо-таки стихийное бедствие. У нас появился некий Брат Филипп (он так себя называет, а как его зовут на самом деле, кто знает?), и буквально за две недели подмял под себя весь город. Он объявил себя Мессией и Вестником Новой Религии. Я не знаю, как ему это удалось, но сейчас в его секте уже больше семи тысяч человек. Причем туда входят и все видные граждане города. Мэр, члены горсовета, начальник полиции, судья, директор банка — они все у него на посылках, а он что хочет, то и делает.

Но в его секте есть люди и из других городов нашего штата и даже из Пенсильвании и Индианы. Каждое воскресенье они устраивают свои сборища. Брат Филипп выступает перед ними, а потом они сдают «пожертвования», по сорок долларов каждый. Брат Филипп объяснил, что сорок — это священное число, но я думаю, что он назначил такую сумму для удобства, ведь сорок долларов — это две двадцатидолларовые купюры. Учет у них поставлен хорошо. У четверых подручных Брата Филиппа имеются специальные журналы. В каждый журнал вписаны четверть членов секты (опять-таки Брат Филипп объяснил, что четыре — это тоже священное число, а я думаю, что было бы у него только трое подручных, тогда священным числом было бы три). И они тщательно отмечают всех пожертвовавших. А если кого из их списка не было на сборище (заболел или еще что), то после сборища подручные отправляются домой к таким отсутствовавшим и дома от них получают те же сорок долларов. Со стороны может показаться, что сорок долларов — это пустяки. Но когда семь тысяч человек сдает по сорок долларов — это уже не пустяки, а двести восемьдесят тысяч долларов каждую неделю. А ведь скоро будет уже два месяца, как они начали собирать свои «пожертвования»!

Но что еще хуже: Брат Филипп собирается обложить «церковной десятиной» (то есть налогом в десять процентов) и всех жителей города, и все бизнесы. Он бы это и раньше сделал, но помесячно это никак невозможно, а за год — слишком долго ждать. Вот они и объявили, что создана специальная «церковная комиссия», в которую и частные лица, и бизнесы должны будут каждый квартал подавать данные о своем чистом доходе и платить десять процентов с этой суммы. То есть до пятого апреля я должна буду сообщить о чистой прибыли от моего магазина за первый квартал и десять процентов от этой суммы внести в «церковную комиссию», которую возглавляет сам Брат Филипп. А что мне делать, если это решение официально принято властями города?

А пока Брат Филипп объявил, что в воскресенье все бизнесы должны быть закрыты (ну, это понятно, чтобы не отвлекали людей от их воскресных сборищ, но он объясняет это «днем субботним» из Библии). И я впервые за двадцать восемь лет перестала быть полноправной хозяйкой в своем собственном магазине. Должна делать, что велено, а иначе науськанная Братом Филиппом толпа просто разгромит мой магазин, а полиция и пальцем не пошевелит.

Но что полиция ему подчиняется — это еще полбеды. Беда в том, что он создал «группы охраны порядка» и в эти группы навербовал восемьдесят человек разной швали со всех концов штата и даже из Пенсильвании. Эти «группы охраны порядка» патрулируют город и когда замечают, что какой-то человек не выполняет указания Брата Филиппа или плохо о нем говорит, его избивают и волокут в полицию, а полиция сажает его в каталажку и держит его там когда две, а когда и три недели. А если они заметили какой-то непорядок в бизнесе, то созывают всех своих собратьев со всего города, и все вместе, восемьдесят человек, громят этот бизнес. Наш город под оккупацией. Я просто не могу подобрать другого слова…

Пожертвования, как я уже говорила, они собирают на воскресных митингах. Но кроме этого, по четвергам и пятницам они проводят обычные митинги, без пожертвований. Так сказать, для поддержки духа. На эти митинги хотя и собирается меньше народу, но все равно по четыре-пять тысяч человек бывает. И не дай бог кому-нибудь пройти мимо этого митинга и не присоединиться! Тогда эта шваль из «групп охраны порядка» хватает этого бедолагу и волочет его в полицию, а те штрафуют его и сажают в каталажку. Так что теперь по утрам четверга и пятницы люди должны выбирать свой маршрут так, чтобы не приближаться к месту митинга. А они, как нарочно, эти митинги каждый раз проводят в разных местах. Вот и попробуй приспособься! Городок-то у нас маленький…

А Брат Филипп, хотя и весь из себя святой и Мессия, но не отказывается от маленьких радостей жизни. Каждый вторник он и четверо его подручных ездят в Питтсбург и шляются там по кабакам, борделям и другим злачным местам. А к Брату Филиппу раз в две недели приезжает бляндинка, типичная потаскушка, на которой пробы негде ставить, прости господи!

У нас в городе двадцать три тысячи христиан и две тысячи евреев. И до появления Брата Филиппа у нас было четыре протестантские церкви, один католический храм и одна синагога. Сейчас остались открытыми только одна протестантская церковь (та, к которой принадлежу я) и