— Ой, ну вы им изрядно польстили, господин Фанат, — специально исправив его имя на верное произношение и сделав ударение на первый слог, стихий деланно пожал плечами. — К примеру, моя драгоценная матушка, долгих лет ей процветания и долголетия, что б икалось всем, кто посмеет ее обидеть и пусть они проживут дольше, чем один несчастный час, просто помешана на титулах, званиях и так называемых пафосных отступлениях, занимающих у нее в среднем где — то часа два, прежде, чем дойти до темы разговора. Так же она склонна к излишнему политесу, хотя ей наплевать на все регалии и звания, коли они не касаются ее персоны. Так что, насчет ненужности всей этой, так называемой, шелухи, вы сказали явно не подумав.

— Ты! — Хаос едва успел уклониться от графина с вином, пролетевшего в нескольких сантиметрах от его носа. — Как ты… Мммм!

— Спасибо, Хемль, я Ваш должник, — отсалютовав старику предсказателю, стихий пару секунд полюбовался покрасневшей женщиной, чей рот заткнули довольно крупным яблоком. Потешив тем самым собственное эго, он вернул свое внимание Ёфи. — Итак, кто все — таки пояснит тему нашего спора? Я или ты?

— Учитывая, что я в принципе не вижу смысла о чем — то спорить? — Ёфи фыркнула, вздернув нос и отвернувшись. — Как хочешь. Мое мнение по этому вопросу ты знаешь и так.

— Хаос, Ёфи, — Лай устало потерла виски. — Я думаю, что будет не лишним пояснить несколько вещей. Первая — кто собрал нас всех, причем, не поленившись позвать даже тех, в ком практически не осталось силы. И вторая — какого черта между вами происходит?!

— Я согласна с Лай, — Нихт затушила сигарету, серьезным и цепким взором уцепившись в шумную парочку. — Конечно, забавно наблюдать за вашей перепалкой, однако тот факт что мы все понятия не имеем о теме оной весьма усложняет нам жизнь. Да и что — то мне подсказывает, что ты, братик, не зря начал выяснять отношения при всех, с таким — то размахом.

— Думаю, причина для такой взаимной симпатии, между тобой и Ёфи должна быть очень существенна, Хаос, — Воттер, юноша, выглядевшие в лучшем случае лет на двадцать, откинул со лба ярко — синюю прядь волос и обаятельно улыбнулся, щелчком пальцев пододвинув свое кресло к тому, где сидела Нихт. — И думаю, следует поделиться с нами некоторыми подробностями.

Слова Древнего поддержали одобрительным гулом, показывая настрой присутствующих на выслушивание энного количества сплетен или компрометирующей информации, или еще чего.

Стихий удовлетворенно улыбнулся, ехидно вскинув брови. Краем глаза он отметил поползновения шуршуна в сторону «любимой» мамочки его непосредственного владельца. Шуршик на Судьбу имел не только зуб, но и всю свою пасть в полном наборе острых клыков и в данный момент примеривался попробовать на вкус великолепные сапоги из тонкой кожи ручной выделки. А если Шуршику пришло в голову что — то сделать…

Его вряд ли кто — то сможет остановить, а ловить разбушевавшегося фамильяра за хвост Хаос категорически не хотел. Потом самому придется ходить по дому с опаской и прятать вещи. Это не считая прокушенной в нескольких местах руки.

— Кто расскажет? — вернув свое внимание Ёфи, стихий состроил невинное выражении лица. — И не смотри на меня так осуждающе, сестренка. Ты сама вынудила меня пойти на такие меры.

— О да. Конечно. Нашел крайнюю, — прошипела женщина. Резко выдохнув, она на мгновение прикрыла глаза и, взяв себя в руки, продолжила. — Все дело в том, что у нас с Хаосом принципиальное расхождение во взглядах на влияние генома Древних на нынешних, живущих в Аранелле потомков.

— Эк ты как завернула. Даже не придерешься, вот так вот, сразу, — стихий восхищенно цокнул языком. Налив себе еще вина, он пригубил немного из бокала, из — под полуопущенных ресниц разглядывая Мать Землю. — Вот только если бы все было так просто, да, Ёфи? Мы с тобой не просто не сошлись во мнениях. Мы с тобой вообще смотрим на геном Древних с двух совершенно противоположных точек зрения. Вот мне интересно, кто тебе сказал, что совершенство этого самого генома проходит через боль его носителя? Кто тебя заставлял принуждать собственных детей, детей, Ёфи, тех, кого ты оберегаешь и чтишь куда больше, чем всех тех, кто поклоняется тебе, к такой… пытке? Ты хоть частично представляешь, сколько боли им приходиться переживать во время сего процесса? Я как — то был удостоен чести лично лицезреть все, от начало до конца. Ты же знаешь меня, Ёфи… Так даже мне стало страшно.

— О, перестань, — она всплеснула руками, возведя глаза к потолку. — Все не так скверно, как кажется. Зато взамен они обретают гораздо больше…

— Когда закончат цикл. Я помню этот милый пунктик, к которому ты сводишь все наши разговоры на эту тему, — Хаос кивнул головой, постепенно теряя весь свой шутливый настрой и становясь совершенно серьезным. Шуршун, почувствовавший, что дело принимает серьезный оборот, затих в районе кресла Фати, прекратив попытки добраться до ее обуви. — Одна маленькая деталь, Ёфи. Сколько из них дожили до этого момента?

Повисло молчание. Практически осязаемое, протяни руку, и пальцы увязнут в нем по самый локоть. Фанэт заинтересованно переводил взгляд со стихия на свою спутницу и обратно, хотя Хаос мог бы поставить на кон все, что у него было, что Смерть знал обо всем. Знал с самого начала игры, затеянной Ёфи. Увы, гордыня или гордость — уже не играет роли, что именно, сыграла плохую шутку с Матерью Землей. Не сумев принять как факт, что на смены им, Древним, пришли народы Аранеллы и Хранители, почитаемые куда больше тех, кто создал этот мир, она решила бороться до конца, отыгрываясь на тех, кто стал невольным заложником ситуации. На своих детях, на своей собственной крови.

Хаос допускал, что у нее не было другого выхода. Что она выбрала для них самый оптимальный путь достижения силы и взросления. И все же…

Он мог закрыть глаза на многое, на большинство потомков Древних не обращать внимания, даже если они разом начнут вымирать. Но вот один из тех, кого Ёфи обрекла на пытку под названием Перерождение, был для него не просто единицей в формуле расчета выживаемости последующих поколений. Нет. Это был его ребенок, его дитя. Он нашел, воспитал, он ее поднял на ноги, когда любимая матушка сломала малыша, как нелепую, ненужную игрушку. И сейчас мужчина остро чувствовал, что готов убить Ёфи, медленно и со вкусом. Что бы до ее глупой головы дошло, что она натворила.

Жаль, что Фанэт вряд ли предоставит ему возможность проверить легенды о бессмертии на практике.

Наконец женщина смогла начать говорить, пусть назвать словами змеиное шипение, вылетавшее из ее рта, назвать было очень трудно:

— Те, кто дожил, благодарят меня за все испытания, что им пришлось пройти. Они по достоинству оценили мой дар!

— Угу. А у них был выбор? — стихий потер переносицу. Хаос чувствовал, что разговор явно зашел в тупик… В который раз. — Хорошо. Раз ты не хочешь озвучивать причину нашего спора, это сделаю я. Все просто, дорогие мои родственнички. Не так давно… Ну как не так давно? Пару столетий где — то, к сожалению, моя бедная, дряхлая память не позволяет назвать точной цифры. Так вот. Я взял на воспитание бедное, несчастное дитя, потерявшее родителей и оказавшееся на границе двух государств, в полуслепом и полубезумном состоянии, не зная, как жить дальше и что делать. И что же я обнаружил по прошествии энного количества времени? Что в наследство по материнской линии ей перепала немалая доля генома Древних, который, конечно, при выбранном ею пути жизни весьма полезным оказался… Но и плату за свое пользования берет ой как не малую. Вы только представьте… — он выдержал драматичную паузу, прежде чем продолжить. — Сначала рушиться эмоциональный фон. Волосы седеют, становятся абсолютно белыми. На протяжении нескольких дней длиться период своеобразного статичного состояния, разбавляемого лишь сильными стихийными всплесками магии, после чего в один далеко не прекрасный день происходит взрыв, в результате которого тело этого ребенка исчезло, превратившись в пепел. Конечно, оно восстановилось, практически мгновенно. И никакого нарушения связующих цепей между душой, телом и сознанием я не обнаружил… Только вот воспоминания о том, КАК это было… Поверь, Ёфи, ты понятия не имеешь, что такое Перерождение и с чем его едят.