обстановку, сглаживать эмоциональные «углы». Разряжать атмосферу. И если вам на глазах у сына-подростка только что сказали, что вы можете стать следующей жертвой убийства, то для вас такой момент – возможность выдохнуть, собраться с силами. «Чтобы у нее всегда были вода и еда», – продолжает Мартина своим очень официальным голосом «полицейского, который умеет шутить с детьми». Латесса улыбается. Марк расплывается в ответной улыбке. Он подтягивает колени к лицу и кладет на них голову, с застенчивым восхищением глядя на Мартину.

А детектив снова поворачивается к Грейс, показывает ей фотографию преступника и спрашивает: «Это он?»

Чтобы понять, насколько хороша Мартина Латесса в своем деле, стоит посмотреть на пластиковую фигурку, которую женщина держит на своем рабочем столе. Спереди это лягушка, а сзади – хамелеон, такой разноцветный, что сложно проассоциировать его с каким-то еще животным. В природе такого не встретишь. Зверюшка с каждого ракурса выглядит по-разному, а в целом не подпадает ни под какую категорию. Смешное и немного нелепое существо производит обезоруживающее впечатление.

Чтобы найти соответствия с миром Мартины, далеко ходить не надо. Латесса – один из двух кливлендских детективов по домашнему насилию, которые работают над случаями высокого риска. Можно назвать ее детективом по особо опасным случаям домашнего насилия, хотя звучит немного неуклюже. Совершенно новая должность на большой, ресурсоемкой городской территории. Возможно, Мартина и ее коллега Грег Вильямс – одни такие на всю страну (на многих территориях есть детективы или полицейские, специализирующиеся на домашнем насилии, но пока эти двое – единственные известные мне сотрудники, которые занимаются исключительно делами с высокой степенью риска. Келли Данн не подтвердила мое предположение, но и сама не знает о других полицейских той же специализации). Так что их звание тоже уникально.

Мартина идеально подходит для такой работы, возможно, она – самый эффективный полицейский, которого я когда-либо видела за работой над делом по домашнему насилию. Когда я заговариваю об этом, она отвечает: «Да ну ты брось!» Но румянец ее выдает. Своим коллегам Мартина представляет меня как «Рэйчел “Ненавижу-Кливлендскую-Полицию” Снайдер». Позже окажется, что парировать лучше всего, называя ее фанатом Стилерс. У Латессы особый дар гибкости в общении – всего за несколько минут она объясняет, в какой опасности находится Грейс, одновременно перешучиваясь с Марком, как будто это просто еще один день из жизни мальчика-подростка и его питомца, и периодически вставляя шутливые замечания о том, что Джоуи надо поменьше баловаться. Находясь в присутствии аутичного малыша, я, как и большинство людей, скорее всего просто буду его игнорировать. Может быть, попрошу кого-нибудь на некоторое время его увести. А Мартина вовлекает его в действие. Этим она ненавязчиво показывает Грейс, что видит, насколько сложна ее жизнь, но готова помочь несмотря ни на что. Позже Мартина скажет мне, что догадалась об аутизме Джоуи, как только мы вошли в квартиру.

Для меня очень значим тот факт, что Мартина – женщина, хотя ее начальница Шамод Вимберли со мной не согласна. По мнению Вимберли, если человек хорошо делает свою работу, гендер значения не имеет. А Мартина работает за троих. Но, на мой взгляд, тот факт, что женщина беседует с женщинами, очень важен. Важно и то, что Мартина приходит домой к жертвам или их друзьям и семьям, а не заставляет этих женщин проходить через бюрократический лабиринт полицейских участков, судов и кризисных центров. Важно, что она шутит, задает вопросы о жизни, в каждом конкретном случае уделяет жертве неограниченное количество времени. Важно и то, что она – одна такая, крайне ограниченный ресурс.

Мартина выросла в западной части Кливленда в семье из тринадцати детей и двух родителей. У девушки так много племянников и племянниц, что она округляет их число до сорока. На нашей первой встрече Мартина рассказала мне, что выросла в доме, окна которого выходили на задний двор дома Ариэля Кастро, где преступник десять лет удерживал Мишель Найт, Аманду Берри и Джину Дехесус. Когда эта информация стала достоянием общественности, никто не мог поверить своим ушам. Черт возьми, ведь дом стоял так близко, прямо у них под носом! Район, где жил Кастро, был маленьким городом: каждый житель знал кого-то, кто знал похищенных девочек. О том, как они пропали, будто сквозь землю провалились, говорили все эти годы.

Мы проезжаем мимо дома, где выросла Мартина, – двухэтажного здания послевоенной постройки с двускатной крышей и деревянным сайдингом. Латесса водит темно-синюю служебную машину с V-образным восьмицилиндровым двигателем, плюшевыми сиденьями, пружинистыми рессорами и радио, из которого периодически доносится очередной полицейский код. Кудрявые волосы Мартины убраны в тугой, как у олимпийской гимнастки, хвост. Латесса снижает скорость и показывает через улицу на место, где раньше находился задний двор Кастро. Дом снесли. Мартина работает в полиции Кливленда уже восемнадцать лет, и когда в 2013 году девушек нашли, она уже дослужилась до детектива.

Когда Мартина была ребенком, ее соседа убили. Его звали Ник, и он ел голубей и выкидывал кости на задний двор дома Латессы. Фамилию мужчины Мартина не помнит. Оказалось, что убийцы – парень старшей сестры Мартины и его друзья («они отсидели свои двадцать пять лет, и сейчас на свободе», – рассказывает детектив). Убийство до смерти напугало девочку. На улице было полно полицейских, работников скорой помощи, прибыл и следователь. А потом внезапно все стали разъезжаться, и маленькая Мартина заплакала. Стала считать дома: дом Ника был первым в квартале, а ее дом – вторым. Она решила, что теперь убийца придет к ним. Завтра тот, кто убил Ника, доберется до нее и ее семьи. Детектив отдела убийств увидел, что девочка плачет, подошел к ней, и сел рядом на крыльце. Он пообещал, что приедет и убедится, что всё в порядке. Мартина говорит, что в тот день, в тот самый момент, она приняла решение, что хочет быть не просто полицейским, но детективом убойного отдела.

Этой мечте уже тридцать лет. Звучит апокрифично. Немного напускно, особенно для беседы всего с одним репортером. Но я снова и снова возвращаюсь в Кливленд, день за днем провожу с Мартиной Латессой, и мне становится ясно, что убийство соседа всё время крутится у нее в голове. За эти годы она много раз пыталась найти его дело, найти имя того детектива отдела убийств. Но в 1980-х система была совсем другой, не компьютеризированной, и ничего раскопать не удалось. Иногда Мартина встречает в коридоре кого-нибудь знакомого – офицера особого подразделения, патрульного, стажера, и убийство соседа всегда всплывает в разговоре. Как-то раз Латесса