– Двадцать второе мая. – Ингрид закатила глаза, чтобы заглянуть в память. – День рождения Конан Дойла?

– Да, но нет, – ответила Варвара.

– Сегодня в Петергофе открыли фонтаны, в ботаническом саду зацвела «Царица ночи», а в парке 300-летия Петербурга раскрылись тюльпаны? – попыталась Марта.

– Прекрасно, но не то…

– В Петербург привезли кубок чемпионата Европы?

– Откуда такие познания?

– Гурымов, оказывается, болельщик… Да?

– Конечно нет…

– Манижа выступит в финале «Евровидения» с песней «Russian Woman»?[8]

Варвара решила, что мучить неведением надо в меру.

– Нет, Ингрид… В этот день до революции отмечался праздник столичной полиции. Для меня – это день моего прапрадеда и других настоящих, невыдуманных сыщиков, которые приходят на помощь, когда беда… Вообще всех, кто приходит на помощь в жизни… Нет ничего важнее, чем помогать… Нет ничего дороже, чем знать, что у тебя есть друзья, которые придут на помощь… Что есть плечо, на которое можешь надеяться…

Варвара легонько толкнула плечом сначала Марту, потом Ингрид. На всякий случай она села между ними.

– Сегодня я хочу поднять тост за моего прапрадеда и за всех, кто приходит на помощь, – сказала она, прямо держа бокал. – Мой славный предок в этот день пил водку, а мы отметим шампанским…

– Шампанское – вино женских побед! – вдруг сказала Марта.

Ингрид одобрительно кивнула:

– Тебе в рекламе работать надо. Морочить людям головы за хорошие деньги…

Марта вспыхнула, но улыбнулась.

– Девочки, все обиды полная ерунда, – строго сказала Варвара. – Самое главное в жизни: помогать. Просто помогать, когда это нужно. Чтобы рядом были люди, которые придут на помощь… Мне один человек недавно сказал: мы, мужчины, должны просто помогать женщинам и не требовать ничего взамен. Просто потому, что вам нужна наша помощь… Просто потому, что счастье мужчины – сделать женщину счастливой.

– Срочно знакомь! – потребовала Ингрид.

– Ой, я бы тоже хотела с таким… – Марта смутилась.

– У него семья и дети… Я вообще о чем речь толкаю?

– О главном в нашей жизни, – мирно сказала Ингрид.

– Вот именно… У нас много проблем, непонятно, что будет завтра, может, мир развалится на части… Это неважно… Самое главное – помогать и приходить на помощь ближнему. И дальнему. Чтобы каждая девочка знала: ты не одна, мы с тобой, мы рядом… Не бойся, мы придем к тебе на помощь… Потому что по-другому нельзя… Никакие амулеты желаний не спасут… Поможет тот, кто рядом… Зачем делать гадости, когда можно помогать?

Варвара подняла бокал.

– Это хорошо, это правильно, – тихо сказала Марта.

– Отличный тост, – шепнула Ингрид.

Они чокнулись. Бокалы издали счастливый перезвон. Шампанское искрилось счастьем. Пузырьки лопались счастьем. Счастье есть. Вот оно, перед тобой…

Не бойся…

Мы с тобой…

Мы рядом…

К столу подбежал запыхавшийся Пансофий.

– Простите, заблудился… Перепутал с площадью Искусств… Вы выпили? Без меня…

Варвара отодвинула ему стул. Подальше от Ингрид, поближе к Марте. Налила бокал. Юноша смутился.

– Простите, я не пью…

– Сегодня разрешаю, – сказала Ингрид. – Нельзя не выпить за праздник.

– А какой сегодня праздник?

– День помощи друг другу, – сказала Варвара.

– За это… Да… – Пансофий взял бокал. – Помогать – это мое… Кстати, я сегодня в интернете прочел: оказывается, можно сделать амулет, который будет исполнять любое желание… Нужно на правой руке носить браслет из красного пластика… Только сказать наговор: «Пот, кровь, слезы, уйдите вон, желания мои, исполняйтесь». Я себе сделал на всякий случай…

И Пансофий показал запястье. На нем краснел пластиковый обруч.

– Помогло? – спросила Варвара.

– Еще не знаю, мало времени прошло… Тогда за праздник. – Пансофий поднес к губам бокал, запрокинул голову и поперхнулся.

…Официант убрал лужу и сменил залитую скатерть. Платье Варвары высохнет.

– А что же с гадалкой Эстель, ее нашли? – спросила Марта, жуя салатик и не обращая внимания на пятно. Ей тоже досталось. Ингрид сопела и сыпала на брюки соль.

– Исчезла навсегда, – ответила Варвара. – Во всяком случае, брат мне намекнул.

Вечер стал понемногу оживать.

Бордовый от стыда Пансофий жевал лист салата. Разговор завязался и потек своим чередом. Ингрид шутила, Марта не обижалась.

Когда Варвара окончательно убедилась, что до драки у них не дойдет, девушки смирились с существованием друг друга, она покинула столик, чтобы освежиться.

Проходя по полутемному залу, Варвара заметила в дальнем углу двоих мужчин. Профессор Тульев о чем-то напряженно рассказывал седому господину, в котором не трудно было узнать Владимира Ильича.

Между ними дымилось блюдо с пельменями.

Что бы это могло значить?