В человечку? Этого мне только не хватало! Что скажет матушка? Я беспомощно оглянулся на Хашиша, но тот смотрел на воительницу с не меньшим восторгом. Да что же это такое?

– Зачем? – Девушка презрительно сплюнула на пол. – Чтобы я стала наложницей в твоем гареме?

Ее голос звучал слегка сипло, словно она его сорвала.

– Нет, чтобы ты стала начальником его охраны, женщина.

С этими словами я оттащил от решетки Вала и, оставив обескураженную воительницу переваривать мое заявление, увлек друга дальше. Кольцо тянуло меня вперед, оно словно кричало, чтобы поспешил, и в итоге я побежал. Не обращая внимания на двух стражников с обнаженными ятаганами, удивленно смотрящих на несущегося к ним парня в длинном белом балахоне и чалме, я подбежал к охраняемой ими двери, ногой распахнул ее и успел увидеть, как Оду вывели через противоположный выход. Раздался свист толпы и голос распорядителя:

– Впервые на ринге диковинный человекоподобный зверь Зеленая Смерть Из-за Моря против Бешеной Лейны!

Зверь? Это он о нашей троллине? Я с рычанием зашел в комнату, своей обстановкой напоминающую деловой офис, и повернулся в сторону сидящего за массивным столом толстого мужичка в синей чалме, украшенной красным пером. В руках он вертел знакомый серебряный браслет, причем камни, его украшающие, стали черными. Это означало только одно – браслет чувствовал смерть. Только вот чью? Оды или хмыря, который у нее безделушку отобрал? Сейчас и узнаем.

Спустя мгновение в помещение ворвались мои парни, последним вбежал запыхавшийся Ила, он бросил взгляд в угол, где на маленькой жаровне стоял кипящий медный чайник. Рядом на столике разместились фарфоровые чашки и блюда со сладостями. Видать, бедняга надеялся на гостеприимство хозяина. Да рожей не вышел.

– Господин… – начал Ила, но побагровевший хозяин кабинета невежливо его перебил высоким визгливым голосом:

– Кто позволил врываться ко мне без доклада? Где стража?

– Эта, что ли? – Хаш втащил за шкирку два бездыханных тела и бросил у стены. Не особо заморачиваясь, демон просто свернул воинам шеи.

– Господин Маргут, сын Синхара, да не оскудеет твой кошель, эти чужеземцы желают купить одну из твоих рабынь, – с заискивающей улыбкой произнес приторно сладким голосочком гид, косясь на тела стражников.

Мне показалось, что недосточтимый купец что-то понял. Он хрюкнул и постарался вжаться в стол.

– Ила, я хочу поставить сто золотых на свою родственницу, – не менее елейным голоском произнес я, протягивая руку назад. Хаш молниеносно достал из пространственного шкафа увесистый мешок. Вот не зря я велел все наши наличные отдать ему, назначив Хашиша семейным казначеем.

– А кто свояченица господина? Да не иссякнет его щедрость. – Ила приготовился вписать имя в квитанцию, в которой уже стояла сумма ставки. От нетерпения мелкий прохиндей слегка приплясывал.

– Госпожа Одуванчик, которую вы только что оскорбительно назвали Зеленая Смерть, – с ехидной улыбкой сообщил Вал.

Купец побледнел и затрясся. Ила что-то молниеносно просчитал в уме, хитро ухмыльнулся, вцепился в мешочек с золотом и забыл обо всем на свете, жадно шевеля губами. Еще бы, в любом случае он получит свой процент, а если правильно просчитает ситуацию, то заработает еще больше. Как говорится, кто владеет информацией, тот владеет миром. А дураком гид не был, он сразу понял, что расстановка сил среди рабовладельцев может резко измениться.

– Ступай, выигрыш принесешь в гостевой дом благородного Карима, сына Михима! И без шуток! Иначе о вознаграждении можешь забыть. А мы пока побеседуем с досточтимым купцом.

Ила все понял верно. Молниеносная расправа со стражниками натолкнула маленького человечка на правильные мысли. Лучше быть живым, чем мертвым, а если при этом еще и заработать… Гид снял с шеи свисток и через пару минут в сопровождении двоих рослых рабов потащил мешок с золотыми в сторону касс, совершенно не заботясь о хозяине кабинета.

Отправив Вала и Мамочку следить за боем и в случае чего помочь Оде, а Чета сторожить дверь, я повернулся к купцу:

– Поговорим?

Купец не сразу проникся уважением к одному милому и доброму черту. И вот что ему в моем лице не понравилось? Вроде не урод, даже есть налет интеллигентности на варварском лице, и интеллект слегка в глазах проскальзывает, а он принял меня за дауна. Начал заливать насчет родственных связей с самим повелителем, что-то вроде «моя седьмая жена кровная родичка пятого евнуха второго гарема падишаха».

Я ему прямой вопрос: кого, кроме Оды, он прикупил, а он мне угрожать карами небесными и рудниками. Обидно. Пришлось засунуть в говорливый рот дальнего родственника великих мира сего его же пояс и слегка поджарить пятки придурку. Хашиш жарил, а я держал. Купец попытался потерять сознание, но я вовремя это заметил и полил его из чайничка водичкой. И не виноват я, что она кипела! Я же из лучших побуждений! Зато после этого соловьем запел.

Оказывается, в этот раз торги имели бешеный успех. Еще бы! Впервые за последние тридцать лет рынок наложниц увидел ночную эльфийку. Ставки росли, словно пырей в огороде, представитель хозяина прекрасных дев довольно потирал руки, гномьи банки не успевали подвозить мешки с монетами, а покупатели чуть ли не дрались за право обладания такими экзотическими красавицами. В итоге этот купчишка приобрел Оду, рыжеволосую Эльзу и ее подружку. Мою жену и «синеокую красавицу по имени Герда» купил в гарем один из визирей падишаха. Услышав, что Афродита под надежной защитой Геракла, я вздохнул с облегчением. Шура и суккуба достались начальнику стражи дворца повелителя, а вот мою советницу по вопросам Окраины за баснословные деньги забрал сам падишах. Точнее, главный евнух для своего господина. У него в гареме никогда не было эльфиек.

Аяврик, сын Негоро, падишах великого государства Сулеймат, тридцатипятилетний мужчина, обещал стать сложным противником. Но оставлять ему Велву я не собирался. А еще меня волновала принцесса. Ее на торгах не было, как не было вампира с Задирой.

Больше рабовладелец ничего не знал. К вновь приобретенным наложницам он еще не ходил, чем заслужил право голоса и даже небольшой выбор.

– Я не убью тебя, если ты продашь мне новых наложниц, Оду и деву-воительницу за один золотой.

Хаш многозначительно ухмыльнулся, поглядывая на пылающий очаг. Жирный боров с волдырями на щеках, выпучив глаза, попытался отрицательно помотать головой. Недолго. Только до тех пор, пока не лишился двух пальцев на левой руке, после чего шустро подписал купчую и написал записку управляющему