линией. По всем этим соображениям Дитерихс отдал приказ армиям начать глубокий отход, а Колчак должен был скрепя сердце сделать распоряжение об эвакуации правительственных учреждений.

По плану Дитерихса, первая армия должна была отойти к Томску для укомплектования, остальные две – к Омску, Новониколаевску, Мариинску и далее, глядя по обстановке. Часть правительственных учреждений начала переезжать в Иркутск. К сожалению, этот план своевременно осуществлен не был; как и почему, я скажу ниже. Сейчас я хочу остановиться на соображениях, что сулил нам этот план, если бы был приведен в исполнение, или, уточняя вопрос, решить, могла ли потом вновь возродиться белая наступательная борьба в Сибири с надеждою на одоление красных. Несомненно, могла, но при непременном наличии одного из двух условий: или чтобы красные были совершенно разбиты в Европейской России Деникиным, и тогда Сибирская армия не позволила бы им удержаться в Сибири, куда они естественно должны были бы броситься после Волги. Другая возможность удержаться была явно невероятна – это чтобы японцы решились поддержать нашу армию своими войсками, за что потребовали бы больших земельных компенсаций, а на это не пошел бы Колчак».

Командующий 3‐й армией генерал-лейтенант Константин Сахаров, в отличие от Дитерихса, считал, что Омск можно и нужно удержать. Его поддержал Колчак и 4 ноября назначил вместо Дитерихса главнокомандующим Восточным фронтом. 30 октября Колчак телеграфировал Дитерихсу на фронт, что он не может согласиться на оставление Омска, так как это явится «полным нашим политическим уничтожением и в России, и за границей». В действительности ни план Дитерихса, ни план Сахарова уже не были осуществимы. Оставление Омска и эвакуация правительства в Иркутск послужили сигналом для распада вертикали власти Колчака и привели к ряду восстаний против него в крупных городах с участием запасных воинских частей, в том числе в Красноярске, Томске и, наконец, Иркутске, где власть взял эсеро-меньшевистский Политцентр и до которого Колчак и его премьер-министр Виктор Пепеляев так и не добрались. Но и оборона Омска в сложившихся условиях была безнадежна, тем более что большую часть армии свалил тиф. Дитерихс докладывал, что армия к боевым действиям не способна. Эвакуация Омска и перевод всей местной бюрократии в Иркутск, возможно, еще были бы осуществимы в период Тобольского наступления белых. Но тогда все в Омске, и сами Колчак и Дитерихс, излишне оптимистично надеялись на разгром красного Восточного фронта, и об эвакуации никто не думал.

Из-за ледохода на Иртыше, делавшего переправу через реку невозможной, Сахаров рассматривал возможность поворота отступающей на восток армии на юг с целью отвести ее на Алтай.

Парад Красной армии в Омске. 1919 г.

Филатьев вспоминал: «Было начало ноября, холода уже начались, но Иртыш еще не стал и создавал видимость неодолимой преграды, за которой будто бы можно было упорно оборонять Омск. Но через несколько дней с неизбежным замерзанием реки эта преграда должна была исчезнуть и тем самым предрешить судьбу Омска, ибо красные могли в любом месте обойти по льду обороняющие Омск войска.

Что этого не понимали Колчак, Сахаров и Иванов-Ринов, бог им простит их невежество в военном деле, они, несомненно, заблуждались добросовестно. Но непростительно, что генерал Дитерихс, образованный и опытный военачальник, отступил молча, вместо того чтобы авторитетно разъяснить Колчаку его заблуждение. С карандашом в руках и с термометром за окном нетрудно было обнаружить всю неосуществимость надежд Колчака на Сахарова. Если бы и это не помогло, надо было бороться до конца: собрать совет наличных министров, совещание старших начальников, кого и что угодно, чтобы заявить Колчаку, что он идет на гибель останков армии, что дело отнюдь не касается его личного престижа или его правительства, а на карту ставятся интересы государства».

Как вспоминал Сахаров, «Наконец 10 ноября хватил мороз. Иртыш стал. Лед крепнул. Переправа для войск была обеспечена. Было решено закончить спешно эвакуацию, уничтожить все военные запасы в Омске и отводить армии на восток; собрать резервы на линии города Татарска или, если не успеем, то на линии Томск – Новониколаевск, чтобы там дать сражение всеми силами, включая и армию генерала Пепеляева» (которая полностью разложилась и была небоеспособна).

Семь литерных поездов, составлявших личный штаб Верховного правителя (три из поездов – с золотым запасом), выехали из Омска вечером 12 ноября. Сахаров со своим штабом выехал из Омска на восток 14 ноября.

В ночь с 13 на 14 ноября 1919 года советский 242‐й Волжский стрелковый полк 27‐й дивизии 5‐й армии скрытно переправился по льду на восточный берег Иртыша, красноармейцы без единого выстрела заняли станцию Омск, здания вокзала и к утру пленили 7 тыс. белых солдат и офицеров, находившихся в эшелонах. Взятие Омска было настолько неожиданным, что служащие колчаковских учреждений были захвачены на своих рабочих местах. Основные силы 5‐й армии подошли к Омску 15 ноября и без боя вошли в город.

На пути от Петропавловска до Омска красные взяли 45 тыс. пленных, в самом Омске было захвачено еще 16 тыс. раненых и больных тифом колчаковских солдат и офицеров. Среди пленных было 10 генералов. Кроме того, были захвачены три бронепоезда, 41 орудие, более 100 пулеметов, пять бронеавтомобилей, до 200 паровозов, свыше 3 тыс. вагонов, 10 речных пароходов, 500 тыс. снарядов, 5 млн патронов и другие трофеи. После взятия советскими войсками Омска армия Колчака как единое целое перестала существовать, и начался распад гражданских структур Омского правительства.

Сибирский Ледяной поход белого Восточного фронта

Ноябрь 1919 – март 1920 года

Отступление белых из Омска к Байкалу проходило в условиях хаоса. Поскольку вплоть до 10 ноября Сахаров и Колчак рассматривали возможность удержания Омска, объявленная 30 октября эвакуация была приторможена. Часть эшелонов с войсками пытались даже повернуть обратно, к Омску, что создало дополнительные пробки. Главное же, что командование Чехословацкого корпуса (командующий – генерал Ян Сыровый), состоявшего из трех дивизий и насчитывавшего не менее 50 тыс. бойцов, сохранивших, в отличие от белых частей, боеспособность, осознало, что армии Колчака потерпели крах и красные скоро займут Сибирь, и поэтому хотело как можно скорее эвакуироваться на Дальний Восток. Чехи, охранявшие Транссиб от партизан, захватили подавляющее большинство паровозов, оставив почти без паровозов эшелоны колчаковской армии и эвакуируемых гражданских учреждений и беженцев. Многие солдаты и беженцы умерли от тифа или замерзли насмерть. Армии пришлось бросить железную дорогу и идти по параллельному Сибирскому тракту походным порядком – на санях. Из Омска вышло, не считая уехавших по железной дороге, около 350 тыс. человек, из которых на