Выкупил кольцо, думая, что она гадкая изменщица? Зачем?

Понять этого мужчину сложнее, чем ей, жуткому гуманитарию, разобраться в ядерной физике.

Забыв про серьги, Яна надела на палец кольцо. Бриллиант засверкал, заискрил, будто даже обрадовался тому, что снова оказался на ее пальце.

* * *

Спускаясь в столовую, Давид так нервничал, что потели ладони.

Явится ли Яна?

Очень хотел ее видеть, но не был уверен, стоит ли заявиться к ней в спальню. Успел раз десять представить, как ворвется туда и потребует объяснений. Не терпелось узнать, отчего убежала, не сказав ни слова? Кто так делает?

Они муж и жена, провели ночь вместе. Что может быть естественнее?

В то же время Давид не хотел давить на Яну. Нет, не так. Давить хотел! Да только что с этого толку? Он уже давно понял – с его дорогой женой такая тактика не проходит. Не поддается она давлению, такое поведение лишь отталкивает ее еще больше.

С Яной надо тоньше, ювелирным пинцетом.

Хотел как-то показать дорогой супруге, насколько ему было хорошо, как-то отблагодарить ее за подаренное удовольствие. Преподнести достойный подарок. Но где же такой найдешь? И целого мира будет мало, чтобы передать глубину его чувств к Богине.

Ох как ему хотелось хоть какого-то знака, что это была не разовая акция, что Яна хочет помириться, что любит. Ну хоть немного!

Появившись в столовой, Давид с неудовольствием обнаружил за столом только Гаяне.

Уселся во главе стола с недовольным видом.

Пока подавали омлет с грибами, Гаяне что-то говорила ему, а он не слушал. Даже не слышал, хотя обычно не игнорировал сестру.

А потом вдруг увидел в дверном проеме Яну.

По-утреннему свежая, наряженная в сарафан, она направилась к столу.

Давид подскочил с места, поспешил ей навстречу. И тут он вдруг заметил на безымянном пальце жены кольцо с красным бриллиантом. То самое кольцо, которое надел ей в день свадьбы.

Он хотел знака? Вот он, знак. Кричаще яркий!

Давид заулыбался во всю ширь, отодвинул для Яны стул, помог устроиться за столом. Но, прежде чем вернуться за свое место, схватил ее правую руку, прижал к губам холодные пальцы, с чувством поцеловал.

– Ты сделала меня очень счастливым, – заявил он с придыханием.

– Спасибо, что вернул кольцо, – тихо сказала она и посмотрела на него с приязнью, как ему показалось.

– Не стоит благодарностей, малышка. – Улыбка Давида стала еще шире, если такое вообще возможно.

Он устроился во главе стола, чувствуя, как внутренности плавятся от жара чувств к дорогой жене.

– Вы помирились? – вдруг спросила Гаяне.

Только тут он вспомнил про сестру.

– Любовь побеждает все, – гордо заявил Давид. – Ее так просто в сердце не спрячешь. Тебе тоже пора познать это чувство, сестра.

Гаяне закашлялась, поперхнувшись кофе.

– Все в порядке? – спросил Давид настороженно.

– Д-да… – еле ответила она.

В этот момент в комнате появился Геннадий. Он подошел к Давиду сзади и шепнул на ухо:

– Нашли фокусника

«Какого лешего…» – проворчала про себя Яна, наблюдая за тем, как Давид покидал гостиную.

После того как Геннадий что-то прошептал ему на ухо, Давида как подменили.

Он повернулся к Яне, проговорил нервным тоном:

– Малышка, обещай, что будешь сегодня дома, ладно? – А потом повернулся к Гаяне: – Обе сидите дома, девочки.

Даже не дождавшись ответа, вдруг вскочил с места и куда-то усвистал.

Яна запыхтела от обиды. Еще бы, ведь рассчитывала совсем не на это. Думала, позавтракают все вместе, а потом, когда Гаяне уйдет, Давид уделит ей время, и они обсудят, что вчера произошло.

Ей что, много надо? Совсем нет! Вполне хватило бы пары фраз из разряда: «Я люблю тебя, Яна! Я сожалею, что не спросил твоего согласия на повторный брак. Хочешь, я верну тебе квартиру? Только не уезжай от меня туда, пожалуйста!»

Все… большего ей не нужно.

Но, видно, у товарища Охикяна другие, более важные дела. Или он считает, что раз переспали, то автоматом помирились? А вот и нет! Ей хочется знать, что в дальнейшем он не позволит себе подобных выходок, хочется чувствовать себя в безопасности. Любимой, нужной, в конце концов. Нужной не только для секса!

Что же, она подождет…

Она ведь никуда не спешит, так? Вечером Давид непременно вернется, тогда-то Яна его пузиком к стенке и прижмет, все ему выскажет, потребует так нужных ей признаний.

Эх, конечно, хотелось бы, чтобы он сам, без подсказки, правильно себя повел. Но лучше уж сказать, чем молчать в тряпочку, дуться и ждать с моря погоды, так?

– Прошвырнемся по магазинам? – вдруг услышала она веселый голос Гаяне.

Аж вздрогнула от неожиданности. Так сосредоточилась на своей обиде, что совсем забыла про сестру Давида, хотя та сидела напротив и мило ей улыбалась.

Яна так и не наладила отношений с Гаяне, хотя новоиспеченная родственница очень старалась ей угодить. Вот и сейчас зачастила с чувством:

– Раз вы помирились, тебе надо прилично одеться! Ой, я не имею в виду, что ты неприлично одета, ты хорошо выглядишь. Особенно сегодня… Но согласись, пара-тройка нарядов не помешает. А еще какие-нибудь особенные пеньюары, ночные рубашки…

– Ты что, не слышала, как Давид просил, чтобы мы остались дома? – хмыкнула Яна.

Не то чтобы ей так уж сильно хотелось слушаться Давида. Однако идти куда-то с Гаяне хотелось еще меньше.

– Ну да, ну да, – кивнула она. – Но он же попросил, а не приказал, как ты верно заметила… А что не запрещено, то разрешено.

– Извини, Гаяне, я лучше его послушаюсь, – пожала плечами Яна и пододвинула к себе блюдо с йогуртом и несладкими хлопьями.

Гаяне, наоборот, отодвинула от себя тарелку, уставилась на невестку, сложив на груди руки.

– Яна, у меня возникает такое чувство, будто ты нарочно меня избегаешь. Это так?

В прямоте и прозорливости этой дамочке не откажешь.

– Эм… – Яна замялась, не зная, как ответить.

По сути, это было правдой, она нарочно избегала Гаяне. Однако теперь, когда на горизонте замаячила перспектива помириться с Давидом, вступать в конфликт с его сестрой вряд ли стоило. Это ему не понравится, а они только-только нашли друг к другу подход.

Принимаешь мужчину, принимай и его семью – так, кажется, гласит народная мудрость. Как ни крути, а налаживать отношения придется. Иначе миру в доме не быть.