— И можно будет пошить ей другие платья? — голос Тауни вернул Ольгу из путешествия по памяти.

— Сколько захочешь.

— И накидку со шляпкой?

— И даже сапожки.

— А можно Тильде сделать куклу?

— Куклу для куклы? — такая мысль не приходила Ольге в голову.

— Да, маленькую Тильдочку.

— Учитывая размер нашей куклы, сделать маленькую будет легко.

— Ей тоже будут нужны платья, только маленькие, — тяжело вздохнула Тауни и бросила взгляд на столик-матрёшку.

«Виконтесса» угостила девочку и виноградом, и конфетами, и халвой с пастилой. Остывшая бульотка и пустые чашки мозолили глаза. Наигравшийся котёнок свернулся клубком в уголке софы и сладко спал.

— Не обязательно шить куклу. Можно сделать медвежонка Тэдди, которому из одёжки понадобится только бант. Или ты потом для маленькой Тильдочки тоже захочешь сделать друга или подружку? — улыбнулась она, заметив, с каким интересом слушает её Тауни.

— А что, можно и такое?

Ольга рассмеялась. У внучки дворецкого не было ни друзей, ни подруг, поэтому она таким необычным способом решала вопрос немого одиночества своих «подопечных».

— Дедушке понравилась подушка? — после недолгого молчания спросила «виконтесса».

Тауни счастливо улыбнулась:

— Да, миледи. Он сказал, что это самая сладкая подушка в его жизни.

— А это тебе, — достала Ольга блокнот, сделанный для девочки. — Будешь записывать в него всё, что захочешь: свои мысли, понравившиеся песни, стихи или строки из прочитанных книг.

— А рисовать в нём можно? — Тауни гладила глянцевый перелёт из пёстрой «мраморной» бумаги.

— Рисовать лучше в предназначенном для этого альбоме. Но маленькие рисунки, разумеется, рисовать можно.

— Большое спасибо, миледи, — девочка радостно прижала книгу к груди.

За неделю отсутствия лорда Малгри душевное равновесие Ольги восстановилось. Но стоило графу появиться в поместье, да ещё в обществе графини, она в очередной раз почувствовала себя несчастной. Красные тюльпаны и сладости лишь усугубили состояние. Ольга понимала, что это всего лишь благодарность за её помощь с докладом, одним из вариантов которого, видимо, воспользовался мужчина. Она не рассчитывала ни на какую благодарность и то, что о ней не забыл Мартин, делало его в её глазах ещё привлекательнее. Да и кто знает, возможно, красивый жест со стороны графа не был единственным. Шэйла не раз переписывала тексты его сиятельства.

Бежать из этого дома! Бежать от него! Не видеть! Не думать! Не мечтать! — приказывала она себе. У него же это отлично получается! Значит, и она сможет.

Ольга засунула руку под валик на софе и нащупала записную книжку в красном сафьяновом переплёте. В своих записях она подошла к описанию настоящего времени и часто думала, где бы устроить тайник для книги. Хоть она и пишется на русском языке, но допустить случайного любопытства Мартина и тем более Стэнли она не может. Необходимость прятать записную книжку тяготила. Любое укрытие для неё казалось легкодоступным и ненадёжным.

За окном быстро сгущались сумерки. Тауни играла с котёнком, который мешал ей обряжать Тильду в новое платье. Ольга зажгла лампу и собрала обрезки ткани.

— Тауни, кем ты хочешь стать? — спросила она.

Девочка, глядя на тюльпаны, задумалась.

— Я хочу, как вы, красиво рисовать, красиво шить и вышивать, красиво танцевать и готовить вкусную еду. Я хочу стать такой красивой, как вы, миледи. Хочу стать настоящей леди.

— Всему этому тебя научат в пансионе, — погладила её по голове Ольга. И дорога у тебя будет в гувернантки или компаньонки. — Забери обрезки. Если будет желание, пошей что-нибудь Тильде.

— Ей нужна нижняя сорочка и панталоны, — серьёзно ответила Тауни. Забрала котёнка в охапку и подхватила небольшую корзинку с куклой и рукоделием: — А ещё нужны тёплые носки.

Девочка ушла, а Ольга перенесла тюльпаны на прикроватный столик и вернулась к секретеру. Она писала о ленче в обществе хитрой и льстивой леди Линтон, писала о том, что думает о ней. Если Мартин женится на Мариам — а всё идёт к этому, — то не станет ли его поступок роковой ошибкой для него? Жаль, что у Ольги нет возможности узнать о жизни женщины больше. Возможно, неприязнь к ней продиктована ревностью, которая вопреки здравому смыслу, всё ещё продолжает царапать душу когтистой лапой, и графиня до сих пор искренне любит лорда Малгри.

Ольге показалось странным, когда леди Линтон, сославшись на сильные головные боли, отказалась от обеда. Попросив вместо чая принести кофе, она уединилась в гостевой комнате. Неужели приручение Мартина началось так рано? — удивилась Ольга. Как он поведёт себя с внезапно «заболевшей» гостьей?

По внешнему виду и выражению лица его сиятельства ничего понять не удалось. Он вёл себя спокойно, глаз не прятал, ел с аппетитом, словно отсутствие графини за столом было обыденным делом.

После обеда «виконтесса» не стала беспокоить Мариам поздним визитом и, взяв книгу, направилась в библиотеку. В последние дни она не могла подобрать для чтения что-нибудь более-менее подходящее под настроение. В романах незнакомых писателей ориентировалась плохо, а книги любимых авторов среди многочисленного фонда читальни так и не нашла.

Она свернула в коридор, ведущий в библиотеку, и наткнулась на Траффорда. Он стоял на почтительном расстоянии от двери, из-за которой доносились громкие голоса.

— Что там происходит? — спросила она, окинув быстрым взглядом поднос с бутылкой вина, двумя бокалами и фруктами. Могла и не спрашивать: отец и сын ссорились.

Дворецкий глянул на книгу в её руке и величественно произнёс:

— Сейчас вам лучше туда не входить, миледи.

Вместо ответа Ольга скептически посмотрела на Траффорда и подошла к двери. Голос графа стал громче. Она не предполагала, что Мартин может быть настолько громогласным. Её сердце замерло, дыхание прервалось.

— Это авантюра чистой воды, — едко выговаривал его сиятельство. — Сколько ты уже потерял на этом проекте? Даже Америка и некоторые европейские страны не поддерживают Францию.

— Французы обставят Англию в два счёта! — горячился в ответ Стэнли.

— Вздор! Сколько длится стройка? Ещё немного и мыльный пузырь лопнет!

Что-то грохнуло — то ли отлетел стул, то ли по столу хлопнули тяжёлым предметом. Ольга вздрогнула и шагнула от двери. Получить ею по лбу не входило в её планы.

Голос виконта стал тише:

— Британское правительство в самом начале сделало всё, чтобы воспрепятствовать этому проекту, называя его баснословно дорогим и невыполнимым. А что мы видим сейчас?

— Что мы видим? — голос графа сочился сарказмом.

— Железная дорога ведёт к самому каналу, — не унимался сын. — Длина водного пути между Западной Европой и Индией сократилась почти на пять тысяч миль!