Но возвращаемся к нашему герою.

В этот майский день Владимир домой не спешил. Слишком много он услышал от своего старого приятеля такого, что нужно было «переварить» и решить окончательно для себя значение и смысл гамлетовского «быть или не быть». Для этого ему действительно требовалось побыть со своими мыслями наедине.

Он шёл вдоль набережной Кутузова. Солнце отбрасывало тень от стоящих домов в его сторону. Владимир посмотрел на Петропавловский собор. Парящий в небе ангел, прошедший недавно реставрацию и для того спускавшийся на землю, в новом блеске отсвечивал, сияя золотом своих крыльев. В то время не предвидели, что сделанная наспех реставрационная работа, на «русский авось», скоро заставит его вновь опуститься на грешную землю и пройти необходимые дополнительные усовершенствования, дабы не рухнуть вниз со ста двадцати двух метров.

Мысли, мысли… они не покидали его ни на секунду. Сейчас ему предстояло сделать свой выбор, к которому он давно готовился, но боялся сам себе признаться в этом, а именно: совершить зло во имя добра. В словах Валерия он находил много правдивого. Он уже не был тем наивным мальчиком, который много лет смотрел на окружавших его людей с разинутым ртом и оттопыренными ушами. Он уже не впитывал чужие для себя понятия и образ мыслей, которые иногда использовал в жизни просто как хороший совет. У Владимира сформировался свой взгляд уже зрелого человека на многие события, связанные с разбродом и шатанием людей во власти, живущих только своими корыстными интересами.

Сейчас, как никогда, он вдруг ощутил весь цинизм правителей современной России. Все эти разглагольствования насчёт будущей лучшей жизни россиян и их детей он сравнил с прежними обещаниями, на которые всегда была щедра коммунистическая партия в СССР. Володя вспомнил интервью великого классика, который много раз подвергался гонениям в Советском Союзе и, в отличие от нынешних правителей воров и лицемеров, сказал правду: «Мы падали семьдесят пять лет, а подниматься придётся сто пятьдесят».

Володя остановился и посмотрел на Неву. Она действительно была сейчас величава, как воспел её великий поэт, с её державным теченьем и береговым гранитом. Она своим распадающимся руслом, словно руками, обняла этот великий и драгоценный город, этот невиданный бриллиант архитектуры, сияющий в лучах весеннего солнца. Как часто Володя, находясь наедине с ним, этим завораживающим сознание городом, задавал сам себе вопросы, на которые хотел получить ответ. И он получал. Он часто ловил себя на мысли, что, общаясь с ним, он порой находил ответы на самые трудные и запутанные вопросы жизни. Так было и в те роковые для их семьи дни, когда он в своих размышлениях определил стратегию освобождения собственного ребёнка из лап бандитов.

Володя никогда не относился к деньгам, как к самоцели. Он не лгал самому себе. Да, у него была семья, за которую он был ответственен не только перед собой. У него росли дети, будущее которых его волновало. У него, наконец, была жена, которую он всегда боготворил, и считал, что с окончанием её жизни закончится и его.

Но был для Владимира и тот человек, который, пожертвовав для него и его жены собственным благополучием, когда-то соединил их сердца неразрывной нитью навсегда. Сейчас Владимир понял, что сможет реально помочь ему, приняв предложение Валерия Петровича, и тем самым положит конец всем долгим бесплодным ожиданиям. Этот момент наступил, и тянуть, надеясь на что-то другое или волю случая, он больше не хотел. Нужны были деньги для благой цели.

«А как же Бог, Володя? – вдруг он почувствовал в себе эти слова. – Как же те заповеди? Как быть с «не убий?» А если это станет известно Алексею или другим родственникам? Нет и ещё раз нет! Об этом никто никогда не узнает. Валерий сказал, что сейчас все так делают. Самые главные заказчики сидят за кремлёвскими стенами. Они посещают прилюдно, под объективами телекамер, церкви и храмы и при этом ещё и крестятся. Да, но почему я тогда должен свои ориентиры обращать в их сторону? Почему? Они-то ведь это делают только с одной целью: набивать свой карман и карман своих родственников. Чтобы шикарно жить: жрать, пить, гулять, охотиться и отдыхать за границей, трахать баб или нежиться под мягкими лапками юных массажистов. Но его-то цель в ином заключается. Он должен наконец помочь Алёшке вернуть зрение и снять эту многолетнюю гнетущую боль с собственной души. А для этого хороши любые средства. В конце концов, он просто мужик, который прежде никогда и ни перед чем не пасовал.

Принципиально Валерий мог найти исполнителя и за меньшие бабки, положив неплохую разницу в карман. Но он обратился к нему, к Володе. Значит, дело тут не только в деньгах. Может, он тоже искренне хочет помочь Алексею. Этот последний аргумент перевесил вдруг все остальные «за» и «против» в принятии окончательного решения.

Вечером он позвонил на мобильный телефон Валерию.

– Привет, Валера.

– Привет, Володя, – услышал он в ответ. – Ну как, решил что-нибудь?

– Решил и решился, Валера. Мы живём в стране, где добро и зло поменялись местами.

– Ты абсолютно прав, Володя. Я рад, что эта мысль наконец посетила и тебя. Ты завтра найдёшь для нас пару часиков?

– Да. В принципе время найду.

– Тогда я бы хотел встретиться с тобой у меня за городом. Это возможно?

– Конечно. Мне что, туда поехать после работы?

– Да.

– Ну тогда до встречи.

Уже в который раз он входил в этот огромный и такой знакомый ему дом. В вестибюле его встретил охранник, молодой здоровенный мужик спортивного телосложения. Он предложил Володе снять легкую верхнюю куртку и, вежливо указывая рукой направление на большую лестницу, сказал: «Пожалуйста, Владимир Андреевич, поднимайтесь на второй этаж. Вас там уже ждёт Валерий Петрович».

– Ну, привет! Проходи, – сказал вежливо Валерий Петрович входящему в большой зал Владимиру. – Мы сегодня одни. Галина с Борькой поехала на выставку в Русский музей. Ты что будешь: русскую, виски, коньяк?

– Я, Валера, как и ты, – улыбнувшись, коротко ответил Володя.

Валерий Петрович позвонил в колокольчик, и пришла горничная Маша, которой он сказал принести коньяк, лимоны, бутерброды, красную рыбу и черную икру.

– Вова, если хочешь что-нибудь плотнее поесть, скажи. Я закажу, и нам приготовят.

– Да нет. Особо я есть не хочу. Думаю, нам вполне достаточно и того, что принесут.

– Ну хорошо, как хочешь. Перейдём к делу. Объект, будем теперь так его называть, появится на конференции банкиров в конце августа. У нас будет две точки, где его можно будет снять безопаснее всего для тебя. На правительственной даче на Крестовском острове, как я тебе говорил ранее, или в гостинице «Астория». Это самый распространённый и лучший для стрелка способ работы. Отход получится весьма лёгким. Мы сейчас изучаем его маршрут.

– А если он начнёт менять маршруты? Ты ведь знаешь, что даже предчувствие иногда играет определённую роль в таких делах.

– Для такого случая, Володя, к нему в свиту внедрён наш человек, который будет пытаться заманить его туда, где нам легче и безопаснее будет его снять.