— И мне, — сказала Фиона.

— Это уже третий! — засмеялась Мэри. — Так кто у нас бездонная бочка?

Фиона смущенно улыбнулась и протянула тарелку Айену. Готовила Мэри отменно. Ее запеканки с золотистой корочкой буквально таяли во рту, кусочки мяса плавали в густой подливке, картофельное пюре было пышным, а горох — мягким и сочным.

Мэри снова наполнила тарелки доверху. Еды была куча, и Фиона радовалась этому. Она умирала с голоду. Суббота снова выдалась хлопотливая, и она весь день провела на ногах. Они ели на кухне Майкла, а не Мэри — здесь было просторнее и стоял большой стол, за которым могли уместиться все. Способностей и интереса к кулинарии у Фионы не было; ее куда больше заботило, чтобы Сими питался правильно. Они с Мэри договорились еще несколько недель назад: Фиона приносит продукты для вечерней трапезы, а готовит Мэри. Такой порядок устраивал обеих. Фионе нравилось ужинать с Мунро. Они были одной семьей. Но Майкл, по-прежнему проводивший большую часть времени у Уилана, в нее не входил.

— Ну, теперь все довольны? — спросила Мэри, поставив на стол тарелки и собираясь сесть.

— Да, — ответила за всех Фиона.

— Детка, к среде я посажу во все ящики новые растения, — сказал ей Алек.

— Серьезно? — обрадовалась Фиона. — Во все-все?

— Да. Новые цветы уже готовы. Просто надо будет выкопать старые, добавить немного земли, и они приживутся.

Второго такого человека Фиона не встречала. Сад был его жизнью. Возможность копаться по локоть в земле и ухаживать за зеленью была ему необходима так же, как другим необходим воздух. Алек любил свои растения как детей, всегда трясся над ними и страшно переживал, если на листьях его любимых розовых кустов появлялись пятна ржавчины или мучнистой росы. Сими его обожал. Они часами торчали на заднем дворе. Старик в кепке и твидовой куртке и маленький мальчик в коротких штанишках пололи сорняки, вносили удобрения в клумбы, подвязывали розы и ухаживали за пионами.

Однажды Фиона открыла заднюю дверь магазина, выходившую во двор, и увидела Сими. Его круглое веснушчатое лицо светилось. Мальчик с благоговением рассматривал большую разноцветную бабочку, сидевшую на тыльной стороне его руки. Когда бабочка внезапно упорхнула, малыш, потрясенный этой изменой, с тоской посмотрел ей вслед. Фионе захотелось подбежать к нему, обнять и сказать, что бабочка вернется, но ее опередил Алек. Он положил руку на плечо Сими и, следя за прекрасным созданием, начал рассказывать, как живут и питаются бабочки, как они помогают опылять цветы, забирают пыльцу с сильного куста сирени и переносят ее на другие, менее сильные. Сими слушал его без слез и гнева и не спрашивал, умрет ли бабочка. Когда они снова начали вскапывать клумбы, Фиона молча поблагодарила Алека. Похоже, этот садовник умел выращивать не только цветы и травы.

Когда Сими стал рассказывать, какие растения они с Алеком посадили сегодня, дверь квартиры хлопнула, и в коридоре послышалось шарканье. Это был Майкл. Фиона ощутила гнев: сейчас он начнет клянчить у нее деньги. Обычно он не возвращался от Уилана так рано. Должно быть, снова остался без гроша в кармане.

Мэри перехватила взгляд Фионы и прошептала:

— Думаешь, он присоединится к нам?

Девушка фыркнула:

— Разве что ты поставишь на стол не запеканку, а бутылку виски.

Она потеряла надежду на то, что дядя когда-нибудь бросит пить.

— Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз ел что-то приличное? Питается всякой дрянью…

— Знаю, Мэри. Я пытаюсь его накормить. Всегда оставляю тарелку с остатками ужина. Иногда он ест, иногда — нет.

— Ты должна пригласить его за стол.

— Он меня не послушает. Как всегда. Попробуй сама.

— Ладно, приглашу.

— В этом веке или в следующем? — скорчил гримасу Алек.

— Говори тише! — цыкнула на тестя Мэри. — Если Майкл подумает, что мы говорим о нем, то ни за что не придет.

— Если он так подумает, то не ошибется, — проворчал старик.

Фиона продолжила разговор, делая вид, что ничего необычного не случилось.

— Я думаю, новые цветы очень украсят окна, — пробормотала она. Тяжелые шаги приблизились. Майкл быстро миновал кухню и устремился в гостиную. — Интересно, как они будут сочетаться с тюлевыми занавесками? Алек, надеюсь, в смеси будет много розовых цветов, среди которых будут попадаться ярко-желтые, и…

— Майкл, это ты? — небрежно спросила Мэри.

Через несколько секунд до них донеслось мрачное «угу».

— Ты голоден? Я приготовила запеканку с мясом и луком. Садись за стол.

Фиона одобрительно кивнула. Мэри вела себя совершенно правильно. Уговаривала осторожное раненое животное, которое было готово повернуться и удрать, а не лизать протянутую руку.

Снова наступило молчание. А потом прозвучало:

— Запеканку с мясом и луком?

— Ага. Попробуй кусочек.

Когда дядя пошел к кухне, у Фионы глаза полезли на лоб. Он остановился в дверях, держа в руке кепку, и девушка изо всех сил постаралась сохранить бесстрастное выражение лица. Глядя на Майкла, она испытывала жалость и гнев. Он отощал как бродячий пес. Весу в нем осталось фунтов на тридцать меньше, чем на присланной Молли фотографии, но лицо распухло, как у утопленника. Его волосы были длинными и взъерошенными, а одежда — грязной. Он был небрит и вонял перегаром.

— Привет, Майкл, — с улыбкой сказала Мэри. — А чаю с запеканкой выпьешь?

— Угу, — негромко ответил он. — Выпью.

— Тогда садись. Сюда, между мной и Фионой. Айен, сдвинься чуть в сторону.

— Не надо, — сказал Майкл. — Я поем в гостиной.

— Глупости. Ты не удержишь на коленях тарелку и чашку сразу. Садись.

Майкл сел, глядя куда-то в сторону. Мэри поставила перед ним тарелку с едой, положила рядом нож, вилку и салфетку. А Фиона налила чаю.

— Спасибо, — сказал дядя, взял в дрожащие руки чашку и сделал глоток. — Хороший чай, — добавил он.

— Это тот новый, который я купила в «Милларде», — ответила Фиона. — Индийский.

Майкл кивнул, посмотрел на Фиону, слегка приподнял подбородок и сказал:

— Я пью на ужин чай, а не виски. Кто бы что бы ни говорил.

«Черт меня побери, вот это уши!» — подумала Фиона.

— Вот и отлично, — вслух сказала она. — Виски мешает ощущать вкус пищи, а запеканка у Мэри — просто объедение. Никогда не ела ничего вкуснее.

— Да брось ты! — притворяясь скромницей, засмеялась Мэри.

— Это правда, мам, — подтвердил Айен. — А еще пюре не осталось?

— Вот, держи.

— Тогда передай и подливку.

Все играли в игру. Притворялись беспечными. Пытались не обращать на Майкла внимания. Айен поставил на стол соусник и попросил гороху. Алек потребовал еще чашку чаю. Сими рыгнул, и Фиона велела ему извиниться. Казалось, они соблюдали предварительную договоренность вести себя как ни в чем не бывало, словно все — включая Майкла — каждый вечер обедали вместе уже лет двадцать. Не было ни обвинений, ни просьб, ни выговоров. И Мэри, и Фиона уже пытались делать это, но тщетно. Просто совместная трапеза. Вкусная еда. Компания и общая беседа. Пристыженный Майкл наклонил голову и сидел с таким видом, словно получил то, на что не смел надеяться.