В руку ложится заряженный пистолет, и вовремя. Два эскадрона южан, составлявшие резерв, обнажив клинки – было б солнце, как бы они засверкали! – с задорными воплями устремляются за Шарли.

– За ними!

Маршальская кавалькада несется за «вороными», чтобы проскочить в брешь, едва она будет пробита.

– Там! – машет саблей Мишель. Точно, чуть левее в общем месиве наметился разрыв.

– Раймон, давай туда!

Прореха расширяется на глазах; слева и справа дерутся, но от мелких пакостей надежно ограждает конвой, а крупная так и висит на горизонте.

Прямо на пути непонятная хибара и полуразваленный сарай с приткнувшейся к нему парой телег; надо свернуть, и кавалькада сворачивает.

Придержать лошадей, пролетая мимо, не приходит в голову ни скакавшим впереди «фульгатам», ни самому Ли. Проныра великолепно берет возникшее перед ней препятствие и едва не врезается в выскочившего из-за развалюхи крупного гнедого жеребца. «Кирасирский», – проскакивает в голове, а рука уже разряжает дуксов пистолет в обозначившегося на телеге «зайца» с пикой. Кобыла тоже времени не теряет – цапает гнедого за шею, бедняга вопит от боли и шарахается в сторону. Седок, теньент-артиллерист – а ты-то откуда здесь взялся, без пушек? – едва не вылетает из седла. Это «едва» его и губит. Опередив спешно разворачивавших коней «фульгатов» и самого Ли, «свободный дукс Салиг» с ходу разваливает голову артиллериста своим палашом.

Затянувшаяся скачка подчас кажется сном, бредом, небытием. Даже если приходится драться, даже если ты не один, а впереди что-то виднеется – перелесок, город, армия… К счастью, кошмары и дороги не длятся вечно. «Фульгаты» осадили коней, и тут же из-за угла прилично иссеченного пулями дома выскочил сержант-драгун, судя по галуну и канту на изодранном мундире – из полка Хейла.

– Монсеньор!.. – на закопченной физиономии сперва облегчение, потом – счастье. Еще бы, начальство в бою сродни ангелам.

– Где адмирал Вальдес и полковник Стоунволл? – Главное, разобраться, что творится в этой кошачьей Вержетте! – И где Хейл?

– Там, – взмах рукой куда-то вверх, к нависающим над городком тучам. – Господин Стоунволл у церкви были. А господин полковник Хейл на соседней улице! К ним можно вот тут, через дворы…

– Ясно. – Церковь на каком-никаком холме, и у нее имеется колокольня, там хоть что-то поймешь даже без Стоунволла. – Бертольд, найдите Хейла, если ему нужна помощь, пусть возьмет эскадрон у Шарли. Но не жадничать. Сержант, у церкви площадь есть?

– Маленькая, считай, что и нету.

Зато прямо тут отличный пустырь. Встать можно, и передние халупы, если что, прикроют.

– Когда подойдут Шарли с Лагаши, заверните их на пустырь, витязям… Коломан, раз уж догнали, за мной. Меня искать у церкви, приказы Стоунволла всем исполнять, как мои.

Галопа с лошадей хватит, переходим на рысь, взмыленная Проныра мотает головой и бурно дышит, улочка забирает куда-то вбок. Злополучная Вержетта вжалась в землю, как зверушка, – авось эти, большие и страшные, не заметят, не тронут, пробегут мимо. Плохонькие заборы, закрытые воротца, можно подумать, мародеров это остановит, можно подумать, внутри есть что брать.

– Да уйми же ты свою кошку, – взрыкивает Коломан, – сил нет!

– Это другая, – откликается Дювье, – вот она, у трубы.

И правда – на ближайшей крыше дурным голосом орет пегий котяра, перекрывая и стрельбу, и писки сорвавшего голос Раймона, и собачий вой. Псы воют по всей Вержетте, в этом что-то наверняка кроется, хотя кони не артачатся.

Небо вовсе дикое – ледяная, будто белыми когтями рассеченная синева и клубящееся свинцовое безумие на северо-востоке. Буря топчется на месте, будто стеснительный кавалер, ветра нет и следа, но городишко маленький, до окраины рукой подать, так что стрельба слышна, и стрельба частая. Странно, при таком обилии нечисти здесь должно быть тошно, а этого нет… Да уж, «Монсеньор», с головой у вас вовсе худо, вот кто умница, так это Проныра, спокойно рысит за витязями, пока всадник роется в седельной сумке. Есть, нашел! Серебряная маска равнодушно созерцает небо Вержетты, она спокойна, как и Салиган, а проверить ее, пока дуксу было тошно, до тебя не дошло.

– Знал бы, стребовал с тебя за пистолетик, – пристроившийся сбоку Раймон разглядывает древний лик. – А вы похожи!

– Спасибо, мне уже говорили.

Прямо на пути что-то вроде ямы, кони поочередно берут препятствие, но разговору конец. Собаки упорно воют, мушкеты трещат, за ближайшей оградой либо младенец плачет, либо кот орет, не разберешь… Ага, вот и «главная» площадь, тут в самом деле не разгуляешься. Закрытая церковь, напротив – дом с претензией на важность, возле него с полсотни драгун и бергеров, мундиры мелькают и на колокольне. Вальдеса не видать, но Стоунволл незамедлительно устремляется к маршалу. Маршал, само собой, спешивается, Проныра фыркает и кладет голову на хозяйское плечо. Пускай, заслужила.

– Монсеньор, – Стоунволл торжественно салютует сразу и начальству, и его лошади, – разрешите доложить вам о происходящем!

– Только самое главное.

– Слушаю, господин маршал. – Лысого Томаса врасплох не застанешь! – Нас атакуют силами четырех полков пехоты при поддержке эскадрона драгун и нескольких орудий, определить их точное количество возможным не представляется. Наблюдатель заметил с колокольни еще одну полковую колонну; что находится за ней, не рассмотреть из-за бури. Полковник Хейл обороняет северную окраину города, полковник Гедлер – восточную. Адмирал Вальдес четверть часа назад поспешил в центр, там было очень опасно, и адмирал взял половину нашего последнего резерва. Донесений о том, что противник прорвался, не поступало. Мной и адмиралом Вальдесом принято решение подготовить к взрыву мост за городом, лед здесь тонкий, армию по нему не перевести.

– Что сейчас у Гедлера?

– Некоторое затишье. Видимо, ваше появление изрядно удивило противника, но можно ожидать возобновления их атак. Не берусь судить, зачем Залю изначально потребовалось направить сюда два полка, но сейчас они упорно хотят войти в Вержетту уже гораздо большими силами.

– Томас, что вы думаете о буре?

– Она случилось неожиданно и крайне не вовремя, к счастью, в городе пока совершенно безветренно.

– К счастью? Поясните вашу мысль.

– Ненастье прекратило бы сражение, что дало бы нам возможность перегруппироваться, но при этом значительная часть бесноватых может дезертировать и разбежаться по окрестностям; собственно говоря, это уже начинается. Наблюдатели дважды замечали, как от наступающих частей откалывались небольшие группы и бегом уходили в перелески… Прошу простить.

– Господин полковник… Монсеньор… – Рука гонца кое-как перевязана, сквозь желтую ткань проступают красноречивые пятна. – Эти… снова атакуют, уже все вместе. Полковник Хейл передает… придется использовать всех новых… То есть совсем, не один эскадрон.