невозмутимым лицом Атаульф допил пиво. Ну и тип, укоризненно подумала Тая. Трактирщик за мзду уверенно сказал, что караван идет в Гургандж через Джигербент, но караванщик явно предпочитал не говорить двух слов, когда можно ограничиться одним.

— Позвольте присоединиться к вашему каравану.

— Не беру. — отрезал Атаульф.

— У меня своя лошадь. Мы не затрудним.

— Без разницы.

— Я могу заплатить? — спросила Тая и расстроилась за отчетливую нотку неуверенности в голосе. Несомненно, караванщик тоже её услышал.

— Тридцать эфемеров. — хмыкнул северянин в бороду.

Вполне ясно, что сумма специально названа неимоверная, чтобы закрыть вопрос раз и навсегда. Фалах за Серого предлагал сорок эфемеров, причем с видом огромных сокровищ, а здесь целых тридцать лишь за дорогу. Тая печально вздохнула. Как здорово бы оказаться принцессой, чтобы торжествующе выложить этому верзиле мешок золота и посмотреть на его лицо! Но увы.

Может, действительно, взять и запродать Серого, чтобы купить себе место в караване? Атаульф наверняка поведёт коня с караваном на юг, чтобы перепродать редкостного жеребца там, а уж на юге разберёмся… Тая представила, как Серый отнесётся к такому сюрпризу. Не пойдёт.

— Столько нет.

— Значит, нет. — Атаульф начал подниматься, показывая, что разговор закончен.

— Подождите. — быстро сказала Тая, прежде, чем он отпустил жезл. Запасной вариант они продумали. — Посмотрите сначала на моего коня.

— Что, продаёшь его? — равнодушно спросил караванщик.

— Нет. Но возможно, такой конь вместе со мной пригодится вам в пути?

— Вряд ли. Но покажи.

Видно, что последние слова Таи его заинтересовали. Когда девушка шла рядом с Атаульфом в конюшню, она ощущала на себе взгляды воина. Мол, кто такая? Откуда взялась? Едет сама по себе, да еще на юг? Мужской интерес там тоже был, но в меру — поглядывал, но совсем уж откровенно не раздевал. Сразу видно, солидный человек. Основательный. Первым делом самолёты, ну а девушки потом.

Хотя момент подходящий, ведь они шли, практически, держась за руки. Хорошо, хоть идти до конюшни всего ничего.

— Вот!

Серый покрасовался и немного погарцевал. Атаульф застыл и громко присвистнул. Тая возликовала в душе — даже этого верзилу проняло! Молодец, Серый! Великан обстоятельно посмотрел на коня. Серый смущенно пряднул ушами.

— Точно не продаешь? — спросил караванщик.

— Нет.

— Хм. — Атаульф погладил бороду. — Значит, в Гургандж?

— Да.

Теперь моя очередь отвечать одним словом, мстительно подумала Тая.

— Если этот жеребец хотя бы вполовину хорош, как он выглядит…

— Он ещё лучше, чем выглядит! — торжествующе сказала девушка.

— Беру с конём в дружину. — веско сказал Атаульф. — Дозорным. Будешь подчиняться лично мне. За заслуги — награда. За невыполнение приказа — плети и штраф. За второе — вон из каравана. Кошт за мой счёт. Жалованье — два эфемера с полтиной, когда придём в Гургандж. Там сама решишь, уходить или остаться. Годится?

После столь эпической речи, бородач выжидающе замолчал.

— Годится!

— С тобой кто есть? Или одна?

— Слуга есть, тринни. — Тае было неудобно называть так Хориса, но куница сам посоветовал. И остальным понятно, что он здесь делает, и статус самой девушки чуть повыше. Не у каждого есть личные слуги.

— Его кормить будешь сама.

— Хорошо.

— Выходим послезавтра на рассвете. Должна быть готова.

— Есть, сэр!

Атаульф с некоторым удивлением посмотрел на девушку, потом кивнул. Посмотрел еще на Серого.

— И вот что… — помедлив, сказал воин. — До срока, сиди здесь тихо, не высовывайся.

—?

— Тебе повезло. Я честный хевдинг. Но полно людей, которые тебе глотку перережут за такого коня. Не спрашиваю, откуда он. Но ты хоть знаешь, сколько он стоит?

Сорок эфемеров, подумала Тая, но решила не озвучивать и просто покачала головой.

— Не знаю…

— Много.

С этими словами, воин отпустил жезл, развернулся и ушёл.

А вроде ничего мужик… — задумчиво сказала Тая. — Приличный.

Ей скорее понравилось, что суровый караванщик так упорно не хотел брать непрошеного спутника. Куда подозрительнее, если бы её расцеловали и начали наперебой зазывать к себе. Такой подход мог запросто закончиться на первом же невольничьем рынке, или где здесь надевают ошейники.

Серый согласился. У него предводитель тоже оставил неплохое впечатление. По правде говоря, конь побаивался, что они застрянут в этом придорожном постоялом дворе надолго, в поисках подходящих спутников. Но уже на второй день хозяин радостно сообщил, потирая ладошки от предвкушения прибыли, что у него собирается караван в Гургандж.

Такой случай упускать нельзя, и похоже, они не упустили.

— Серый, ты прелесть! — Тая ласково погладила коня по гриве. — Видел его лицо?

Конь кивнул и тряхнул гривой.

— Давай я тебя причешу. — девушка достала гребень.

Послышались голоса. Тая с явным сожалением оставила лошадиную гриву. В конюшню вошли двое мужчин в неброской дорожной одежде, и сразу начали энергично о чём-то спорить. Уходить они не собирались. Серый недовольно посмотрел на них — нашли место!

— Ладно, пойду я, скоро ужин. — Тая погладила напарника по гриве. — Принести тебе яблок?

— Ага.

Девушка направилась мимо спорщиков на выход, когда всё мгновенно изменилось. Серый и ахнуть не успел, как один из мужчин развернулся и прижал Таю к стене. В его руке появился длинный нож и он оказался направлен девушке в живот. Второй схватил Таю за руки.

— Ай!

— Тшш, таш ней марга! — прошипел напавший.

Серый легко выбил телом хлипкую дверцу денника. Выскочил наружу, злобно прижимая уши. Бандит мгновенно среагировал и заслонился девушкой, приставил нож к её шее. Вот дерьмо. И что делать? Конь — оружие массового поражения. Он может налететь и стоптать крыс, но Тая при этом точно пострадает. Здесь бы очень пригодился Хорис, но куница исчез вместе с караванщиком.

— Оставь её! — приказал Серый. — Убью гадов!

Второй бандит ничего не понял, но заметно побледнел при виде говорящего коня, и начал отползать к выходу. Но первый напавший, к сожалению, оказался не робкого десятка. Он лишь теснее приставил нож к горлу девушки и что-то громко приказал. Серый разобрал два слова — «демон» и «стоять».

Конь в гневе ударил в землю копытом. Он не знал, что делать, а ярость и отчаяние требовали выхода. Его глаза застила алая пелена…

…И Серый встал со злобным рычанием, готовый убивать и рвать на части.

Прямо скажем, у напавших