Самым лучшим подтверждением этой, казалось, безумной догадки был товарищ Грабла – старичок Фанорий, который, как выясняется, тоже являлся доверенным лицом Гентара. Дарк с ним довольно много общался, но ему и в голову не пришло, что корчмарь может быть не совсем человеком. Только теперь, когда Мартин объяснил ему суть конфликта, Аламез стал примечать некоторые черты лица, делающие сухощавого старичка довольно похожим на эльфа. Узкие скулы, склонность к худобе, немного широковатые для человека глазницы… Природа многое дала Фанорию от человека, но в то же время оставила кое-что и от эльфа. Даже сейчас Аламез не мог с уверенностью сказать, затесался ли среди предков корчмаря эльф или нет. По крайней мере, на месте Гентара он бы присмотрелся к этому моррону и не стал брать его к себе в подручные. Ведь если догадка Дарка верна и оба моррона не были людьми чистых кровей, то и его старый друг-некромант и уже позевывающая на лаврах Самбина являлись отнюдь не господами положения, а угодили в коварную западню. Себя Аламез к их числу не причислял, это была чужая война, в которой он не участвовал, да и вряд ли бы стал участвовать, воскресни он на пару лет раньше. Хотя аргументы Мартина и звучали весьма убедительно, но Дарк не считал, что лучшим лекарством от головной боли является топор палача. Аламез так и не увидел смысла в чрезмерной жестокости, которую маг желал проявить по отношению к не совсем таким, как он сам, морронам. Но вот за жизнь старого боевого товарища он сейчас всерьез опасался.

– Так ты меня освободишь или нет? – спросил Аламез, как только неумолчно вещавший Гентар закрыл рот.

– Мне удалось тебя убедить? – спросил Гентар, видимо, не очень уверенный в успехе своей речи.

– Тебе удалось основательно засорить мою голову мудреными словами и совершенно ненужными фактами, – озадачил Мартина Аламез. – Пойми же ты, это не моя война, и я не хочу принимать ни одну из сторон.

– Или ты с нами, или ты против нас! Или «за», или «против», третьего не дано! – гордо вскинув головку и забавно потрясая куцей бородкой, изрек некромант.

– Дано, еще как дано, – уверенно заявил Дарк. – Любой полководец знает, что одних и тех же солдат нельзя постоянно бросать в бой, да еще требовать от них подвигов! Я только воскрес, мой организм, как ты правильно подметил, еще полностью не восстановился, поэтому позволь мне вначале прийти в себя, а уж затем бросаться на помощь гибнущему человечеству!

При этих словах Гентар недовольно запыхтел и строго поджал губки. Самбина за его спиной с любопытством приподняла прекрасную головку и как-то по-новому посмотрела на пленного моррона. Грабл же с Фанорием мельком переглянулись, видимо, сказанное пришлось им по душе, что только подтвердило предположение Аламеза.

– В конце концов, ты от меня уже получил все, что хотел. Флакон я отдал; в эту минуту вампиры графини наверняка расправляются с вашими общими врагами. От меня-то тебе что нужно… понимание, одобрение?

– Ты обещаешь не вмешиваться? – после долгого раздумья спросил некромант.

– А как я могу вмешаться в то, что уже практически свершилось? – попытался уйти от ответа Аламез, но его уловка не удалась.

– Ты обещаешь? – по-прежнему стоял на своем некромант.

– Я обещаю ни на кого не поднимать меч первым и даю рыцарский обет, – произнес Аламез, не скрывая насмешки, – прирезать каждого, чей меч поднимется на меня.

Наверное, некромант собирался освободить пленника от приковавших его к полу чар, но только этому не суждено было сбыться. Сначала за дверью раздался шум, а в следующий миг в зал буквально влетел вампир в полном боевом облачении, покрытый кровью и копотью.

– Беда, госпожа, измена! – громко выкрикнул вампир и, не в силах стоять на ногах, упал на колени.

– Рассказывай подробно и по порядку! – приказала графиня, мгновенно вскочив со скамьи и за считаные доли секунды превратившись из нежившейся красавицы во властную госпожу.

– Мы окружили то место, где они должны были собираться… – держал отчет запыхавшийся посыльный, – но стоило нам лишь приблизиться, как здание взорвалось… адское пламя подняло его в воздух и разметало по камушку… Многие наши погибли…

«А ведь Великая Кодвусийская Стена была разрушена точно таким же способом! Сразу видно – гномья работа!» – подумал Дарк, наверное, единственный в зале, кому довелось видеть подобное зрелище собственными глазами и кто не считал слова гонца трусливым преувеличением.

– Это была ловушка… западня, они как будто знали… измена, нас предали, нас послали на убой!

Похоже, увиденное произвело на кровососа столь сильное впечатление, что он еще долго не смог прийти в себя. Сколько Самбина ни кричала на него, ни трясла за грудки, ни грозила лютой расправой, он твердил одно и то же: «Измена, предательство!», а когда госпожа его спрашивала, где Форквут и ее сторонники, лишь отрицательно мотал головой. Однако вскоре графиня узнала горькую правду, но не от потрясенного вампира, который, мягко говоря, был не в себе, а от другого посыльного, так же поспешно ворвавшегося в зал.

– Госпожа, нас предали! – довольно неоригинально начал речь новый гонец плохих вестей. – Форквут и еще десятка три бойцов внезапно появились в порту… не только вампиры, но и морроны. Нас было мало, мы их не ждали, мы были застигнуты врасплох. Враги захватили торговое судно и поплыли вверх по реке!

Пожалуй, лишь Дарк да Грабл с Фанорием точно знали, что происходит. Не только Гентар с Самбиной, но и их противники, Тальберт с Каталиной, решили использовать Аламеза в своих хитрых игрищах в качестве ничего не знавшей приманки. Поскольку оба подручных Гентара были предателями, Арканс был прекрасно осведомлен о плане Мартина и до поры до времени подыгрывал Гентару, угодившему в конечном итоге в собственную западню. Он вручил Аламезу флакон, зная, что содержавшая фальшивую информацию смесь уже через несколько часов попадет в руки врагов и приведет большую часть сил Самбины в заранее приготовленную западню.

– Общий сбор! Немедленно всех ко мне! – прокричала не на шутку разозленная графиня и даже обнажила клыки.

– Не волнуйся, Самбина! – пытался успокоить потерявшую самообладание союзницу некромант. – Я не исключал возможности непредвиденных осложнений, и поэтому королевский фрегат, чей капитан мне верен, патрулирует реку невдалеке от герканского берега. Сейчас я его оповещу и…

Договорить Гентар не успел, поскольку отнюдь не все его враги покинули Альмиру на утлом торговом суденышке. Парочка из них находилась в непосредственной и очень опасной близости от пребывавшего в неведении некроманта. Подозревавший о недобрых намерениях скромно отмалчивающейся парочки Дарк не успел даже вскрикнуть, как Грабл напрыгнул на Гентара сзади и, крепко прижав некроманта левой рукой к своему могучему телу, правой заткнул ему рот, а заодно и нос. Несколько секунд щуплое тельце мага билось и трепыхалось в стальных тисках «полугномьих» объятий, но затем вдруг обмякло и повисло как тряпка на сильных руках. Пока контрабандист расправлялся с Мартином, Фанорий не терял времени даром. Старичок оказался неимоверно проворным для его почтенных лет, да и оружием владел как заправский вояка. Быстро выхватив из– под монашеской робы два длинных меча, судя по тонкости и изящности лезвий, работы эльфийских мастеров, старик сбил с ног сильным ударом плеча ближайшего вампира и накинулся на Самбину сзади. Он не разменивался по мелочам и совершенно не думал о защите. Замысел Фанория состоял в том, чтобы одним-двумя неожиданными ударами расправиться с Самбиной и тем самым обезглавить врагов. Однако графиня спиной почувствовала угрозу, и еще до того, как ее подданные успели среагировать и достать из ножен клинки, расправилась с убийцей всего одним ударом кинжала.