Распахнув дверь, я помчалась на дополнительные занятия.

Спускаясь в «мужскую» башню на нижние этажи, я всё не могла успокоиться. Нет, ну вот как так можно! Задурил девушке голову и даже не понял этого!

Надо крепко взяться за эту змеюку, пока за ним кладбище разбитых сердец не организовалось.

Не целовал он! Наобещал в три короба, а девочка ждала все эти месяцы! Ну ничего, я сделаю из него приличного нага!

Мои громкие шаги сердитым эхом разносились по пустым коридорам. Ближе к закату все предпочитали сидеть по комнатам и готовиться к практическим занятиям.

Академия замирала и готовилась ко сну.

Преодолев последний пролёт, неожиданно для себя услышала голоса.

Остановившись, быстро спряталась за широкой колонной. Просто я знала тех, кто говорил.

Мерзкая Портовски и Эмес!

Они стояли у двери в его комнату. Рука этой мымры лежала на его груди. Портовски с томлением заглядывала в лицо мужчине. С таким вниманием ловила каждое слово, что меня чуть не стошнило.

Да от неё фальшью несло, как от меня этим любовным сбором!

Неужели он ничего не видит?!

— Элоиза, ты ведь знаешь, сегодня я не могу поехать в город… — в его голосе звучала ленивая скука.

— Потому что к тебе придёт эта дешёвка? — услышав такое, я невольно сложила руки на груди. — Ты не поедешь со мной ужинать из-за этой пустышки, что пыжится стать чем-то больше, чем грязь под ногами магов?!

Что?! У меня в это мгновение пар носом пошёл. Вот с.… собака женского пола!

Крыса!

— Аккуратнее со словами, Элоиза! — процедил Эмес.

— А что я неправа? — эта стерва не унималась. — Ну скажи честно, признайся, тебя твоя бабушка заставляет с ней возиться? Ты не можешь отказать родительнице. Я просто других вариантов не вижу. Но нельзя так, Эмес, ты не должен жертвовать нами. Жертвовать своей свободой. Прогони, наконец, эту дешёвку и пойдём со мной в таверну. Там сегодня представление…

— Элоиза, ты перешла грань, — рявкнул ведун. — Алевтину не тронь ни делом, ни словом. Она только моя забота. Жертвовать я ничем не намерен. И не смей мне диктовать, что делать! Не лезь в мою семью. Даже речь не заводи о дорогих мне людях. Тебя они не касаются!

«Вот да, нечего меня тут на языке своём поганом крутить. Пустышка, дешёвка… На себя бы в зеркало посмотрела, Элоизка-крыска!»

У меня от злости внутри всё кипело. Кулаки сжимались, так и хотелось ногти об чью-то рожу наточить.

— Ну, прости-прости и не злись, — замурлыкала эта грызуниха, почуяв, что Эмес может рвануть. — Просто, мне не нравится, что эта пустышка отнимает твоё время. Почему ты должен с ней возиться?

— Элоиза, ты лезешь туда, куда не просят. Я сам разберусь, с кем мне время проводить…

— Вот так, да! — она картинно надула губы и дёрнулась из его объятий, хотя её в них никто и не держал. — Значит, выбирай или я, или она!

— Эльза, ты совсем…

— Нет, Эмес, ты должен сейчас же выбрать между нами двумя. Или я, или эта нишебродка. Но учти, если я узнаю, что она всё ещё таскается в твою спальню, я действительно обижусь на тебя. Выбирай, Эмес, кого ты хочешь видеть рядом.

— Прелесть моя, — ведун как-то странно улыбнулся. — А что тут думать? Ну, открой глаза. Я свой выбор сделал уже давно.

Такой ответ Портовски пришёлся по душе. Она, прижав руки к груди, пыжилась изобразить восторг наивной дурочки.

— Тогда я могу быть спокойна, правда же, Эмес?

— Конечно, Элоиза, чего тебе переживать? Поезжай в город, развлекайся, — усмехнулся он и, открыв дверь, скрылся в своей комнате.

Проводив его взглядом, Портовски довольно хохотнула и, задрав подбородок, гордо удалилась в холл походкой победительницы.

Голубки разлетелись, а я так и осталась стоять за колонной, как мешком прибитая.

Ну и как всё это понимать? Выбор он уже давно сделал… Хм… А я в их отношениях каким боком-то?

И что это значит: или я, или Портовски?

Хотя, да кого я обманываю? Я прекрасно осознавала, какой смысл скрывался в этих её словах.

Что-то мне подсказывало, что не сегодня так завтра Эмес мягко укажет мне на дверь? Кому же хочется иметь проблемы с пассией из-за левой девицы, коей я для него и являлась.

Что же не буду откладывать это представление на потом! Пусть под горячую руку прогоняет. У него как раз то самое настроение.

Выйдя из своего укрытия, я прямиком направилась к двери.

— Госпожа Миленина, — догнал меня тонкий голосок домовой у самой комнаты, — вы не могли бы передать своему главе чай. Он просил принести его ещё полчаса назад, но у нас на кухне столько дел…

— Конечно, — мило улыбнувшись низенькой полной женщине, забрала у неё поднос.

Поклонившись мне, она спешно удалилась в сторону общего холла.

Тяжело вздохнув, я постучала по косяку.

— Входите! — рявкнул недовольно Эмес.

Ну, была не была!

Я толкнула плечом дверь и вломилась внутрь.

— Аля! — ведун нахмурился. — Я думал, ты придёшь чуть позже… Или это я не проследил за временем?

Он недовольно взглянул на окно. Там на горизонте догорали последние лучики солнца.

— Явилась, как обычно, — пробурчала я.

— Да, ты присаживайся…

Подойдя к столу, поставила на него поднос и отошла на шаг.

Ждала, как он себя сейчас поведёт. Интересно, будет делать вид, что ничего между ним и этой крысой не произошло и провоцировать между нами ссору, или прямо скажет, что к чему. Отчего-то хотелось, чтобы меня не держали за дуру, а откровенно объяснили: что, как и почему.

Ведун же молчал. Не смотря в мою сторону, он прошёл по комнате и скинул сюртук. Дорогая вещь тряпкой опустилась на пол у стула. Расстегнув запонки с яркими красными камнями, Эмес подвернул рукава до локтя.

Всё это время я просто стояла и наблюдала за его действиями.

Он как зверь метался по клетке. И, кажется, я очень сглупила, что забралась в этот момент в логово хищника.

Размяв шею, ведун вернулся к столу и странно повёл носом. Принюхался, прямо как Яни…

— Это что?! — рявкнул он и кивком указал на два бокала и заварной чайничек.

— Ваш чай, — я пожала плечами. — С кухни передали.

Он впился в меня тяжёлым взглядом.

— Ты что удумала, Аля? Опоить меня решила?

— Что?! — я опешила от таких обвинений.