любом случае все узнал. А мне надо было самой с ним поговорить, а не ждать, когда малышу об этом нашепчет кто-то другой. Наверное, я просто боялась реакции сына. Именно поэтому оттягивала до последнего.

— Ты против?

Замялся, отвел взгляд и прикусил губу, словно боялся спросить или сказать. Я мягко провела по его руке, давая понять, что готова ответить на любой вопрос.

— Мам, когда у вас появятся собственные дети… ты будешь меня любить? — буквально выпалил он и затаил дыхание, ожидая моего ответа, как приговора.

Сердце невольно сжалось, и я потянулась к сыну, прижимая к себе и целуя в макушку.

— Я буду всегда тебя любить. Что бы ни случилось. Даже если у меня будет еще десять детей, это ничего не изменит. Ты мой первенец, моя радость и моя жизнь. Я всегда буду любить тебя. Слышишь? Всегда.

И сразу почувствовала, как расслабилось его тело, как он обмяк и тихо вздохнул, крепко обнимая в ответ.

— А я могу называть его папой? — спустя пару мгновений произнес Киан.

Слезы поднялись удушливой волной, перекрывая доступ воздуха, и я зажмурилась на мгновение.

— А ты хочешь?

Киан отстранился и сел рядом со мной. Его голубые глаза лихорадочно блестели.

— Не знаю. У меня никогда не было папы… Это, наверное, здорово.

— Думаю, тебе понравится. Но об этом ты должен поговорить с ним сам. Без меня. Как мужчина с мужчиной, — я ласково улыбнулась ему и щелкнула по носику.

— Хорошо. Ой, я забыл, — вскочил он и начал слезать с кровати.

— Что забыл?

— Дядя Ирбис просил сообщить, когда ты проснешься. Я побегу.

— Только осторожнее. Смотри не упади, — только и успела крикнуть ему вдогонку.

После чего откинулась на подушки, глядя перед собой.

Боль внизу живота стала сильнее, напоминая о себе.

В какой-то момент я даже пожалела о том, что ребенка нет. Да, мы еще не были готовы к этому, знакомы всего ничего. Но теперь мысль о беременности не казалась такой ужасной. Наоборот, от нее теплело в груди.

Надо было встать и привести себя в порядок, но сил не было.

Погруженная в мысли, я пропустила момент появления Ксандера.

— Миа?

Резко вскинув голову, я увидела барса, что стоял в дверном проеме и внимательно меня разглядывал, сложив руки на груди. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Привет, — улыбнулась в ответ.

— Я вот думаю, прибить тебя или обнять? — сухо произнес тот.

— Даже не знаю. Может, поцеловать?

Хмыкнул и подошел ближе, присаживаясь на кровать и беря мою ладонь в свои руки.

— Как же ты меня напугала, — и мягко поцеловал пальцы.

— Прости, — я выпрямилась, другой рукой проводя по пепельным волосам. — Я не хотела. А где Киан?

— У себя в комнате, играет… Ты хоть понимаешь, что сделала? — взгляд серых глаз словно пронизывал насквозь.

— Да, — кивнула в ответ. Понимала и не пожалела ни на секунду. То, что легко пришло, так же легко исчезло из моей жизни. — Они ушли?

— Ушли, — кивнул Ксандер и вздохнул. — Ты сама лично освободила древних монстров. Отказалась от власти, силы и могущества. И ни капли не сожалеешь?

— Нет. Глупо?

Он нахмурился, обдумывая, что ответить.

— Это тебе решать, глупо или нет.

— Помогло?

Перевертыш достал из кармана крохотный прозрачный флакончик с искрящейся жидкостью и передал мне.

— Что это? — теперь я недоуменно нахмурилась, проведя большим пальцем по стеклу.

— Слезы хейдов.

— Что? Но ведь ты должен был отдать магам.

Я уже порывалась встать и броситься бегом вниз.

— Не паникуй, я все уже отдал, — остановил меня он и приобнял за плечи. — Для зелья нужна была всего одна. Остальное по праву принадлежит тебе.

— Слезы хейдов, — пробормотала и вновь взглянула на флакон. — Сколько же их здесь. Пять? Десять слезинок?

— Целое состояние, — кивнул перевертыш, опуская руки.

Да, действительно. Одна слезинка может создать зелье невероятной силы и мощи.

— Как милорд?

— Проклятье удалось нейтрализовать. Но он очень слаб. Сама понимаешь, что период реабилитации будет долгим.

Еще бы. Столько дней проклятье травило и уничтожало его изнутри. И только невероятная сила магов не давала ему сгореть.

— Главное, он жив. Думаю, магам несложно привести его в чувство.

— Вам удалось невозможное. Только… Миа… Не пугай меня так больше, — вздохнул он, притягивая ближе и осторожно целуя в губы. — Я думал, что потерял тебя.

В голосе отчетливо слышались боль и страх.

— Прости. Все случилось слишком быстро. Это сиюминутное решение. Но я не жалею о нем. Теперь без хейдов я не такая завидная невеста, — прислонившись лбом к его лбу, прошептала я.

— Ты моя невеста.

— Только твоя.

На этот раз поцелуй был глубже. Нежное прикосновение постепенно сменилось, став требовательней и горячей. Воздуха не хватало, но и оторваться от его губ я не могла. Запустив пальцы в его волосы, наслаждаясь прикосновением сильных рук, что ласкали шею, перебирали волосы на затылке.

Как же сильно я его любила. До дрожи, до боли, до крика. Эти чувства раздирали изнутри. Хотелось петь, плясать, смеяться и плакать. Мне много чего хотелось. И чем больше я его узнавала, тем сильнее любила.

Ксандер говорил, что никому меня не отдаст. Так вот, я могла ответить ему тем же. Не отдам его никому, буду драться до последней капли крови, но не позволю отнять его у меня. Никогда.

Ирбис первым прекратил поцелуй. Нежно чмокнул в нос и убрал с моего лица непослушные волосы.

— Сейчас тебе принесут ужин, я распорядился, — прошептал Ксандер, как только смог восстановить дыхание. — Тебе надо поесть, а то совсем без сил.

— Ты не уйдешь?

Отпускать его не хотелось.

— Я вернусь, — пообещал он, улыбнувшись, и неожиданно спросил: — Тебе подать твою сумку?

— Что? Зачем? — и только тут я вспомнила о своем недомогании и слегка покраснела. — Да, пожалуйста.

— Распорядиться насчет ванны?

Я покраснела еще сильнее.

— От меня что… так пахнет?

— Совсем чуть-чуть. Я просто слишком хорошо знаю твой запах. Не смущайся, это вполне естественно и нормально. Так что насчет ванны?

— Было бы неплохо, — призналась я.

Ксандер еще раз поцеловал меня и встал, направляясь к сумке, лежавшей в кресле.

— Хорошо. Я прикажу. Миа, пообещай, что поешь.

— Обещаю.

Он уже сделал шаг, чтобы выйти, но я его остановила, вспомнив кое-что важное:

— Ирбис, подожди.

— Что-то случилось?

— Да. Речь о Киане. Он знает о наших отношениях.

Барс слушал меня очень внимательно, слегка сузил глаза и лишь тихо уточнил:

— Он возражает?

— Нет… Киан спрашивал, можно ли ему будет называть тебя папой.

Вздрогнул, слегка изменился в лице. Я не успела отследить, что за эмоции это были,