Насколько я понял, нас привезли в егерский госпиталь. Как раз туда, где по иронии судьбы принцесса Анна добровольно-принудительно волонтёрила сутки через трое. Отойдёт сейчас, поправится, и сразу же на смену, ага. И даже ехать никуда не надо…

Первым делом я огляделся, чуть заметно приоткрыв один глаз. В том, что в заведениях подобного формата в палатах просто обязаны стоять камеры наблюдения, я не сомневался.

Белые стены, белый потолок, белое постельное бельё. По правую руку от меня рядом с кроватью стояла та самая каноничная штука, которая измеряет пульс и мерно пикает, ну а по левую руку капельница. Физраствор в ней, кстати, уже закончился, но звать я никого не стал. Я же сплю, верно?

Впрочем, медсестричка вскоре сама пришла. Подошла к пикающему компутахтеру и, судя по звуку шебуршания шариковой ручки по бумаге, списала какие-то показания. Затем подошла с другой стороны, выдернула-таки пустую систему из катетера и ушла, оставив после себя едва уловимый аромат каких-то цветов.

И вновь я остался один.

Спокойствие, одиночество и тишина.

Ну… если не считать пиканье, к которому я уже привык и научился не замечать.

За следующие полчаса я передумал много дум, на которые раньше не хватало времени. Дел до хрена. Проклятие Тёмной, ирландский пивас, четыреста инферн и Бог-Солнце, который, — с-с-сука такая, — до боли похож если не на самого Неназываемого, то на его миньона так точно. А ещё ключ от «разломного переключателя», каменный голем у меня в багажнике, покушения, Клан Теней.

И самое во всём этом сложное — где найти покладистую девицу, чтобы просто выпустить пар, без этих ваших…

Пока ничего непоправимого не случилось.

Всё это решаемо, каждый пункт и каждое дело.

Но!

Чёрт, как же у меня начало подгорать от того, что я должен быть в двух местах одновременно. И ладно бы это было два свидания одновременно, и надо было метаться между двумя ресторанами на одной и той же улице, так нет же…

Тут масштаб совершенно другой.

И масштаб, и, — что самое главное, — расстояние.

Мне нужно одновременно быть в России и в Ацтекской Империи. На двух противоположных клочках мира. И как бы меня сейчас в этой ситуации выручили порталы. Порталы, которых, к сожалению, в этом мире нет.

Конечно, есть у меня в загашнике несколько тварей, способных долететь вместе со мной отсюда до Йеллоустоуна за несколько часов. Но вот только в моей текущей форме я не факт что с этими тварюшками управлюсь. Могут и сожрать попытаться. Так что пока, по крайней мере, я на такое подпишусь, только если на кону будет стоять судьба всей Многомерной Вселенной.

Спустя полчаса, я услышал из коридора знакомые голоса, и дверь в палату открылась.

Патриарх и дядя Петя.

Родичи вели увлечённую беседу, которую я услышал лишь с середины:

— … ох и встрял он теперь, конечно, — сказал дядя Петя.

Встрял?

Кто?

Я⁉

— Так надо было думать, — спокойно ответил деда Миша и по этому спокойствию я понял, что речь всё-таки идёт не обо мне. — Подсудное дело.

— Как думаете, Михаил Алексеевич, титул снимут за такое?

— Думаю, и титул снимут, и погоны в соответствующем ведомстве со многих отлетят.

Сперва скрипнул один стул, затем второй. Родственники уселись рядом с моей кроватью.

— И ведь где? — Патриарх хохотнул. — На границе с Москвой, под самым носом у Императора и Тайной Канцелярии.

— Действительно, — согласился дядя Петя. — Рисково. Как думаете, аресты уже идут?

Короче…

Вот что я понял из разговора:

Разлом, в котором нас покусали муравьишки, был огорожен неспроста. Молодой граф Трубецкой, который за заслуги своего именитого родственника был допущен к государственной кормушке и являлся вроде как главным по паркам и зонам отдыха Подмосковья, всё знал про этот разлом.

И про разлом знал, и про муравьёв, и про психоделические трипы, которые случаются после их укусов.

И сторожку с колючей проволокой вокруг разлома обеспечил тоже граф. Кого другого сразу же посылали нахер, но Трубецкой даже представить себе не мог, что однажды на его делянку заявятся императорские дети.

В общем, да…

Тупому недомерку оказалось мало козырного места в правительстве, и помимо прочего он додумался зарабатывать на разломных муравьях. Черновы тоже вовсю добывают иномирные ресурсы, — тем и живём, собственно говоря, — но связываться с веществами?

Н-да…

Это не только аристократа не достойно. Это не достойно даже обычного, вменяемого, здравомыслящего человека!

Специальная разломная бригада Трубецкого, облачившись в костюмы химзащиты, ходила в этот Лосиноостровский разлом, собирала муравьёв и переправляла их в подпольные химлаборатории. Там из насекомых добывали яд, разбавляли его, догоняли до нужной консистенции и продавали.

Преимущественно, в ночных клубах.

Названия этой дряни я не знаю, никогда ни о чём подобном не слышал, и даже предположить боюсь, что за эффект на организм может оказывать систематическое употребление психоделика, заряженного разломной энергией.

Не уверен, что к такому может выработаться зависимость, но-о-о-о… кто знает, что Трубецкой подмешивал к яду в своих лабораториях?