Я даже не заметила, как Мэгги потихоньку продвинулась к выходу и уже одной ногой стояла в коридоре. Когда девчонки обратились к ней, она почему-то сильно покраснела.

— Ну, вообще-то…

В полной тишине Лиа грозным голосом спросила:

— Что вообще-то?

— Меня пригласили на бал.

— И ты молчишь?! — заорала Эстер. — Да что происходит, в конце концов? Мы же собирались только своей компанией пойти на вечеринку?

— Девчонки, вы до последнего момента не хотели идти без парней! — запротестовала Мэгги. — Откуда я знала, что вы решите пойти девичьей компанией?

— Только не говори, что тебя пригласил Джейк Стокк, а то моя голова не выдержит и взорвется!

— Нет. — Мэгги снова покраснела, потом опустила взгляд на руки. — Меня пригласил Адам.

Лиа и Эстер многозначительно переглянулись, потом поглядели на Мэгги и снова друг на друга.

— Свершилось! — радостно выдохнула Эстер. — Наконец-то!

— Он-таки решился! — подхватила Лиа.

Мэгги посветлела лицом и вернулась в кабинет.

— Так вы не сердитесь?

— Еще как! — взвизгнула Лиа.

— Но мы счастливы, — добавила Эстер, — что сексуальное притяжение, которое несколько лет влекло вас друг к другу…

— Вот именно, несколько лет! — подчеркнула Лиа.

— …наконец-то сможет реализоваться! — закончила Эстер.

— Ой, надумали бог весть что, — замахала руками Мэгги. — Мы просто друзья.

— Нет, только не друзья, — возразила я.

— Как так? — растерялась подруга.

— Ты ему нравишься, он сам признался, — сообщила я. — Говорю только для того, чтобы ты не упустила свой шанс, иначе горько пожалеешь. Поверь мне!

— Извините! — вклинился в разговор голос из торгового зала. — Нас обслужат сегодня или нет?

— Ой! — встрепенулась Мэгги.

— Я пойду, — опередила ту Эстер и бросилась в коридор.

Лиа помчалась за ней, на ходу метко метнув пустой стакан из-под кофе в урну. Через секунду из торгового зала послышалось оживленное щебетание, словно девчонки решили компенсировать покупателю долгие минуты вынужденного ожидания.

Прислонившись к дверному косяку, Мэгги задумчиво наблюдала, как я усаживаюсь за письменный стол.

— Может, все-таки передумаешь? Ведь какая-никакая, а память. Даже если вечер пройдет не так, как задумывалось!

— Знаю. Но если честно, мне совсем не хочется идти на бал.

— Если передумаешь, с радостью примем в свою компанию, договорились?

— Хорошо.

Она кивнула и направилась к двери, намереваясь возвратиться в торговый зал, но вдруг задержалась на пороге.

— Ох, совсем забыла сказать. Твой велосипед — просто зверь!

— Правда?

— По-другому и быть не может — только посмотри на него! Когда поедешь — убедишься сама!

— Ну, — вздохнула я, — по крайней мере, в конце лета уеду с покупкой.

— Да уж! — улыбнулась Мэгги. — Всего в маленький чемоданчик не запихнешь! — И исчезла в коридоре.

Я опустила взгляд на кексы, лежавшие на столе. Надо же, Эстер запомнила, что именно их, поддавшись внезапному порыву, я купила несколько недель назад! Разорвав упаковку, я вынула один и попробовала. Слишком много калорий и сахара! Но под кофе — сойдет!

— Может, еще передумаешь? — стоя на пороге, спросила Хайди в тысячный раз. — Пока не поздно…

— Хайди, иди! — Я удобнее перехватила Изби.

— Но это несправедливо! Если кому и суждено пропустить бал, то только мне! Ведь это не я ни разу в жизни…

— Иди, — уже строже повторила я.

— Послушай, давай так: я попробую по пути найти тебе замену и прислать…

Сощурив глаза, я вперила в мачеху угрожающий взгляд прожженной стервы, от которого она торопливо попятилась на крыльцо.

— Хорошо-хорошо, — пролепетала Хайди. — Уже бегу.

Проводив мачеху взглядом до последней ступеньки крыльца, я усмехнулась. После долгих уговоров Хайди все-таки надела длинное элегантное платье цвета коралла с тоненькими бретельками. Незатейливого фасона платье, да еще довольно блеклого цвета, смотрелось на вешалке очень простенько, но стоило Хайди его надеть, как эффект получился сногсшибательным. Ну и скажите, зачем на такую красоту надевать рюкзак-кенгурятник, как поначалу планировала Хайди, отчаявшись найти няню на вечер?

— Все будет хорошо, — уверяла я мачеху несколько часов назад, когда вызвалась посидеть с сестричкой. — У меня все равно нет желания идти на бал.

— Как же, упускаешь еще один шанс! Нехорошо! — вздыхала она, когда мы сидели вместе на полу спальни.

Между нами лежала Изби, занимаясь ежедневной физкультурой и выбивая ногами чечетку на игрушечной божьей коровке.

— Не волнуйся, все нормально, — убеждала я, а Хайди недоверчиво заглядывала в глаза, тщетно пытаясь найти следы безутешных слез.

Честно признаюсь, не пролила ни слезинки! Даже после двух отказов, которые пришлось выслушать утром от двух разных парней. Даже после унизительной прогулки до дома рядом с велосипедом, на который так и не рискнула сесть, опасаясь новых синяков на коленках, локтях, а больше всего — на собственном самолюбии. Даже после того, как вернула в гардероб элегантное пурпурное платье, а сама нацепила привычные спортивные брючки с топиком, в то время как другие девчонки уже начали наряжаться к балу. История повторяется: то же самое происходило в мае перед настоящим выпускным балом. Только горестных мыслей и сожалений сегодня нет.

Кстати, Мэгги оказалась совершенно права: лето в Колби прошло не зря и оставило о себе множество воспоминаний, которые я сохраню до конца жизни. И во мне самой произошли огромные перемены, заставившие по-новому взглянуть на жизнь.

Как только Хайди скрылась в конце улицы, я вышла с Изби на веранду, чтобы полюбоваться бескрайним океаном. На берегу еще задержалось несколько отдыхающих, пытающихся урвать кусочек загара у заходящего солнца. Остальные, уже одетые для вечернего променада, гуляли парами или небольшими группами, вместе с собаками и детьми, забегающими вперед или еле плетущимися сзади. Некоторое время мы с Изби наблюдали за ними, а потом вернулись в дом. И тут раздался стук в дверь.

Спеша к входной двери, я заметила на кухонном столе возле солонки телефон мачехи. Ого! Уже два пропущенных звонка, и это всего за пару часов с тех пор, как она ушла! Наверное, вспомнила и вернулась за телефоном. Распахнув дверь, я уже собралась вручить его Хайди и пошутить по поводу девичьей памяти, но, к огромному удивлению, обнаружила на пороге маму собственной персоной.