– Опять мы столкнулись! – проговорила я.

– Зачем ты вылезла? – спросил он, хватая меня за руку, и потащил вперёд. – Я посадил тебя в самый безопасный закут.

– Среди мертвецов не так уж и безопасно.

– Тот участок я проверил, пока искал книги, и был в нём уверен.

Обойдя очередной набитый костями шкаф, мы вышли к тому месту, где Лёд свалил стеллаж. Разбитые полки вперемешку с книгами и черепами представляли собой жутковатое зрелище. Там же был и сам виновник беспорядка: Лёд стоял, придерживая одной рукой за шкирку Слепыша, а второй зажимая кровоточащий бок.

– Где Яга? – Он стал трясти Слепыша словно тряпичного, но тот лишь сжал зубы.

– Так она же там лежала у ванны, – проговорила я, тыча пальцем наугад в то место, где, на мой взгляд, вероятнее всего могла находиться шаманка.

– Там только её костюм, – глухо произнёс Тень.

– А-а-а… – До меня стало доходить, почему Яга лежала такой странной недвижимой кучей на полу.

– Когда шкаф упал на Льда, я затаился в соседнем проходе, – пояснил Тень. – Видел, как тебя схватил незнакомец и тихо пошёл за вами след в след. Я думал, он приведёт меня к Яге. Но там, куда он тебя принёс, валялась лишь её одежда. Тогда я незаметно перенёс тебя в укромный угол, помог Льду выбраться, и мы вернулись за мерзавцем вытрясать правду.

– С каких пор ты так хорошо ориентируешься в темноте? – поразилась я.

Но Тень лишь неопределённо повёл плечами.

– Эта жалкая пародия ада Данте вполне понятно устроена. С прошлого раза добавились лишь ржавые капканы, да и те работают через раз. И сегодня мне повезло.

– Если ты без объяснений догадался, чей образ я воссоздал, то это вовсе не жалкая пародия, это оммаж, – уязвлённо запротестовал Слепыш, опасливо косясь единственным глазом на Льда.

– Надеюсь, Данте, где бы сейчас ни была его душа, никогда не узнает, как потомки измываются над его задумкой. Не для того он своё произведение писал. – Тень выпустил мою ладонь и шагнул к Слепышу.

– Да я не знаю, где Ведьма! – вскричал тот, втягивая голову в плечи. – Видно, убежала без вас, оставив своё одеяние.

– А карта путей? – грозно спросил Лёд.

Я закатила глаза так сильно, что рисковала узреть свой мозг. Господи, он всё ещё про карту не забыл.

– Вероятно, третий круг, – залебезил Слепыш.

– Стой здесь. Никуда не ходи, пока мы с ним решаем, – взмолился Тень.

– Что вы с ним сделаете? – спросила я.

Мне почему-то стало жаль Слепыша, в руках Льда он напоминал нашкодившего уродливого котёнка.

– Он маньяк-убийца. – Лёд снова встряхнул Слепыша. – Хотя есть у меня одна идея. Мы всё с ребятами не могли решить, кто станет первопроходцем в одном эксперименте.

– От потенциально опасных людей лучше держаться подальше, а не заигрывать с ними, – неожиданно резко отозвался Тень.

– Ой, уймись, – процедил сквозь зубы Лёд. – Веди нас давай своими закоулками до третьего круга. И что это за стражи? Не мог сделать нормальные ловушки, так уж бы не позорился!

Слепыш пристыженно молчал, пока мы шли за картой. Справочник путей нашёлся поразительно быстро, и Лёд чуть было не плясал от радости. Ободранный бок его уже совсем не беспокоил, а вот я боялась, что в рану попадёт трупная пыль или ещё какая зараза. Тень на минуту оставил нас и сбегал за одеждой Яги.

– Сбросила свою лягушачью кожу – и прыг! – пошутила я, но, как обычно, мои нудные спутники меня не поддержали.

Лёд вёл под руку Слепыша, словно они были закадычными друзьями, а Тень всё время оглядывался, надеясь отыскать Ягу.

– Да дома она уже поди, – решила приободрить его я. – Я тут подумала, ты должен сказать мне огромное спасибо. Если бы не я, то рано или поздно ты бы тоже свихнулся в своей библиотеке, как Слепыш, городил бы из книг крепостные стены и ловил девиц.

Тень остановился и странно на меня посмотрел, склонив голову набок. Он открыл было рот, силясь что-то сказать, но промолчал.

– Отстань от него, – не поворачивая головы, отозвался Лёд. – Я только уговорил его быть милосердным к убийце во благо науки. А ты одолеваешь!

– Не думаю, что Тень бы убил Слепыша! Это же Тень! – уверенно заявила я.

– Ах, вот как! – Лёд всё же соизволил обернуться и взглянуть на меня, в его чёрных глазах плясали бесенята. – У тебя на виду, быть может, и не убил бы, не зря же он тебя спрятал подальше. А ты, – он повернулся к Слепышу, – всё же остерегайся нашего тихони-книжника. С теми, кто ему не нравится, у него разговор короткий. – И Лёд взмахнул рукой, изображая выстрел из пистолета.

Мне стало обидно за Тень, уже успевшего отстать от нас на десяток шагов. Он шёл, угрюмо глядя себе под ноги, и прижимал к груди шмотки Яги и какие-то книги, которые успел натырить, несмотря на весь этот бредовый библиотечный хаос.

Слепыш был до странного послушен и безропотно переставлял ноги, следуя за Льдом. Он лишь один раз спросил, куда его ведут, и Лёд ответил, что, если он согласится поучаствовать добровольцем в эксперименте ребят из многоэтажки, его потом отпустят.

– Я слышал, они ищут способ вырваться отсюда, – проговорил Слепыш, ставя ногу на верёвочную лестницу, свешивающуюся из окна библиотеки.

– Да, всё верно. Работы много, людей не хватает, – ответил Лёд, помогая своему пленнику спуститься.

– А что они, кстати, сделали с Иваном? – вспомнила я, но Лёд помрачнел и ничего не ответил.

Слепыш, казалось, не заметил этого и мечтательно произнёс:

– Вы ищете поезд-призрак, я слышал. Это мне интересно, я бы хотел перенестись в прошлое.

– Вот и прекрасно, – похлопал его по плечу Лёд и с воодушевлением потащил к многоэтажке, а мы с Тенью пошли к дому шаманки.

В дороге Тень был особенно молчалив, и я оставила попытки наладить разговор, потому что на любой вопрос получала лишь неопределённое качание головой или скупой, ничего не значащий ответ.

Как я и предполагала, Яга ушла из библиотеки без нас. Она сидела молча у печки и смотрела, как в кастрюле закипает вода.

– Почему ты нас бросила и убежала? – накинулась я, заметив, что она как ни в чём не бывало занимается обычными делами.

Яга повернула к нам заплаканное лицо и начала путано оправдываться:

– Страшный человек прошептал мне на ухо, что ведьма должна умереть, прижал к моему лицу платок, и я отключилась. А когда очнулась, его не было рядом, и я решила убежать. Что я могла? Меня здесь уже никто не боится.