Старушка захихикала. Ну, а что ей теперь делать в этой жизни? Там. Где-то там ждёт её любимый муж. Они встретятся в другой жизни.

А сейчас ей осталось собрать немного сил и воли в кулак.

Валентина взяла в руку игрушечный полицейский автомобиль «УАЗ». Вещь, довольно-таки глупо выглядевшая в комнате для молитв, с её свечами, кубками, статуэтками и рунами. Когда-то давно она попросила Анечку купить ей эту модель, как и несколько других игрушечных машин, например, чёрный микроавтобус, который она, в своё время, нагрела под лампой. Аня до сей недели не спрашивала мачеху, зачем ей всё это нужно. Мачеха постарела, потеряла зрение, потеряла мужа, может быть, сходит с ума.

Валентина ещё раз хихикнула. Хорошо, что Аня не помнит таких вещей.

В модели «УАЗа» открывались двери, и Валентина посадила на переднее сиденье человечка, сплетённого из пожухлой травы, в середине которого висела пуговица. Вот он — человек, изменивший мнение в пользу денег. Как же хорошо, когда люди что-то теряют, например, пуговицы от форменной рубашки. Такие вещи можно долго использовать. Омыть их кровью, воскурить над ними благовония. А потом посадить в игрушечную машинку.

Валентина нажала на кнопочку на крыше, и в машинке заработали сигнальные маячки, освещая небольшую часть комнаты синим и красным светом. «УАЗик» издавал хриплый вой. Валентина призвала все свои силы, которые остались в её, таком хрупком, теле. Она взяла «УАЗик» за капот и начала его сжимать.

Сильнее.

Ещё сильнее!

ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ!

Она почувствовала девушку, лежащую в коме за много километров от неё. Разум девушку затрепыхался, но быстро сдался.

ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ!

Капот игрушечной машинки треснул. Валентина чувствовала, как игрушечные колёсики впиваются в её ладонь, а потом вдавливаются внутрь корпуса.

ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ!

Пластмассовая радиаторная решётка отвалилась. Фары тоже выпали.

ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ!

И под последним мощным нажатием капот машинки рассыпался на множество осколков, ранив руку старушки.

Валентина вздохнула. Начала разжимать руку. Ещё раз вздохнула. Почувствовала, как в ответ вздохнул разум девушки.

«Прощай!».

Разум затрепыхался и замер.

Валентина начала разгибаться из своего согнутого положения. Остановилась. Ещё немного разжала руку, и машинка выпала на пол, а пуговица выпала из машинки. Она ещё раз вздохнула, и вздох замер в её груди. Она завалилась вперёд и осталась сидеть в таком положении.

3

Наконец-то в квартире было убрано, и Тамара даже с большим удовольствием готовила завтрак: себе яичницу с беконом, сыну глазированные хлопья с молоком.

Артур сделал над собой усилие, и убрался в квартире, разложив и свои вещи и мамины вещи, и даже перемыв посуду. Единственная, оставшаяся нетронутой комната, была ванная. Артур больше не заговаривал по поводу лежащей в ванной женщины, испытывая угрызения совести и за то, что украл снимки у папы, и за то, что рассматривал обнажённых девушек. Но в душ ходил только с открытой в ванную дверью, отгораживаясь от остальной квартиры лишь шторкой, и спал по прежнему с мамой, так как его кровать была ближе к коридору, а, значит, и ближе к ванной.

Тамару радовало то, что мальчик не стонет и не вздрагивает по ночам, как это было в первый раз, когда он спал с ней после того, как ему в руки попали эти снимки. А сейчас он ещё проведёт выходные у бабушки с дедушкой и, надо полагать, совсем успокоиться. Она тоже не возвращалась к разговору о снимках. Она просто не знала, что и как сказать Артуру, чтобы не вызвать в нём чувство стыда. Как объяснить мальчику, что фотографии обнажённых женщин это нормально на его этапе взросления и, при этом, не заставить его уйти в себя? Тамара не знала, а потому решила не начинать этот разговор.

Пока она готовила завтрак, Артур в комнате собирал вещи, которые могут ему пригодиться за те несколько дней, что он проведёт у бабушки с дедушкой.

— Мама! — позвал он ещё из комнаты. — А ты мне гель так и не купила.

Мальчик уложил две пары носков в портфель, подумал немного и взял третью пару, кинув её в Габриэллу, встав с пола и отправившись на кухню. Габби упала на спину, держа носки передними лапами и пиная их задними, но через пять секунд вспомнила, что она леди, отпихнула от себя носки, встала, встряхнулась, чихнула и тоже отправилась на кухню.

— Твои хлопья готовы, садись завтракать — Тамара отвернулась от плиты и вздохнула — Мы тебя так и не подстригли, между прочим.

Артур зарос так, что чёлка почти скрывала глаза. Весь его вид говорил: «Ну и…?».

— Давай заедем по пути в парикмахерскую и, заодно, купим тебе гель, — предложила Тамара.

— Давай, — Артур сел за стол, и мама поставила перед ним тарелку с тёплыми хлопьями.

Она положила себе яичницу и села рядом с сыном.

— Ты всё собрал? — спросила Тома. — Приятного аппетита, кстати.

Артур кивнул, дуя на ложку.

— И тебе приятного аппетита, мама. Не могу найти «Остров сокровищ».

— На верхней полке посмотри, — сказала мама.

Книжного шкафа у них не было, но над кроватью, рядом с окном, висели несколько книжных полок.

— Ты читать у бабушки собрался? — спросила Тома.

— Ну да, — мальчик так посмотрел на маму, как будто она задала крайне глупый вопрос.

— А… планшет?

— Планшет я взял.

— Во все оружии прям.

Они закончили завтрак, и им понадобилось около часа, чтобы завершить сборы. Тамара позвонила родителям предупредить, что они выезжают. Потом она покормила кошку, проверила, что они всё выключили из сети, а также перекрыла воду.

По пути они заехали в парикмахерскую, Артура подстригли, и Тамара купила сыну гель, как и обещала. Пока парикмахер мыла мальчику голову, Тамара, очень некстати, вспомнила, про случай, который им прислали из головного офиса: вытирая полотенцем голову клиента, женщина взяла острую бритву и резанула несчастному по горлу. Она смотрела фотографии с места происшествия и думала тогда, что страховые компании должны знать о смерти всё.

В течении дня Тамаре несколько раз звонила Аня, но Тома решила ей не отвечать. Ане можно было доверять, а можно было и сомневаться в её словах. В конце концов, может быть она была послана своей мачехой, чтобы рассказать всё Тамаре и настроить её на тот лад, который им был нужен. А может быть она какая-нибудь фанатичка, которая это всё придумала?

«Ну её нахрен», — решила про себя Тамара. — «Её, Мишу, который так и не позвонил и Ларри с его фотографиями. Не хочу портить настроение этого дня мыслями о НИХ».

Думала Тамара и о Зине Геннадьевой. Новоиспечённой вдове ещё не сообщили, что самоубийца, решивший шагнуть с крыши недостроенного здания прямо в ад, это действительно её муж. Если какие-то распоряжения и поступали в местный следственный комитет из центра, то на опознание Зину не приглашали. Тамара бы уже об этом знала.