потеряла сознание. Многие правонарушители, как Рамирез, напрямую переходят от проступка к убийству. Перед правосудием стоит задача решить, какое обвинение вынести преступнику, и определить спектр мер, который суд может применить для предотвращения и профилактики преступного поведения.

Один из самых эффективных инструментов для группы высокого риска – это массачусетский акт об освобождении под залог, получивший название 58А или слушание об опасности. Стандартное слушание по вопросу об освобождении под залог проводится для того, чтобы оценить риск побега преступника. В свою очередь 58A, который может быть запрошен окружным прокурором, позволяет удерживать даже ранее несудимых ответчиков под арестом за проступок без права залога в случае, если таких правонарушителей признают достаточно опасными для жертвы или сообщества в целом.

Этот акт мог бы предотвратить освобождение Вильяма Коттера и спасти жизнь Дороти, но в то время он редко применялся к случаям домашнего насилия, поэтому не оказался в фокусе внимания Данн, поскольку подробности ситуации в семье Коттеров были рассеяны между разными учреждениями. В Массачусетсе нарушителей могут задерживать на 180 дней. Данн сообщает: «Немало насилия происходит в период между предъявлением обвинения и вынесением постановления. Мы удерживаем нарушителя, чтобы не пришлось прятать жертву». Лишь в немногих штатах действует столь прямой акт об опасности. На тренингах Данн убеждает правозащитников поискать нечто подобное в актах о залогах в своих штатах. Многие правозащитники просто не догадываются о такой возможности, и даже если они все же обращаются к актам о залогах своих штатов, результат по большей части их разочаровывает. В апреле 2018 года Пенсильвания стала всего лишь вторым штатом, принявшим акт, который позволяет судье принимать во внимание опасность, исходящую от правонарушителя, совершившего домашнее насилие[122].

58А относится к категории актов о залоге, классифицируемых как превентивный арест. По наблюдению Данн, на ее тренингах крайне редко встречаются другие правозащитники, у которых действовал бы подобный акт. Большинство задают ей вопрос, как они могли бы содействовать принятию подобного акта правоохранительной системой своих штатов. По словам Чериз Фанно Бердиин, исполнительного директора Института досудебного рассмотрения, правозащитной организации, внедряющей на местах эффективные залоговые практики, во многих штатах действуют акты о превентивном аресте. Печально, что применяются они крайне редко. Системы прибегают к обходным путям, которые не всегда эффективны. А значит, опасные лица ежедневно выходят из тюрьмы, оставаясь без надзора.

Акты о превентивном аресте появились благодаря принятию федеральным законодательством в 1984 году Акта о реформе залога, согласно которому обвиняемого можно задержать до суда, если он или она признаны опасными для другого человека или общества. Определение опасности включает, среди прочих, такие факторы, как характер преступления, показания против обвиняемого, история преступлений. В основном такие акты применялись в случае групповых преступлений или преступлений, связанных с наркотиками, хотя в последнее время в Массачусетсе их всё чаще применяют к случаям домашнего насилия.

Хотя никто не отслеживает, насколько часто проводятся такие слушания – ни в Массачусетсе, ни во всей стране – способы и основания применения актов о превентивном аресте специфичны в каждом штате. Однако общей для всех чертой является сам вопрос о применимости акта о превентивном аресте. Рональд С. Сулливан мл., директор Гарвардского института криминальной юстиции, сообщает: «Конституция без одобрения относится к перспективным наказаниям. Мы наказываем за уже совершенные, доказанные правонарушения. А в этом случае мы держим людей в заключении, поскольку считаем их потенциально опасными». Однако Виктория Кристианссон, уполномоченная AEquitas, указывает на важность слушания дела об опасности, утверждая, что «это автоматически предоставляет судье иной контекст рассмотрения доказательств».

Досудебное задержание преступника позволило жертвам обойтись без убежища, сэкономить деньги, обратиться за консультированием, и, возможно, найти работу. Данн заявляет: «Мы знаем, что арест сам по себе несет защитную функцию. С его помощью мы пытаемся остановить растущую волну насилия». Заключение преступника в тюрьме до вынесения судебного приговора позволяет жертвам собраться с силами, привести в порядок жизнь до начала судебного разбирательства, когда опасность вновь возрастает. По свидетельству Данн, в этом – ключ к успеху. Среди агрессоров с GPS-браслетами, фигурирующих в делах Данн, ни один не совершил повторного оскорбления жертвы и почти 60 % из них прошли через предварительное слушание для определения степени опасности. И хотя никто не отслеживал периодичность применения 58А до создания команды высокого риска, на основе личных наблюдений Данн, до убийства Дороти акт использовался «примерно пять раз в три года. А теперь – два раза в месяц».

Последним сегодня рассматривают дело женщины-иммигрантки и ее партнера-абьюзера. Сейчас мужчина заключен под стражу за насильственные действия и нанесение побоев, что поставило под угрозу его иммиграционный статус, однако у пары есть общий несовершеннолетний ребенок, который находится за пределами страны в семье преступника. Семья угрожает, что если обвинения против злоумышленника не будут сняты, молодая мать никогда не увидит своего ребенка, а если партнера депортируют до того, как ребенка вернут, женщина также рискует больше его не увидеть. Это значит, что дав показания, женщина имеет все шансы потерять ребенка; она вообще не может принять сторону обвинения. Это одна из тех трудноразрешимых ситуаций, в которой оказалась и жертва, и работники прокуратуры. Эксперты полагают, что женщина наверняка откажется от данных показаний, хотя этого еще не произошло. В ночь ареста сержант Адамс в своих показаниях под присягой описал историю отношений семьи. Большая часть информации не подлежит разглашению, но я могу сказать, что абьюзер максимально изолировал жертву, – не позволял ей общаться по мобильному ни с кем, кроме него самого, и установил камеры наблюдения в общем доме, чтобы следить за каждым ее шагом.

Вайл предлагает внести в заявление поправки, добавив несколько дополнительных обвинений, которые, по его словам, «дадут прокуратуре больше материала для работы. Если один инцидент разложить на восемь – девять статей, больше шансов, что женщине не придется вставать на свидетельскую трибуну, а ее партнер признает себя виновным в каком-то из проступков». Вайл упоминает сразу несколько разных аспектов. Во-первых, постараться предъявить абьюзеру обвинения по как можно большему количеству статей, чтобы заключить досудебное соглашение о сотрудничестве со следствием, даже не доводя до разбирательства по факту об акте насилия. Может быть, незаконный оборот наркотиков? Незаконное хранение оружия? Это дает шанс, что хотя бы некоторые из обвинений не будут сняты. Кроме того, Вайл говорит об уголовном преследовании, основанном на доказательствах. То есть основанном именно на доказательствах, а не на показаниях свидетеля. Прокурор может представить суду достаточно доказательств, и тогда свидетельнице не придется давать показания в присутствии своего мучителя. К таким доказательствам относятся фотографии, письменные показания под присягой,