Мэтерз старался не пропустить ни единого ее слова.

— И эта «Q45», которую вы видели недавно…

— Тоже была зеленая! Самого настоящего зеленого цвета! И, знаете, что я сделала? Я взглянула на номер и запомнила его, а потом я шла и повторяла его про себя, пока он намертво не засел у меня в памяти. Так вот, детектив, я могу его вам дать.

Она вынула бумажку из узкого переднего кармана обтягивавших джинсов.

Билл Мэтерз от удивления на какой-то момент лишился дара речи. Обретя его вновь, он сказал:

— Эстелла, господи, спасибо вам большое.

— Лучше запишите имена моих друзей.

После того как Мэтерз аккуратно их записал, Эстелла распахнула перед ним дверь и, когда он выходил, встала на цыпочки и чмокнула его в щеку чуть левее рта. Он в нерешительности остановился. Она чмокнула его еще раз и улыбнулась.

— А вы симпатичный, — сказала она.

— Да, а от вас голова может пойти кругом.

— Только у вас, детектив.

Он кивнул, пожелал ей всего хорошего, еще раз поблагодарил и стал спускаться по лестнице. Выйдя за дверь, он почувствовал, что никогда не был так близок к тому, что называют позорным бегством. Биллу Мэтерзу казалось, что он чудом смог это пережить. Сердце его билось так, будто он участвовал в марафонском забеге. Чтобы унять возбуждение, надо было что-то сделать. Только что полученный номер машины таинственного источника он мог передать Эмилю Санк-Марсу. Но вместо этого Билл Мэтерз решил попробовать разобраться с этим делом сам.

В удобной каюте русского грузовоза Джулия Мардик не могла избавиться от безотчетного страха, который, казалось, пропитал все ее существо. Гиттеридж представил ее высокому, смуглокожему, явно ухоженному и хорошо одетому русскому с тяжелым взглядом и сильным странным акцентом. Мужчина много говорил об уме Карла Бантри, не сводил с нее изучающего взгляда и постоянно ухмылялся краем рта. У него были крупные, чувственные губы. Когда они обедали, в каюту вошел русский матрос и что-то шепнул ему на ухо. Выслушав его, хозяин махнул рукой, матрос ушел, и русский прояснил для гостей ситуацию:

— Полицейский. Помеха. Блоха. Мы будем избавляться от этого раздражителя. Мы это сделаем сами.

Он продолжал помахивать в воздухе рукой, как будто стряхивал пыль с камина.

Она обменялась взглядом с Гиттериджем.

Русский протянул руку через стол и провел по ее щеке большим пальцем.

— Возможно, тебя интересует осмотреть корабль, Хитер? — высказал он предположение. — Это интересует тебя?

Она согласилась, решив выглядеть вежливой и покладистой.

— Иди.

Гиттеридж остался в каюте.

Русский отвел ее на капитанский мостик, где она встретилась с капитаном. Он казался совсем маленьким по сравнению с ее спутником и произвел на нее впечатление угрюмого и необщительного человека. Потом ее провели в огромную утробу корабля, выглядевшую холодной и мрачной. Стены, полы и потолки были металлическими, краска местами покоробилась, облупилась и всюду выцвела. Русский, который ей так и не представился, вел ее по громадному машинному отделению, показывал сложные водопроводные и гидравлические системы.

В самом низу их экскурсия завершилась встречей с двумя «Ангелами ада» в полном байкерском наряде. Они схватили ее за руки, и русский сказал:

— Иди здесь, — и сам пошел впереди в том направлении, где света было еще меньше.

Байкеры впихнули ее в открытую им дверь. Мужчины вошли следом, стальная дверь захлопнулась, эхо удара гулко отозвалось у Джулии в голове. Она почувствовала приступ клаустрофобии: помещение оказалось совсем небольшим, там было полно каких-то труб, клапанов, вентилей и заслонок. Байкеры — огромные мужики — презрительно ее рассматривали, а русский ухмылялся. У нее перехватило дыхание.

Джулия испугалась, что сейчас ее станут насиловать. Нет, хуже! Больше всего она боялась разоблачения.

— В полиции, там меня называют Царь. Я с ними не спорю. Такое имя хорошее, да? Ты меня можешь называть этим именем.

Он сгреб обе ее руки в свою. Она стала задыхаться. Один из байкеров положил ей руку на грудь и с силой сдавил. Она вскрикнула от боли и попыталась сопротивляться. Царь нащупал свободной рукой трубу поменьше и похолоднее, приложил обе ее руки к этой трубе и велел, чтобы она так их и держала. Джулия повиновалась. Русский повернулся к ней спиной.

— А теперь, Хитер Бантри, — сказал он, — мы будем посмотреть. На тебя мы будем посмотреть.

— Что-то не так? Что я такого сделала?

— Ты не говоришь.

На ее запястье защелкнулся наручник. Он завел вторую ее руку под трубу с другой стороны и тоже надел на нее наручник — теперь она была прикована к трубе. Он щелкнул выключателем и вырубил верхний свет.

Девушка осталась во тьме с тремя громилами.

Русский стоял за ее спиной, тяжело дышал и легонько пробегал верх и вниз пальцами по ее позвоночнику. Он придвинулся ближе, медленно и почти нежно провел тыльной стороной руки по ее лицу и шее, но скользящее прикосновение его ногтей показалось ей острее бритвы. Один из байкеров протянул руку и взял прядь ее волос. Она вскрикнула. Трое мужчин негромко рассмеялись.

— Это совсем ничего, — со скрытой угрозой произнес Царь. — Это только для тебя начинается.

Потом он открыл дверь, неясно мелькнул блеклый свет, и они оставили ее одну в темноте.

У девушки подкосились ноги, она повисла на трубе и стала молить Бога о том, чтобы он не дал ей вскорости умереть жуткой смертью. Она была почти уверена, что это — конец. Кто теперь мог ее спасти? Селвин? Селвин!

ВТОРНИК, 18 ЯНВАРЯ

Широко зевнув, сержант-детектив Эмиль Санк-Марс потянулся в вертящемся кресле, развел руки в стороны, расправил плечи и потер усталые глаза. Он уже сильно вымотался, но ему еще надо было побыть в участке перед долгой дорогой домой. В то утро он приехал на работу без малого в семь утра, а теперь было уже за полночь. Поэтому он позволил себе то, что делал очень редко, — положил голову на согнутую в локте руку и закрыл глаза. Господи, как хорошо хоть немного покемарить!

По его представлениям, они успешно продвигались в нескольких направлениях. У него был номер телефона мнимой Хитер Бантри, по которому без труда определили ее адрес. Девушки не было дома весь день, и это его немного тревожило. Он надеялся, что ее не спугнул поставленный у ее дома полицейский. Санк-Марс решил не появляться у нее в квартире, пока не выяснит, где она и что с ней. Квартира Акопа Артиняна прослушивалась, и он отнюдь не исключал, что и в ее жилье могут стоять жучки. Поэтому вторжение к ней домой полицейских могло существенно осложнить ее и без того непростое положение.

Билл Мэтерз получил номерной знак «Q45», но компьютерная база данных выдала очень странный результат. Номер оказался фальшивым, а в распечатке были указаны несуществующие имя и адрес. Теперь версия о руке ЦРУ звучала не так фантастично, как раньше. Учитывая утечку информации из системы безопасности управления, Санк-Марс посчитал невозможным дать дорожной полиции ориентировку на эту машину. Он опасался, что его источник узнает об этом раньше, чем она дойдет до полицейских. Ему совсем не хотелось, чтобы его осведомитель глубже залез в нору. Санк-Марс решил, что будет лучше поговорить с несколькими полицейскими, которым он доверял, чтобы они попытались найти эту машину.