Сиур устал. На один день слишком много испытаний, даже для него. Он рассказал Владу о том, как обрушился ресторан «Халиф». Мужчины молчали, обдумывая сказанное.

– Чертовщина! – вздохнул Влад. – Ничего не понимаю. К чему-то нас стремятся вынудить! Неплохо было бы знать, к чему.

Сиур не знал, что на это ответить. Он чувствовал, как ситуация медленно, но неуклонно выходит из-под контроля, и не мог изменить этого. Кто убил Вику и Игната, совершенно разных, незнакомых друг с другом людей? Каким образом в их дела оказалась замешана Татьяна Бардина? Кто она? Сообщник, подставное лицо, наживка, провокатор или невинная жертва? Ник, которого убили в квартире Тины, – почему и за что? Или для неведомого противника все средства хороши, и он не утруждает себя размышлениями на тему справедливости или гуманности? Но что же это за цель?

В случае с рестораном «Халиф» Сиур вынужден был признать, что оказался слепым, не способным предвидеть опасность, и спас свою жизнь и жизнь Татьяны исключительно благодаря Тине и Людмилочке. Будь он повнимательнее, люди, погибшие под обломками, остались бы живыми.

– Раз судьба дала тебе еще один шанс, это неспроста! – прервал его мысли Влад. – Ты чего такой недовольный? Приступ мазохизма? «Не предугадал, не принял правильного решения, не подставил руки» и так далее?

– Примерно! – усмехнулся Сиур. – А ты телепат!

– Я твой друг, и это гораздо больше! Не казни себя! Наверняка, ты сделал все, что мог… Скажи спасибо, что остался невредим, и теперь можешь думать и действовать. Давай посмотрим на все последние события под другим углом! Может, что и придет в голову? В любой неудаче кроется замаскированный успех, – ты сам внушал мне это!

– Хорошо! Давай попытаемся рассмотреть положительное в отрицательном! Во-первых, несмотря на то, что меня или Татьяну пытались убить, мы оба живы. Значит, где-то существует таинственная помощь, дарующая прозрение и везение! Пока что мы не знаем, где она, но такая помощь есть! Во-вторых, теперь совершенно понятно, что мы постоянно смотрим вслед улетевшему самолету!

– Точно! – согласился Влад. – Пытаемся поймать за хвост следствие, а причину упускаем! Корни, откуда все неприятности произрастают, найти не удается. Или не там ищем, или…

– Нельзя доверять первому впечатлению! Это своего рода оптический обман! Мираж в пустыне!

Мужчины долго молчали, глядя на снег, который покрывал все вокруг пушистыми белоснежными пластами, сыпался с неба, как манна небесная. Он словно хотел передать людям свою щедрую, безусловную радость существования, светлую и неистребимую, как вера в прекрасное будущее, которое придет несмотря ни на что…

– Думаешь, с Ником мы все сделали чисто? – спросил Влад.

– Комар носа не подточит.

Они засмеялись. Снег все падал и падал, – шелестя в тишине ночи, – на тротуары, на крыши домов и литье оград, на деревья, на поля, на всю эту огромную спящую землю…

Ночь Темной Луны повсюду одинакова. Перемена мест не влияет на ее колдовской призрачный блеск…

Сияющая фигура в плаще готовилась к встрече. В комнате с высокими лепными потолками и бархатными шторами витал запах Темной Луны – особенный, ни на что не похожий: он будил спящие в тайниках души желания, пылкие страсти и жажду объять необъятное, изведать все, заглянуть в скрытые лица иных миров, лукавые и ускользающие, как наркотические сны…

Для возжигания Благовоний Темной Луны берется золотая древесина сандала, пачули[42]и мирт, десять капель масла жасмина, четыре капли масла ромашки. Аромат Тьмы заволакивает сознание возбуждающей дымкой, сквозь которую горит неугасимый огонь стремления к Власти и Могуществу!

Фигура в черном плаще села, откинулась на высокую спинку стула, начала наливать в нефритовые сосуды масло благословения – можжевельник, базилик и цветки жасмина, настоянные в масле из виноградных косточек, – ставила напротив стульев для верных вассалов.

– Вас невозможно превзойти в умении появляться бесшумно, дорогой Альвейр! – не поворачиваясь, произнесла фигура в плаще, продолжая заниматься своим делом.

Рыцарь Розы учтиво поклонился, едва не переломившись пополам. Его черные перья коснулись пола.

– Приветствую тебя, Повелитель! – произнес он своим вкрадчивым, притворно-нежным голосом. – Я счастлив, что снова понадобился нашему Братству Розы! Быть нужным – вот мой неизменный девиз! Он начертан благословенной латынью на моих щитах!

Повелитель слегка наклонил голову в знак согласия.

– Где наш печальный аббат де Гуайт? – спросил Повелитель. В его голосе прозвучали нотки недовольства. – От него давным-давно ни слуху, ни духу! Что бы это значило?

Рыцарь де Альвейр, в миру Азарий, пожал плечами. Он не знал. Де Гуайт всегда оставался для него загадкой.

– Три священных Дня Змеи, когда Солнце спускается в преисподнюю, а покров между мирами приоткрывается, прошли. Спиралеобразная воронка, Глаз Дракона, закрылась. Может, печальный аббат решил прогуляться в астральных слоях? Но почему он забыл, что мы нуждаемся в нем? Если не будет принесена жертва, то Духи Мертвых будут бродить среди живых, тревожа их и мешая нашим планам!

– Да, Повелитель!

– Будда, символизирующий пятый символ Пути Осириса[43]– Смерть, Разрушение! – все еще у аббата. А он нужен нам! Тебе придется разыскать де Гуайта!

– Да, Повелитель!

– Мари все еще жива?

Азарий снова кивнул. Что он еще мог сказать? Аббат вел себя более чем странно.

– Тогда тебе придется исполнить это!

– Да, Повелитель!

– Она нам мешает! Ее символ, – Разрушение! – действует нам во вред. Сила Разрушения, скрытая в Башне, которая поражена молнией и раскалывается пополам, ничем не связана и гуляет на просторах. Пока Мари живет и здравствует, она невольно будет разрушать все, что делается нами во имя самих себя, нашей славы и чести. То, что произошло с де Гуайтом – подтверждает это! Эту девушку необходимо привести в полное соответствие с ее символом – уничтожить! Ее смерть должна быть прекрасна! Тогда господин аббат насладится, наконец, печальной эстетикой смерти, белой и изысканно грустной в своей безысходности. Он не сможет остаться равнодушным к красоте смерти! Это медленное и торжественное погружение во Тьму достойно пера гениальнейшего из поэтов!

Глаза фигуры в плаще засверкали, как два черных солнца.