плане, и сейчас стоит на краю пропасти… из-за меня. Я же отвечаю за этих придурков, но видать плохо справляюсь со своей ролью. Допиваю пиво и разбиваю бутылку об ненавистное изображение.

Считаю ее сердцебиение, оно даже не изменилось. Почему не испугалась? Наоборот делает несколько шагов ко мне и останавливается где-то в двух метрах. Молчит — это то что я больше всего не понимаю. Любая девушка на ее месте чуть ли не рвала и метала, после всего что я сделал и сказал ей. Почему ещё здесь? Рассчитывает, что доведёт меня немым укором? Ничего у нее не получится.

Похоже она тоже догадалась об этом, потому что пошла за краской. Выльет ее на меня? Боится, что если попробует ударить я ей дам сдачи? Так это же была шутка, она так и не поняла? Ну и ладно, я все равно ничего не почувствую по этому поводу. Меня это не заденет. Но вместо того что бы вылить краску на меня, она выливает ее на рисунок, заляпывает лицо Нины красной краской словно кровью.

Поворачивается ко мне, и я уже не могу делать вид, что не замечаю ее. На ее лице застыла улыбка, настолько прекрасная, на сколько и безумная. Хочу поцеловать эти дрожащие губы, хочу убрать каплю красной краски с ее щеки. Зачем она это сделала? Она ведь даже не знала этой Нины, но этот поступок сравни признанию в ненависти. За что она может ее ненавидеть? Или тут дело не в ней, а во мне.

Почему она молчит?!

— Что вы делаете здесь? — Дима пришел, конечно же не вовремя.

Резко вздыхает и делает шаг мне на встречу, зверь внутри просто раздирает на кусочки желая получить то, что он думает, принадлежит ему. Нет, он ее не получит. Даша обходит меня и останавливается перед Димой.

— Зачем ты это сделала? — друг в ярости, даже превратится может.

Я бы должен его остановить, но не могу — это все равно что вернутся к прежним отношениям. Больше никогда не буду защищать ее, разговаривать с ней. Больше никогда не буду…

Она поворачивается и смотрит на меня так, что хочется плюнуть на все на свете. Улыбается все той же безумной улыбкой. Тело бросает в дрожь от одного желания просто ещё раз вдохнуть ее запах, а не дышать ртом. Смотря, не отрываясь она достает что-то маленькое с кармана штанов и отдает это Дима. Дальше не говоря и слова просто уходит. Она не скала ни единого слова, но чувствую себя словно мы снова выясняли отношения, и я опять все испортил. Делаю несколько шагов к двери, вот сейчас же узнаю какого чёрта это все было у нее самой, но не делаю этого.

Дима падает на колени прямо перед мной, в его руке какая-то цепочка с подвеской. По щекам градом идут слёзы, и я понимаю чья это вещь — Нины подвеска. Обнимаю этого идиота, ему сейчас я нужнее, а выяснять отношения с Дашей всегда успею.

— Все хорошо, успокойся, все будет хорошо…

Лгу ему и лгу, как бы противно не было самому. Вырывается и почти сразу оборачивается, терпеть жуткую боль спрятавши сознание в волчьем обличии. Его зверь срывает картины, разрывает их на куски — не мешаю этого делать. Только когда в комнате не остается ничего уничтожать кроме стен, подхожу к нему. Хватаю за мохнатую голову и приказываю спать, что бы не мучился больше. Дима засыпает быстро, совсем не сопротивляется приказу. Отношу его в комнату, пока он спит, убираю все портреты его Нины, ее дешевые подарки, да и вообще все следы ее существования. Хочу их выбросить, но не могу, так что просто прячу в кладовке. Спускаюсь на низ, позволяю себе вдохнуть носом ее запах, но слегка путаюсь откуда он доносится.

— Не смей! — кричит на кухне брат, а затем слышен смех Марго и звук разбитой посуды.

Что там происходит? Да ещё и запах Даши оттуда чувствую. В кухню захожу быстро, но на пороге останавливаюсь и отпрыгиваю в сторону. В меня швырнули пустой бутылкой из-под шампанского.

— Кристина! — кричит Юрка пытаясь схватить бегающую по столу блондинку.

Это она кстати бутылками бросается, и не только в меня судя по тому как брат увернулся от Мартини. Марго на все это смотрит из-за дверцы холодильника, сидя на табуретке на карточках. Что они пили и в каком размере?

— Что здесь происходит? — кричу так что бы все прекратили творить бардак.

— О, альфа — козел тоже здесь? Ну что получил сковородкой между глаз? — поворачивается ко мне лицом краля в одежде Даши.

Ее здесь нет и не было, только эта Кристина в ее шмотках. Значит уже ушла? Уехала домой на такси?

— Что, не получил? Ну Дашка, блин! Мы же для чего приехали?! Мстить! Даша! — орет в стельку пьяная девица, смотря куда-то в сторону входной двери.

— Слезай уже! — брат хватает ее за ногу и стаскивает со стола.

Девчонка лягается как дикая лошадь, даже отталкивает его от себя.

— Ее нет, она уже ушла, — отвечаю на ее очередной зов сестры.

— Как ушла? Даже не вмазав тебе разок после всего что ты с ней сделал? — слегка визгливым голосом и неприкрытым наездом заявила эта девица.

— А что ты ей сделал? — уже вместе с ней наступает на меня брат.

Марго вылезла из-за холодильника и с интересом наблюдает над этими одичавшими пираньями. Раньше друг друга ели, а теперь, когда появился я — хотят меня живьем съесть. Зачем я вообще сюда полез? Ссорились? Так пусть продолжают дальше, но без меня.

— Не ваше дело, — бросаю, поворачивая к двери.

— Он ее легкодоступной назвал! Дашку мою, прикинь?! — визгнула блондинка, обращаясь к кудрявому.

Зачем она ей рассказала? Чёрт, мне не понять женской логики.

— Ты что с ней сделал? — брат хватает меня за руку, поворачивает меня к себе.

Он правда считает, что я должен перед ним отчитываться? Блондинка залпом выпивает пол бутылки водки, пока кудрявый не видит.

— И это Дашку то, сука!

Всхлипывает громко, так что мы невольно оборачиваемся на нее. Почти сразу слезы ее просыхают, за то шишак на лбу просто огромный остается.

— Это ты ее так? — спрашиваю в брата с удивлением.

Он конечно грозился что прибьет ее, но что бы и правда бить это вряд ли.

— Дашка, сковородкой, — отвечает ему сама обладательница шишки.

— За что? — спрашиваем хором.

— Ну помните ту историю, с трупом и оборотнем? Так вот я была тем волком, что за ней