За последние недели Джулия Мардик то и дело раскатывала в роскошных машинах — «инфинити» Селвина, разок прокатилась в «кадиллаке» того байкера в дорогом костюме, а теперь ехала в «лексусе», взятом напрокат Гиттериджем.

— Покупают тачки только идиоты, — сказал он ей по этому поводу.

Она закрыла глаза и откинула голову на теплую кожу подголовника. За эту зиму она перепробовала кресла стольких дорогих автомобилей, что и не знала, захочется ли ей когда-нибудь снова ездить в дешевом. Они продолжали путь, машин было сравнительно немного. Доехав до места назначения, Гиттеридж какое-то время искал парковку, чтобы было достаточно места для маневра. В конце концов он нашел местечко в двух кварталах от входа в банк, с трудом припарковался, а потом еще пару раз оглянулся, будто хотел убедиться, что никто не собирается стянуть у него с колес колпаки.

— Походка у тебя прямо как у манекенщицы. Тебе бы на телевидении выступать.

— Я так не думаю, — ответила Джулия, не зная еще, что лучше бы ей с ним согласиться…

Гиттеридж еще раз бросил взгляд назад, но они уже обогнули угол.

— Сегодня у нас все должно быть в порядке, как считаешь, Хитер?

— Что-то вы стали слишком пугливым, — сказала она ему.

— Что ты, студенточка, знаешь о реальном мире?

— Я все схватываю на лету.

— На это я и рассчитываю. Знаешь что? У тебя походка немного странная.

Она шла рядом с ним, двигаясь будто вприпрыжку, голова покачивалась в такт шагам. Джулия тут же сменила шаг, отдав себе отчет в том, что походка ее могла показаться чересчур вольной, хотя испытывала она беспокойство и тревогу. Казалось, что дела ее с Гиттериджем развиваются очень неплохо, но этот писака, который привязался к ней в баре на выходные, не шел у нее из головы. Откуда ни возьмись вылупилась настоящая Хитер Бантри, и ей пришлось снова таскаться домой к Окиндеру Бойлу, чтобы выпутаться из этой нелепой передряги. Она безумно злилась на Селвина за то, что он допустил такую промашку, но он объяснял ей, что настоящая Хитер живет в Сиэтле и трудно было предположить, что она вдруг ни с того ни с сего окажется в Монреале. Это же надо было, чтоб в университете МакГилл организовали этот дурацкий фестиваль, и Хитер Бантри вошла в состав приглашенной команды! Но так случилось, а любая ошибка в этом деле была чревата самыми тяжелыми последствиями.

— Я так хожу вовсе не потому, что у меня походка такая. Для этого есть специальный термин, — сказала она Гиттериджу.

— Ну и какой же?

Она остановилась, чтобы объяснить, и чуть наклонилась, глядя на собственные ноги.

— Понимаете, мои большие берцовые кости двигаются вроде как не прямо, они слегка отклоняются, так это, по крайней мере, выглядит, но проблема заключается не в них. Проблема начинается с моих ног, и она называется пронация. Ноги при ходьбе развернуты как бы внутрь, друг к другу, и колени поэтому тоже движутся вовнутрь. Колени у меня вывернуты внутрь, и поэтому ноги похожи на букву X. У меня коленные чашечки как у страусихи. Они у меня вроде как в такой впадинке, но из-за пронации и сопутствующих проблем внешние мышцы бедра по сравнению с внутренними работают слишком интенсивно, а потому они лучше развиты. Из-за этого они как бы сильнее тянут коленную чашечку, и она смещается, поэтому приходит в расстройство весь коленный аппарат. Изменяется нагрузка на связки, колени «стараются» работать по-другому, и у меня подсознательно меняется походка. Моя манера ходьбы такая, чтобы помочь костям, суставам и мышцам действовать согласованно. А они взаимодействовать не хотят. Так что я на самом деле — жалкая кляча, заветная мечта хиропрактика.

Джулия была в брюках, и Гиттеридж не мог рассмотреть ее ноги. Девушка подняла голову, внезапно осознав, что она до полусмерти напугана и не говорит — а лепечет.

— Так что, ты говоришь, это за такой термин? — не отставал от нее Гиттеридж. Голос его звучал неприветливо, взгляд был скептическим, даже холодным.

— Не берите в голову. Что-то случилось, господин Гиттеридж? Вас что-то настораживает? Вы так выглядите, будто ваш «лексус» угнали.

— В наших общих интересах, чтобы все прошло как задумано.

— Тогда пойдемте, — поторопила его Джулия. — Давайте скорее с этим покончим.

По дороге Гиттеридж разговорился.

— Год выдался тяжелый. Все никак территорию между собой не поделят. Один байкер взрывает другого, и никто не знает, кто будет следующим. В сентябре банкира байкерского взорвали так, что потом его со стен отскребали. С тех пор парни толком не знают, как деньги крутить. Теперь хоть папаша твой нарисовался, а то им надо кое-кому показать, что они могут деньгами с толком распоряжаться, прокручивать их с наваром, в общем, что они знают что к чему. Твой отец возник в нужное время в нужном месте. Интересно это получилось… Ты должна понимать, Хитер, не зли этих парней зазря, и ты займешь среди них свое скромное место. Им надо отчитываться перед начальством. А когда они столкуются со своими новыми партнерами, ты будешь в шоколаде. Об отце твоем тоже позаботятся.

Джулия шла с ним рядом, и в голове ее вертелась только одна мысль: «Новые партнеры! Новые партнеры! Он наверняка имеет в виду русских! Как и говорил Селвин!»

— Спасибо вам за совет, господин Гиттеридж. Я постараюсь им воспользоваться. А то иногда я сама не понимаю, во что ввязалась.

— Тебе придется совладать с этим, Хитер. И даже не думай вильнуть хвостом. Это важно и для тебя, и для твоего старика, и для меня. Ты даже представить себе не можешь, что с тобой случится, если вздумаешь с ними в игры играть.

Какое-то время Джулия молчала. Она сделала вид, что смирилась.

— Я и не думаю никого подставлять.

— Ты мне вот что скажи…

— Что?

— Как называется, что у тебя там с ногами неладно?

— Зачем вам это надо?

— Из чистого любопытства.

— Не хочется мне об этом еще раз говорить! Это меня унижает, я вообще об этом никому не рассказываю.

Они вышли на забитую машинами авеню Юниверсити и встали у светофора в ожидании зеленого сигнала. Перейдя улицу, они вошли в отделение Канадского имперского банка торговли.

— Что вы хотите здесь сделать? — спросила она его.

— Проверить сколько денег лежит на счете и снять небольшую сумму. Мне совсем не хочется, чтобы меня за это упекли за решетку. Так что я здесь постою и посмотрю, как ты это сделаешь.

— Это один из семи счетов.

— У тебя есть какие-то более интересные дела? Или ты на сегодня что-то другое запланировала?

Она покачала головой. Ей хотелось слегка разрядить обстановку.

— Я хоть смогу получить за это приличный обед?

— В «Макдоналдсе».

— И речи быть не может. Или мы нормально пообедаем в приличном месте, или я с места не сдвинусь.