Мила искренне засмеялась, она уже несколько минут ждала этот вопрос. Было видно, что Жульбера незнание этого вопроса сильно тяготит. Успокоившись, Мила решила немного похулиганить: она точно знала из базы, которая досталась им при взломе кораблей колонистов, что уровень Жульбера был шестой, у нее восьмой — это огромная разница.

— Вы знаете, дорогой Жульбер, даже не знаю, что вам ответить. Там, где я служила, мне не приходилось быть врачом того уровня, который мне бы хотелось иметь.

Жульбер не сообразил, что над ним подшучивают, и, начиная беспокоиться, решил точно выяснить ее уровень до того, как доверит ей адмирала.

— Мила, говорите прямо, какой у вас уровень.

— Даже не знаю, что вам сказать, может быть, вы оцените его, посмотрев на результаты моей работы с первой группой?

Жульбер начинал сильно нервничать, не хватало еще, чтобы эта молодая красивая девушка угробила его бывших друзей и пациентов, тренируясь на них как на кроликах. Он подошел к пульту управления капсулами и начал просматривать результаты обследований, Мила стояла рядом, потешаясь тихонько над паникой доктора. Заодно она отмечала недочеты в его работе, что он забыл, что-то пропустил, на это не обратил внимание. У Жульбера, наоборот, возникало чувство, что он ничего не понимает в медицине. Диагнозы Милы отличались от его, но, судя по результатам, всего за сутки состояние многих изменилось в лучшую сторону. Также он отследил, что все имплантаты защиты были удалены, найдены и извлечены все спецсредства, интегрированные в разведчиков. Все говорило о том, что перед ним как минимум врач седьмой, а может, и выше категории. Закончив просматривать данные, он повернулся.

— Мила, простите мои сомнения. Я думаю, ваш уровень выше моего и где-то в районе седьмого.

— Восьмой, — улыбаясь, ответила Мила.

Жульбер с уважением посмотрел на Милу.

— Я надеюсь на вас в отношении адмирала, — проговорил он. Выйдя из бокса управления капсулами, врачи подошли к адмиралу и остальным. Заметив приближение Милы и Жульбера, адмирал с удовольствием переключился на них.

— Ну, как дела у наших товарищей?

— Вы знаете, адмирал, пообщавшись и оценив уровень мастерства Милы, я готов доверить вас, не задумываясь, и себя тоже.

— Дорогой Жульбер, чем вас так очаровала Мила? Обычно врачи от вас уходят в слезах, вы еще тот деспот.

— Адмирал, это тот врач, у которого мне не грех поучиться. И еще, Штейн, все наши с вами ухищрения не имеют смысла.

— Хорошо, господа, предлагаю упростить ситуацию. Мы прекрасно понимаем, что вас очень мало и, скорее всего, никакого подкрепления вы не получите. Может, вы откроете карты, кто вы и зачем вам мы? — спросил Штейн. Группы телохранителей стали незаметно сближаться: часть с нами, часть, наоборот, с адмиралом. Егор только грустно усмехнулся.

— Вы так ничего и не поняли, полковник.

Дальше случилось то, к чему мы были не готовы, но уже видели в исполнении Егора. Десять человек охраны, еще и в среднем обмундировании, но без оружия были обречены, хотя часть из них числилась как элита десантных войск своего времени. Через три-четыре секунды на ногах остались только доктор, адмирал и Штейн, все телохранители были в тяжелом нокауте. Егор подошел вплотную к разведчику.

— Дорогой мой, если я вам сказал, кто я, и ответил на ваш вопрос о младшем сыне, это не значит, что я буду терпеть всю ту дурь, что есть в ваших мозгах, пропитанных интригами и предательством, ясно? Теперь по делу: господин Жульбер, и вы, адмирал, прошу вас вместе с Милой и вашей охраной проследовать в медблок для лечения и прохождения последующей проверки для уверенности, что у вас нет к нам плохих намерений. Я разрешаю господину доктору до выздоровления адмирала наблюдать за его состоянием и находиться у нас в статусе гостя с допуском в присутствии Милы в медблок. Теперь прошу вас, господин Штейн, проследовать за мной. — С этими словами Егор развернулся, а четыре десантника встали по бокам от Штейна и намекнули, что ждать, пока он подумает, точно не будут. Адмирал перед уходом задал один-единственный вопрос Егору, больше похожий на просьбу:

— Я могу рассчитывать, что Штейн будет жив?

— Да, адмирал, допрос этого человека будет проходить в вашем присутствии. Боюсь, вы разочаруетесь, но это максимум того, что могу обещать. — С этими словами Егор и десантники со Штейном покинули медблок. Адмирал посмотрел на Милу, Флемера и Машу, в его взгляде был вопрос: чего ждать? Тем более что его охранников грузили на носилки и уносили в сторону медицинских капсул. Ответил Флемер:

— Видите ли, адмирал, у нас тут только на вид анархия. Все строго разделено, и каждый делает то, что умеет лучше всех, например, Мила — доктор, я пилот и инженер, а Егор — тот, кем он представился. Если он считает, что нам кто-то представляет угрозу, если будет шанс его уничтожить, Егор это сделает. Если же человек верен нам, то Егор спасет его ценой своей жизни, если нужно. Он и супруг Милы отвечают за нашу безопасность, а поскольку Егор вас не тронул, значит, он считает вас достаточно здравым человеком, который последует его совету.

Адмирал промолчал, он попал в редкую ситуацию — не знал, что делать, и поэтому решил посмотреть, что будет дальше. Сейчас от него ничего не зависело. Мила повернулась к Жульберу.

— Господин Жульбер, прошу, проводите адмирала в капсулу и приходите ко мне в бокс управления.

Жульбер кивнул, адмирал и один десантник направились к свободному боксу. Еще один десантник направился вместе с Милой в бокс. На ее недоуменный взгляд тот ответил:

— Приказ Егора.

Больше к этому вопросу не возвращались.

Егор повел Штейна по направлению к линкору пиратов, где под замком находились как пираты, так и рабы. Пройдя на линкор, Егор показал две камеры: в одной находились пираты, в другой — рабы.

— Теперь слушайте меня внимательно, господин разведчик. Вы будете находиться под арестом до момента выздоровления адмирала. Сразу после этого вы отправитесь в капсулу, а потом — на допрос, и предупреждаю: я могу уничтожить вас в любую минуту, и, главное, ваш сын был гораздо честнее вас. — С этими словами Егор позвал десантников и указал на камеру, куда проводить Штейна. После чего направил туда охранение в виде шести дронов с приказом в случае попытки бегства уничтожить. Убедившись, что все выполнено надлежащим образом,