Кэсси сделала еще один вдох – такой глубокий, что грудь выгнулась колесом. Выдохнула – и ее плечи снова опустились. Дальше она уже дышала без моих понуканий, а выражение ее лица, за которым я пристально следила, свидетельствовало, что девочка начинает постепенно понимать, где она находится и что с ней творится. Наконец ее глаза заблестели, как прежде, а рот слегка изогнулся в жалкой пародии на улыбку.

Чтобы понять, в чем дело, мне вовсе не нужно было долго раздумывать. Без бабушкиного чая кошмары вернулись. Как и в предыдущие разы, видения Кэсси постепенно становились все более подробными и ощущались настолько реально, что, даже проснувшись, она все еще оставалась в их власти. В этот раз, однако, речь шла не о мигрени и не о сломанной ноге. Кэсси только что увидела, как я утонула, и перестала дышать сама. Я не сомневалась, что, не подоспей я вовремя, она могла бы задохнуться по-настоящему. Должно быть, именно поэтому бабушка утверждала, что для нее опасно не пить успокаивающий сбор.

Острое чувство вины сжало мне сердце. Как я могла не предвидеть подобный поворот событий? Как могла не думать об опасности? Вернее, об опасности-то я думала, но только о той, которая угрожала мне лично. Мне и в голову не приходило, что вместе со мной может пострадать и моя дочь.

Между тем Кэсси начало трясти. Крупные слезы покатились по ее щекам и закапали на пижаму, оставляя на ткани серые пятна.

– Мамочка! – проговорила она дрожащими губами. – Мне страшно!

Мне тоже было страшно, но я постаралась этого не показывать. Опустившись на кровать, я усадила Кэсси к себе на колени.

– Не бойся, малышка. Я здесь, с тобой, – повторяла я, раскачиваясь вместе с ней из стороны в сторону.

Прошло минут двадцать, прежде чем Кэсси успокоилась и перестала плакать. За это время я не раз подумала об оставшемся в кухне бабушкином травяном сборе, но сейчас, пожалуй, от него не было бы никакого толка. Кошмар Кэсси уже увидела, так что в конце концов я решила, что горячее молоко будет для нее полезнее. Я подогрею для нее полный стакан, а потом мы сможем вместе смотреть телевизор, пока не уснем прямо на диване, как это бывало с нами уже не раз. А чай я заварю ей завтра, решила я. Именно завтрашней ночью Кэсси должно было посетить последнее видение из относящегося ко мне пророческого цикла, но я знала, что не могу рисковать ее жизнью, пытаясь выведать необходимые мне подробности. Кроме того, как я и сказала Оуэну, у меня не было полной уверенности в том, что предсказание потеряет свою силу, если в пятницу я не утону. Нельзя было исключать, что тактика уклонения от опасности приведет лишь к тому, что сроки осуществления пророчества передвинутся на неопределенное время. Этот последний вариант означал, помимо всего прочего, что мне придется давать Кэсси успокаивающий чай постоянно. И не дай бог, если в какой-то из дней я забуду это сделать!..

Мои глаза закрывались сами собой, но я продолжала прижимать Кэсси к себе, пытаясь одновременно решить, что мне следует предпринять. Грейс сумела избежать серьезных травм благодаря новому защитному шлему, но под грузовик она все равно попала. Только после этого кошмарные сны, которые снились Кэсс, прекратились. То же самое произошло и в случае с Этаном. Моя дочь перестала видеть кошмары с его участием только после того, как этот упрямец все-таки спрыгнул с качелей и сломал ногу.

Все это означало только одно.

Я должна утонуть.

Это был единственный известный мне способ сделать так, чтобы Кэсси перестала видеть во сне мою смерть, которая вполне могла обернуться ее смертью в силу чисто психологических эффектов проживания ею предсказываемого события.

Наклонившись к дочери, я убрала с ее лица спутанные, влажные от испарины волосы.

– Посмотри-ка на меня, Русалочка… Вот так… А теперь послушай меня внимательно. Я должна сказать тебе одну важную вещь!

Она приподняла подбородок, шмыгнула носом и икнула.

– Упасть в воду вовсе не значит умереть. Многие люди тонут, но большинство из них удается спасти. Вот и мы должны придумать такой способ, который поможет мне остаться в живых.

Кэсси хрипло вздохнула и, повернувшись у меня на коленях, слегка приподнялась и крепко обняла меня за шею.

– Я хочу тебе помочь, мамочка, – проговорила она, стараясь, чтобы ее нижняя губа не дрожала. – Можно я тебе помогу, а?..

– Конечно, можно. – Я кивнула. – И давай начнем с того, что подумаем вместе, как это сделать. Ну что, согласна?

Кэсси кивнула в ответ, и я скрестила пальцы в надежде, что нам обеим удастся придумать для меня своего рода новый «велосипедный шлем», благодаря которому я сумею выйти из ожидавшей меня передряги живой и, по возможности, невредимой.

* * *

До утра оставалось еще порядочно времени, но этой ночью мы с Кэсси спали очень мало. Свернувшись под одеялом, мы шепотом обсуждали различные планы и варианты действий. Можно было купить мне новый спасательный жилет, можно было запереть меня в доме, чтобы я ни при каких обстоятельствах не оказалась на берегу… Правда, я никак не могла понять, как я могу оказаться в воде, если не пойду на пляж. В моем мозгу мелькали самые разные варианты, в том числе совершенно фантастические. К примеру, думала я, бабушка может внезапно заболеть лунатизмом и отправиться в город прямо посреди ночи. Я, конечно, отправлюсь на поиски, сяду в машину, но у джипа (совершенно нового!) заклинит рулевое управления, и я свалюсь в воду с какого-нибудь моста. Или на наш городок вдруг обрушится цунами, единственной жертвой которого стану я…

Кэсси в конце концов заснула. Прислушиваясь к ее мерному дыханию, я вдруг почувствовала, как на меня снисходит ощущение спокойствия и покорности судьбе. В самом деле, все мои надежды и планы строились на том, что, когда со мной произойдет несчастный случай, рядом окажется кто-то (лучше всего – профессиональный спасатель), который сможет меня спасти и вернуть к жизни. На самом же деле вероятность того, что поблизости не окажется ни одной живой души, была достаточно велика.

Что будет, то будет, подумала я, тоже начиная засыпать. И нечего тут огород городить; все равно я не знаю, как все произойдет, а значит, не смогу ни подготовиться, ни пригласить профессионального спасателя с соответствующим оборудованием в то место и именно тогда, когда мне суждено – или не суждено – пойти ко дну.

Около пяти утра меня разбудила СМС от Оуэна.

«Позвони, когда проснешься. Я хочу знать, все ли у тебя в порядке».

Прислушавшись, я различила за окном негромкое урчание прогреваемого двигателя. Оуэн уезжал на конференцию.

Я перечитала сообщение и почувствовала, как у меня закололо кожу на руках. Оуэн помнил обо мне. И он был самым решительным образом настроен сделать все, чтобы в пятницу со мной ничего не случилось. При мысли об этом я едва не заплакала от досады: я просто не могла допустить, чтобы его план сработал. Если я не утону, это может плохо кончиться для Кэсси.