Глобальное наступление исламского мира создало для Ханаана уникальную возможность реванша за все восемь веков имперского триумфа.

На землях Империи носитель коммерческого духа древнего Ханаана чувствовал себя неуютно, независимо от того, кем он был – евреем или еретиком. Реализоваться в финансовой сфере ему мешало строгое имперское законодательство о процентах и кредите. В торговле он конкурировал с государством и национальным купеческим элементом. Вера его воспринималась как чужая или прямо враждебная. Во власть его не пускали. Высокая культура имела по преимуществу христианский характер. Ереси запрещались и преследовались, а с еретиками боролись как с государственными преступниками.

К иудеям в целом относились несколько мягче, чем к еретикам. Некоторые императоры время от времени предпринимали попытки насильственного крещения иудеев. Так поступил, например, иконоборец Лев III Исавр. Прототип Петра I железной рукой мобилизовал всех своих подданных на войну – все должны были стать солдатами – и монахи, и евреи. Многие из иудеев приняли тогда крещение притворно с тем, чтобы вернуться к своей вере, когда гонения утихнут, иные же переселились на крайний север Империи – в Тавриду (Крым). Василий I Македонян также пытался обратить евреев в христианство, угрожая им в противном случае казнями и, действительно, многих казнил. Но большинство императоров оставляли иудейские общины в покое, предоставляя им внутреннюю свободу. Еврей в Империи чаще всего был либо торговцем, либо ремесленником, часто шелководом, изготовителем тканей, или красильщиком. На государственные должности допускались только православные.

Совсем другим было положение евреев в мусульманских государствах. Халифат давал евреям возможность добиться огромных успехов в коммерции, финансах и даже обрести политическое влияние. Арабские правители постоянно обращались за помощью к еврейским «банкирам», особенно многочисленным в Сирии и Ираке, где по-прежнему находился экзилархат – финансовый и идеологический центр иудеев всего мира. В арабских государствах Пиренейского полуострова евреев часто назначали советниками, даже «министрами» правителей, поручали им посольские дела. Эти еврейские вельможи, разумеется, всячески покровительствовали своим соплеменникам.

Внутри Арабского халифата быстро развивалась международная торговля, и еврейские общины вошли в нее как один из ведущих игроков. Они вели торговлю пряностями, благовониями, красителями, металлами, жемчугом, кораллами и разного рода медикаментами, включая лечебные травы, то есть всем тем, что издревле являлось специализацией ханаанских купцов. Особенно важную роль играли евреи в торговле с Индией, куда они вывозили медь и свинец и откуда импортировали в Халифат драгоценную «булатную» сталь, что позволило им зарабатывать огромные прибыли.

Этому возвышению в торговле способствовало несколько обстоятельств. Шломо Дов Гойтейн пишет: «Верхушку арабского государства составляла торговая аристократия. Происходя из мест, где родился исламский Пророк, они, разумеется, были более восприимчивы к различным потребностям бизнеса, чем рыцари и родовитые господа Персидской империи, которые полагали, что аристократу надлежит проводить половину жизни в боях, а другую половину – в пирах… Кроме того, мусульманский закон в значительной степени основывался на арабской традиции, которая, как уже отмечалось, была гибкой и хорошо приспособленной к потребностям нации торговцев… Другим весьма важным социальным фактором подъема ближневосточного капитализма было уничтожение арабскими завоевателями прежних господствующих или привилегированных классов, которых вытеснила новая аристократия денег. В сущности, произошло вот что: деньги стали тем путем, по которому способные или удачливые взбирались по социальной лестнице»[266].

Евреи в эпоху могущества Халифата окончательно обрели ханаанские черты и стали нацией оптовых торговцев и финансистов. Те представители еврейских общин, которые не имели значительных капиталов, стали ремесленниками, торговцами сырьем, специалистами по транспорту и логистике.

Древние коммерческие технологии Ханаана были взяты на вооружение купцами «рахдонитами». Так именовались еврейские купцы, занимавшиеся международной торговлей на обширных территориях от христианской Западной Европы через весь мусульманский мир и Индию вплоть до Китая. Они возобновили связи между Востоком и Западом, пострадавшие в результате христианско-исламских войн. Рахдониты везде соблюдали нейтралитет, говорили на разных языках и намного легче проникали через государственные границы воюющих держав, чем христианские или мусульманские купцы.

Чиновник почтовый службы Халифата IX века Ибн Хордадбех так описал рахдонитов: «Эти купцы говорят по-арабски, по-персидски, по-румийски [по-гречески – К. М.], на языке франков [по-старофранцузски – К. М.], андалузцев [по-староиспански – К. М.] и славян. Они путешествуют с запада на восток и с востока на запад, частично по суше, частично по морю. Они садятся на корабль в землях франков на Западном море и следуют до Фарамы [древний портовый город в Египте, располагавшийся на крайнем востоке дельты Нила – К. М.]. Там они перегружают свои товары на верблюдов и отправляются сушей до Кулзума [портовый город, расположенный на Красном море поблизости от современного Суэца – К. М.]. Затем они плывут по Восточному морю к Индии и Китаю. На обратном пути они везут… товары восточных стран до Кулзума, переправляют их в Фараму, где опять выходят в Западное море. Некоторые заходят в Константинополь, чтобы продать товар румийцам, другие отправляются ко двору короля франков, чтобы предложить там свой товар»[267].

В первой половине VIII века рахдониты играли основную роль в караванной торговле на Великом шелковом пути. Здесь они, помимо валюты великих держав, имперских золотых солидов и арабских серебряных дирхемов, широко использовали чеки (перс. čäk – «документ, расписка»). Чеки можно было обменять на золотые или серебряные деньги в конторе у банкира-менялы, расположенной за тысячи километров от пункта отправления. Финансисты действовали в системе круговой поруки как части единой финансовой сети от Португалии до Китая.

Таким образом была, по сути, воссоздана всемирная торговая сеть древнего Ханаана-Финикии, но в еще более грандиозных масштабах. Ханаанейцы периода расцвета Карфагена в III веке до Рождества Христова раскинули сеть своих колоний и финансовых центров от Индии до Британии и Скандинавии, монополизировали всю торговлю в западном Средиземноморье и Атлантике, включая побережье Африки вплоть до Индийского океана и, возможно, взяли под свой контроль торговлю с Мезоамерикой. Через 1000 лет, в VII–X веках, к старым рынкам сбыта наследников Ханаана рахдонитов добавились Великий шелковый путь в Среднюю Азию и Китай (во времена Карфагена контролировавшийся Ветхой Империей), германская Европа и Русь (во времена Карфагена не представлявшие коммерческого интереса) и Хазария.