плечами и продолжает говорить, глядя на Диану.

— Я хотела, — она шмыгает носом, — но боялась. Слишком далеко все зашло. Я не верила, что ты мне его отдашь. А я каждый раз когда с такого праздника уходила, от сердца его отрывала.

— Не звизди, — говорит Демид насмешливо, — жалела она. Неубедительно врешь, дорогая, сильно переигрываешь. Давай, сворачивай свою слезливую историю, готовься документы подписывать. Отказ напишешь и на Амира, и на Дамира, на всякий случай. Мало что тебе в голову взбредет и под кого ты подляжешь. Хотя… — он брезгливо морщится, — с тобой разве что под наркотой можно. И то с ударной дозой. Ладно, идем.

Он выпроваживает Руслана с женой и уже в дверях оборачивается.

— Ты только давай недолго, у меня еще дел вагон. А я тут с вами играю в святую инквизицию…

— Хорошо, — понятливо киваю, за ним с лязгом захлопывается дверь. Поворачиваюсь к Лизе и в который раз поражаюсь, на что я мог купиться.

Мне никогда не нравился такой тип женщин. А если сравнить ее с Соней, то…

Да разве ее вообще можно сравнивать с Соней?

Хочу задать вопрос, а не могу. Честно себе признаюсь, что боюсь услышать ответ, который мне не понравится. Видимо, Лизе самой надоедает ждать, она зовет с опаской.

— Хватит меня разглядывать. Спрашивай, что хотел.

— Скажи, — тру переносицу, — кроме подсобки… У нас еще что-то было?

Она смотрит с вызовом, некоторое время молчит, а затем безнадежно машет рукой.

— Да пофигу уже, в принципе. Скажу. Ничего не было, ты почти сразу отрубился, Адам сильно перебрал с дозой. Да я бы и побоялась. Срок был маленький, матка в тонусе. Я не могла себе позволить потерять ребенка. Раздела тебя, презервативы раскидала. Тяжело было, между прочим, ты такой лось здоровый…

— Они же использованные были, презервативы, — морщу лоб.

— Ну конечно. Тебя научить, как? — она открыто ухмыляется.

Закрываю глаза, выдыхаю. Как же жаль, что она женщина. И как жаль, что Сикорский не дожил до этого дня.

Больше ничего не говорю, прощаться тоже не вижу смысла. Выхожу из подвала, снаружи ждут Демид и Руслан с Ди.

— Ну наконец-то, — хмыкает Ольшанский.

— Ты сможешь ее где-то подержать пока мы не закончим с переоформлением документов? — спрашиваю его тихо, чтобы не слышал Руслан. Демид вопросительно поднимает бровь. — Мне еще кое-какие дела надо закончить.

Не кое-какие, а все. Мне все надо если не закончить, то хотя бы подтянуть. Чтобы после меня никому не пришлось ничего разгребать.

— А ты что, надолго собрался? — спрашивает Демид.

— Надолго, — поправляю ремень, разглаживаю воротник рубашки.

— Пацана лечить надо, — говорит брат, а я чувствую себя неловко под пронизывающим взглядом. Как будто он мои мысли читает.

— Вылечим, — отвечаю уверенно, — у него теперь нормальные родители есть.

Говорю и сам в это верю. Почему-то пока считал Амира своим, не верил. Не верил, что смогу вытянуть сына. А в Руса и Ди верю, они смогут. Ди до неба доберется и там всех уломать сумеет.

— Ну что, поехали? — зову брата с невесткой. Прощаемся с Демидом и садимся в машину.

Уже выруливая с территории склада вижу в зеркале Ольшанского. Он продолжает стоять и задумчиво смотреть вслед уезжающему автомобилю.

Соня

— Надо же, такой мужик красивый, а такой невезучий, — Славина перемешивает в тарелке салат и щедро посыпает его перцем. Я еще не встречала женщин, которые бы любили острое так как Олеся. — И где справедливость?

Она задумчиво отправляет в рот крутон и начинает жевать. Окидывает взглядом мою нетронутую тарелку, вскидывает брови.

— А ты почему не ешь?

— Не хочу, — честно отвечаю, — нет аппетита.

— Ты случайно не беременная? — подозрительно смотрит Славина и даже чуть привстает. Заглядывает через стол, как будто хочет убедиться, что я не прячу там семимесячный живот, который она с утра по какой-то причине не заметила.

Вместо ответа фыркаю и качаю головой.

— Скажете тоже. У меня уже есть, мне достаточно.

Могу добавить, что и не от кого. Отношения с Богданом поставлены на паузу, из новых никого не добавилось. Могу, но не хочу.

— Одно другому не мешает. Тогда может тебе нужен отпуск? Выглядишь ужасно. Или на крайний случай сходи к врачу, может даст тебе больничный.

— Спасибо, — надеюсь, это звучит совсем не язвительно. Потому что я меньше всего сейчас настроена язвить. Да еще и с начальницей.

Тем более что на правду не обижаются, а я самом деле выгляжу неважно. Как раз полчаса назад разглядывала себя в зеркале в туалете. Лицо бледное, на скулах пятна, под глазами тени.

— Тебе гинекологу надо показаться. И эндокринологу, — со знанием дела заявляет Олеся, и я сокрушенно вздыхаю.

— Лучше сразу к психиатру, — говорю полушутя, но в реальности я бы действительно начала с невропатолога.

Я плохо сплю. Мне снятся тревожные сны, которые будят меня среди ночи, и я потом долго не могу уснуть и лежу, глядя в темный потолок спальни.

Но Славину сложно сбить с оседланного конька одной фразой. Она с радостью принимает мяч на своей части поля и шурует в атаку.