– Идиот! – Дарон бросил сломанный меч в «черепаху». – Идиот, кому ты поверил?!

В звенящей тишине, возникшей за этим криком, меч срикошетировал от щита и с громким звоном поскакал по камням, выбивая искры. А наместник Севера Империи сел на голые камни, свесив ноги со стены, и… схватился за сердце.

Вирот сел рядом с ним, а я рявкнул вниз:

– Раненые есть? Мечи в ножны! Тандела, Исол, спускайтесь, вы нужны! Десятники, ищем раненых, всех в первую казарму! Р-р-разойдись!

Первым опомнился Пух:

– Двое за мной, ты – найди копья. Я видел пару раненых на втором ярусе!

Див Пимобат еще долго сидел, невидящим взглядом уставившись в пространство. Мы уже собрали раненых и даже вынесли часть убитых хоронить, когда он, наконец, спустился с башни. Отправив Танделу управляться с делами на кладбище, а Исола – в лазарете, я стоял посреди двора и следил за общим развитием событий.

После недолгих уговоров Бачух согласился, что выставить караул и охрану лучше всего из его сотни, и отрядил часть людей на стены, часть в караулку, а остальных отправил помогать Танделе.

Пух со своим новым десятком и Ланожем помогали в лазарете, таская бинты, воду, еду и вино из донжона при помощи веревок.

Большая часть солдат племянника наместника и он сам с телохранителями собрались на плацу, зло смотрели вокруг и нервно переминались с ноги на ногу.

Потоптавшись у входа в донжон, все еще закупоренного каменной плитой, наместник подошел ко мне.

– Большие потери? – спросил он.

– Четверо. Еще пять ранено, двое серьезно, но Исол их подлатает.

– Извини, Соур, – сказал Дарон и пошел дальше.

Я с досадой посмотрел ему вслед. Толку мне от его извинений? Ребят не вернешь. Их матерям тоже не скажешь, что родственнику наместника захотелось поиграть в кровную месть…

Племянник с опаской посмотрел на приближающегося наместника. Но Дарон задал ему тот же вопрос, что и мне:

– Скольких потерял?

– Сейчас – сорок три. Еще восемь тяжело раненных. И при первом штурме – тридцать два… Висол и Барашол ворвались в донжон следом за вон тем здоровяком… Они их там порубили, а мы ничего не могли сделать! – как Бакар себя ни сдерживал, но голос его начал срываться от переполняемых эмоций.

– Заткнись, – спокойно сказал ему Дарон.

– Я с ними с детства рос! Вместе под стол бегали! А их там резали, ор стоял как на скотобойне! Бей, убивай! А потом они, – потерявший над собой контроль барон бешено зыркнул на моих солдат, – выкидывали в бойницы руки, ноги, головы!!!

– Заткнись!!! – рявкнул Дарон. – Замолчи!

– Почему?! Почему, дядя? Ты никогда не держал в руках ногу лучшего друга? Пойдем, покажу, она в подвале этой башни, дожидается, чтобы похоронили вместе с остальными останками! На этих людях кровь моих молочных братьев!

– А-А-А!!! – Пух, уже давно насторожившийся, бросился на него через весь двор, его попробовали поймать свои же. Он отбросил Ланожа как пушинку в сторону и попытался добраться до барона, но на нем уже повис еще один, потом двое и повалили на землю.

– Пустите! Пустите меня! Они убили наших ребят! Всех! Всех! Все мертвы! На них наша кровь! – орал Пух, катаясь по земле и стараясь стряхнуть с себя пятерых.

Я подошел к потрясенным увиденным аристократам и спокойно сказал:

– Бакар див Пимобат, я бы посоветовал вам забрать всех солдат и как можно быстрее уехать отсюда. Желательно – подальше и навсегда.

– Что-о-о? – уставился он на меня. – Ты меня выгнать из замка хочешь?

– Да, – я сам удивился, как это я держусь, и еще не сломал ему нос. – Тяжело раненных можете оставить, мертвых мы сами похороним. Не волнуйтесь.

– Ты кто? Кто это, Дарон?

– Тише! Успокойся, Бакар! – рявкнул наместник.

Но меня уже понесло:

– Я – капитан замковой стражи, которую ты приехал резать! – заорал я, рванувшись вперед, но меня уже схватили его солдаты и телохранители. – Да если бы не наместник, я бы тебя лично пришиб за своих парней! И подвесил на этой самой башне, в которой ты ноги своего друга…

Бац!

От пощечины у меня в голове буквально что-то взорвалось. Я заревел, как раненый буйвол, и на какое-то мгновение мне показалось, что я сейчас сброшу всех, кто висит на мне, и раздавлю этого ублюдка… Но вместо этого меня повалили, а Бакар, которого никто не держал, под очередной вопль Дарона:

– Стой! – изо всех сил врезал мне сапогом по морде.

Дарон попытался остановить его, но племянник с силой оттолкнул наместника:

– Не лезь, на нем кровь моих людей!

И врезал мне еще раз сапогом.

– Лежи, капитан! – с издевкой сказал он мне и добавил, обернувшись к наместнику, замершему как в ступоре. – Откомандовался, шлюхино отродье! На аристократа пасть разевает! – а потом солдатам: – Вздернуть на воротах! Быстро, я сказал!

От очередного удара я здорово поплыл и дальнейшее видел как в замедленной съемке. Где-то сзади затопали сапоги по камням, и мой взгляд скользнул по спине Ланожа, выбегающего за ворота замка. Меня рывком подняли на ноги, заломили руки и поволокли – мимо застывшего побледневшего Дарона и красного Вирота, беспомощно смотрящего на наместника и что-то ему быстро-быстро говорящему. Мимо отвернувшего Бачуха. Мимо рванувшегося было на помощь див Мира, но остановленного своей охотницей, и стоящего, вцепившись в меч.

Я смотрел на этих людей налившимися кровью глазами, почти ничего не соображая. Кто-то накинул мне веревку на шею, и тут раздался первый вопль:

– Стоять! – Все обернулись на Вирота, держащего Дарона на руках. – Наместнику плохо! Бакар, не дури, Соура – в карцер, пока он не поправится, Исола сюда позовите, быстрее!

Барон, оказывается, ошивавшийся рядом, тут же обернулся к капитану и сказал:

– Дарона в башню давай, а я тут справлюсь!

– Соура не трогай, главное! – Вирот понес наместника к башне. – Бачух, помоги! – И сотник подхватил его под ноги.

А Бакар посмотрел на меня:

– Жаль дядю, – сказал он. – Но тебя, ублюдок, я повешу, это точно! Копар, коня сюда!

– Пустите Пуха, идиоты, – раздался спокойный голос Танделы. – Его одного хватит этим недобиткам задницу оторвать.

Я почувствовал, как меня отпускают, и поднял гудящую голову. Эрольдка, конечно, пришла не одна. Вместе с ней стояли все наши парни, ощетинившиеся натянутыми луками.

– Не советую дергаться, я нервная, – добавила Тандела. – Соур, иди к нам. И ты, Бакар, тоже.

Див Пимобат замотал головой:

– Даже не думай. Я останусь со своими людьми.

Я, с трудом переставляя ноги, дошел до своих.