После всех этих нервных встрясок старый новоизбранный президент смог наконец заняться собственным здоровьем всерьёз. Последовали многочисленные консультации заморских хирургов и была сделана операция на сердце. Стоящие у кремлёвского «трона» единомышленники вздохнули с облегчением: «Ну, слава богу! Царь продолжает жить, а мы будем править».

Одновременно с избранием Ельцина на второй срок царствования в России его некогда соратник по межрегиональной группе, действующий мэр города Санкт-Петербурга Анатолий Собчак выборы проиграл. Бывший московский приятель палец о палец не ударил, чтобы помочь своему соратнику по борьбе с коммунистическим СССР. Скорее наоборот, чувствуя, что Собчак набирает популярность в целом по стране, хотя в собственном городе он её давно стал терять, Ельцин не захотел, чтобы его репутация больного и никчёмного старика могла быть поколеблена более молодым нахрапистым политиком. Поэтому он дал отмашку. Собчака провалили на выборах, предопределив закат его политической карьеры. Господин Ельцин забыл, что позиция граждан Ленинграда в дни августовского путча 1991 года сыграла большую роль в том, что и Москва успешно справилась с заговорщиками.

Автор больше не хочет наскучить своему читателю описанием всех «прелестей» новой власти России. Об этом много написано, в том числе и откровенной лжи.

Одно нельзя забывать: именно ко второму сроку избрания президента Ельцина Россия накопила большой потенциал негатива во всех сферах человеческой деятельности. У неё не осталось иного выбора, кроме как признать установление нового режима, в котором слова «президент» и «пахан» станут тождественны по своей сути.

Вернёмся к нашим героям.

Лето было в разгаре. Алексей находился во Франции у Гончаровых, там же пребывали и дети. Андрей был принят в Сорбонну. Надежда осталась в Париже до конца летних каникул. Она должна была возвратиться в Санкт-Петербург вместе с Алексеем.

В этот раз Ирина и Владимир были предоставлены сами себе. Впервые за много лет в собственной квартире они были без шумной компании детей и Алексея. Всё текло своим чередом. Раз в неделю Владимир и Павел проводили вместе время, попеременно на даче у Гагарина или в Комарово.

Павел всё же предпочитал ездить на дачу к Сашенко. Ему там было вдвоём с Володей наиболее комфортно. Но постепенно он стал замечать, что Володя перестал его приглашать к себе на дачу в Комарово.

Внешнее спокойствие, воцарившееся в это лето в семье Сашенко, оказалось, по сути, предвестником событий, которые в дальнейшем круто изменили привычный жизненный уклад этой почти советской семьи, направляя судьбы её членов в новое жизненное русло.

* * *

Виктор Васильевич оказался предельно пунктуальным и подъехал на своём «жигулёнке» первым к месту встречи.

Ирина чуть-чуть запаздывала, потому что ей было сложно в этот день оставить работу. Наконец он увидел её, идущую по Адмиралтейскому проспекту навстречу его машине. После этого он быстро подъехал к ней, открыв правую переднюю дверцу автомашины.

– Здравствуйте, Виктор Васильевич, – произнесла она уверенным тоном, садясь в машину, и, улыбнувшись, добавила: – Прошу извинить меня за опоздание, сложно было вырваться с работы.

– Ирина Борисовна, женщинам не положено извиняться в этом случае. Они имеют на это законное право, – ответил он ей с улыбкой.

– Дело в том, что меня на срочные встречи всегда Володя подвозит на машине. Но вы сказали мне, что разговор касается сугубо только нас двоих, и поэтому я его не стала информировать. Так чем я провинилась перед вашим ведомством? Или это что-то личное?

Последнюю фразу она произнесла с некоторым кокетством и с обворожительной улыбкой. Виктор Васильевич тоже улыбнулся в ответ.

– Нет, вы пока решительно не наш клиент. А Володя разве не ревнует такую очаровательную женщину, как вы, Ирина Борисовна?

– Думаю, что нет. Я просто не даю повода к этому. У меня нет времени на флирт, потому что я человек весьма занятой. Я не создана для этой роли ещё и потому, что вряд ли есть другой мужчина, который мог бы меня заинтересовать как женщину.

– Да, я вас понял. Вы хотели сказать, что вряд ли найдётся такой мужчина, который может стать конкурентом вашему мужу, – улыбнулся Виктор Васильевич.

– Абсолютно верно. Я думаю, что с Володей трудно конкурировать во всех отношениях.

Минут через двадцать они припарковались возле парка на Выборгской стороне. Местом для проведения конфиденциальной беседы был избран ресторан под названием «Охотничий домик», находящийся в северной части города, среди раскидистых деревьев парка отдыха. Это место выбрала Ирина, так как они с Владимиром бывали здесь несколько раз на торжествах знакомых, и им нравился некий домашний уют во внутреннем убранстве ресторана.

Свободных мест в это время дня оказалось более чем достаточно, и они заняли столик на двоих. Виктор Васильевич заказал даме и себе кофе и мороженое. После некоторых приготовлений первым начал Вершинин.

– Ирина Борисовна, могу ли я надеяться на то, что факты, которые я вам сегодня сообщу, в случае если вы захотите их проигнорировать, не станут известны кому-либо другому?

– Абсолютно, абсолютно… можете не сомневаться в этом. Обязательство конфиденциальности для меня то же, что и клятва Гиппократа, – сказала Ирина уверенным тоном.

– Я очень на это надеюсь. У меня нет сомнения в ваших словах. Клятву Гиппократа, которую вы давали когда-то, нам пришлось ощутить в собственной семье. И если бы не тот счастливый случай, который сблизил нас волею судьбы два года назад, то мы могли потерять с женой всё в этой жизни. Всякий раз, когда моя жена посещает церковь, она молится за вас и вашу семью.

– Ну что вы, Виктор Васильевич, я лишь выполнила свой долг как врач. Хотя не скрою, мне приятно, когда о нас так думают те, кому мы помогли. Сейчас так много меняется, и, к сожалению, не всегда в лучшую сторону. Как здоровье вашей Наташеньки?

– Всё прекрасно, тьфу-тьфу.

– Ну и слава богу, Виктор Васильевич. И всё же обязательно привезите её для профилактического осмотра.

– Спасибо, Ирина Борисовна привезём с женой обязательно. Давайте перейдём к делу. Ирина Борисовна, я буду вам задавать вопросы, а вы мне постарайтесь как можно подробнее на них ответить, чтобы я знал всё, что вам известно.

– Хорошо, я готова.

– Итак, мой первый вопрос. Как давно и хорошо ли вы знаете семью Черняевых?

Ирина немного призадумалась, а потом, посмотрев на Вершинина, несколько смущённо произнесла:

– А удобно ли мне говорить о Черняевых, тем более в такой обстановке, Виктор Васильевич?

– Ирина Борисовна, простите, это моя вина. Я не сказал вам сразу, что речь идёт о вашем муже и серьёзных вещах. И если бы я намеревался сделать какой-то враждебный шаг относительно его, я бы, наверное, не стал отрывать вас от дела. Так что вы не считайте себя доносчицей.