Себастьян вытер пот со лба. Как? Как он не почувствовал в управляющем и его жене врагов? Как позволил усыпить свою бдительность? Это умиротворенность здешних мест сыграла с ним дурную шутку, или попросту его собственная неопытность. Вот Рошаль на его месте не позволил бы обвести себя вокруг пальца! Он же, глупец, жил уже которую неделю бок о бок с оборотнями или перекидышами и не понял, кто перед ним. Нет, подумалось Себастьяну, рано его зачислили в охотники, ходить бы еще в учениках! Стыд и позор!

И что теперь делать, как поступить? Подняться наверх и убить Патрика и Галлу? Но ведь они не сделали ему ничего дурного, напротив, дружелюбно встретили, как родного, кормили, охотно отвечали на все вопросы…

Охотник должен убивать все порождения зла! Этому его учили все долгие годы, проведенные в корпусе.

А дальше – больше: «Мы долго беседовали, Патрик поведал мне много интересного о своей жизни и о жизни таких, как он. Оказалось, он знает многих других существ. И не только оборотней. Среди так называемой «нечисти» очень много существ, которые не желают никому зла, как бы парадоксально это ни звучало. Многие просто хотят жить спокойно, чтобы никто их не трогал. Они не горят желанием убивать людей. Нет, они просто хотят, чтобы их оставили в покое! Внезапно мне открылась бездна горя и отчаяния, о которой прежде я не имел ни малейшего представления. На слуху у всех ужасные преступления «тварей», как мы их называем, но никто никогда не задумывался, что в любой среде, в любом обществе, пусть даже таком, есть совершенно разные индивидуумы и точки зрения. Для меня явилось шоком осознание того факта, что «существа» не обязательно стремятся причинить всем вокруг боль. Многие из них вообще противники насилия! А на них идет охота, их убивают не только без суда и следствия (разве можно назвать судом заранее вынесенный приговор охотника?), но и без сожаления, относясь к ним не как к существам мыслящим, а лишь как к порождениям зла и тьмы. Патрик, видя мое отношение к проблеме, рассказал мне, что в деревне есть несколько «существ» и обещал познакомить со всеми, но чуть позже. Затем случился еще один инцидент, когда в усадьбу заявились сборщики налогов. Патрик мне сильно помог, он организовал «существ» в деревне, они разоружили солдат и изрядно поглумились над ними, впрочем, не причиняя никому явного вреда. И настолько напугали их, что больше к нам никто никогда не являлся. Конечно, они защищали в первую очередь себя, но так получилось, что и меня тоже. Поэтому я не мог остаться равнодушен к их бедам. Мне внезапно пришла в голову идея! Отчего бы не попытаться устроить в Витто своего рода секретную резервацию для тех из «существ», кто стремится лишь к мирной жизни? Я рассказал Патрику об этой мысли, и он очень воодушевился!..»

Себастьяну оставалось только схватиться за голову. Ладно, Патрика и Галлу проглядел, но, читая дневник, он понимал, что ими дело не ограничилось. Кьего был не тот человек, который бросает свои задумки на полпути. Если он решил, он сделал…

В этом охотник убедился очень скоро, листая следующие страницы. Там описывалось, как один за другим в деревню прибывали «существа», как они находили себя в новой жизни, где не нужно было скрываться – хотя бы от соседей, которые были такими же, как и они сами, пусть и не принадлежали к какому-то одному конкретному виду.

За последующие годы само собой вышло так, что больше половины жителей в деревне уже составляли существа. Они ехали отовсюду, прослышав о чудесном месте, где можно жить спокойно и растить детей, не опасаясь, что придет охотник и вырежет всю семью. Обычных же людей всячески оберегали от чужих «существ», случайно забредавших в Витто. Поэтому местные люди зажили припеваючи. С одной стороны, Кьего оградил их от наглости чиновников и сборщиков налогов, с другой стороны, Патрик и другие следили за общим порядком в округе. Не удивительно, что жизнь вскоре пошла чудесная и спокойная, все были довольны.

Сам же Кьего остался удовлетворен воплощением своей идеи. Он пространно рассуждал о необходимости подобных резерваций в каждой крупной провинции, о том, что с «существами» нужно вести разговор, а не бессмысленно их уничтожать… В чем-то Себастьян даже согласился с ним, хотя годы в корпусе привили ему совсем иную логику мышления.

Но! И это важно! – он видел, что здесь, в Витто, преступлений нет. И даже он своим охотничьим чутьем не смог вычислить ни одного существа. Это значило, что они не ведут естественный для них образ жизни и совсем не используют колдовство. Может быть и правда, есть и среди них такие, кому дороже всего уют родного дома…

Дневник обрывался на полуслове.

Себастьян думал всю ночь, сидя в тайной комнате, при свете догоравших свечей, а на утро закрыл дневник Кьего, прихватил с собой мешочки с драгоценностями и поднялся в верхний кабинет.

На столе лежало письмо от Рошаля. Как видно, Патрик принес его и, не найдя охотника, попросту оставил на видном месте. Охотник вскрыл конверт и прочел лаконичное послание: «Возвращайся, есть работа».

Что ж, вот все и решилось.

Он отложил письмо в сторону. Не было у Рошаля никакой цели, когда он отправлял Себастьяна в усадьбу. Он просто дал ему немного отдохнуть, своего рода подарок после долгих лет обучения. И не знал капитан ничего о резервации, а если бы знал, давно стер бы ее с лица земли. Рошаль не различал в этом вопросе полутонов, для него было только черное и белое. Тварей – уничтожить!

Себастьян быстро собрал вещи, не забыв прихватить драгоценности Кьего, и кликнул Патрика, сообщив ему, что уезжает. Тот помог устроить сундучки в карете, которую охотник так и не отослал обратно. Вот она и пригодилась вновь.

На улице потеплело, снег постепенно сходил, проехать уже было можно, если пользоваться дорогами, а не лесными тропками.

Галла тоже вышла во двор попрощаться.

– Вы знаете, кто я, – сказал Себастьян, глядя в их лица, – а я знаю, кто вы! И знаю о других, живущих в деревне. Я уезжаю, оставляя все, как есть. Деньги присылайте раз в полгода. Живите спокойно, как до меня, но помните, если кто-то из вас или ваших друзей оступится хоть на шаг, я вернусь!

– Мы будем это помнить, господин! – почтительно кивнул Патрик, а Галла присела в глубоком книксене.

Себастьян тронул поводья, карета сдвинулась с места. Он знал, что больше сюда не приедет, если в том не случится необходимости, и что он никому, даже друзьям, не расскажет о резервации существ.

Жизнь, которую он только начинал, посвящена охоте. И он не хотел ничего менять.

Впереди предстояли долгие годы поисков и сражений, но главное он понял: судить нужно только по делам совершенным. Это правильно!..

Джокер

563 год от Слияния

Сказать, что у Себастьяна случились неприятности после убийства священника-настоятеля, значит не сказать ничего. Таких проблем у него не было, наверное, никогда. Он стоял навытяжку, как новобранец, а перед ним сидели его величество Ламберт Х, его святейшество Пьетрианни, канцлер Гроу и очень кстати вернувшийся из поездки Рошаль, капитан особого корпуса охотников – словом, вся верховная власть королевства.