Хамид, муж Ануше, смотрел на Питера, настолько убедительно и восторженно рассказывающего о проекте, что казалось, Питер мчится со скоростью 160 км/ч. «Если кто-нибудь выиграет приз XPRIZE, мы все сможем полететь в космос», – говорил Питер. У Хамида не было такой «космической ДНК», как у его брата и жены. Их интерес к космосу не являлся капризом или игрой, он был их сущностью, как цвет глаз. Хамиду нравилась идея международной конкуренции, а безрассудство требовало победы. Он совсем не опасался очевидного риска, связанного с тем, что дела с XPRIZE могут пойти плохо. Для семейства Ансари риск был обычным делом. Его семья бежала из Тегерана в начале революции, возглавляемой аятоллой Хомейни, и приехала в США с небольшими деньгами и без знания языка. Ануше и ее семья бежали из Мешхеда через несколько лет, когда ситуация в Иране ухудшилась. В середине 1980-х Ануше и Хамид познакомились в США, когда Ануше, выпускница Университета Джорджа Мейсона, специалист по компьютерам и электронике, обратилась с просьбой о летней стажировке в телекоммуникационную компанию MCI, где тогда служил Хамид. Все трое, Ануше, Хамид и Амир, работали в компании MCI и, накопив $50 000, решили открыть компанию Telecom Technologies.

Когда Питер показал фото с мероприятий, связанных с XPRIZE, и рассказал о соперниках и о том, что уже сделано, Ануше, Хамид и Амир переглянулись. Тем не менее, слушая Питера, Ануше изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица. Потому что она мечтала о космосе, сколько себя помнила. Ее любимой книжкой в детстве был «Маленький принц», которого она читала на фарси. Ребенком она любила спать на открытом воздухе на балконе у бабушки. Она смотрела на звезды и засыпала под одну и ту же горячую молитву: пусть появятся пришельцы из космоса и заберут ее с собой. Выходя из дома, она обязательно смотрела вверх, на звезды. Ануше задала Питеру несколько вопросов, в том числе о том, как это частные группы могут позволить себе создание ракеты. Потом она спросила, почему коммерческих полетов в космос до сих пор не было. «Кто мешает? – пыталась она выяснить. – НАСА?»

Этот вопрос десятилетиями не давал Питеру покоя. «Противников много, и они разные, – ответил он. – Мешает правительство как регулирующий орган. НАСА в 1960, 1970 и 1980-х сформировало стереотип, согласно которому космосом могут заниматься только правительственные организации. Поэтому наше общество, избегающее рисков, тоже сопротивляется всему, что связано с частными полетами в космос. Даже законы физики работают против нас. Против нас работают и рынки капитала, которые не хотят оценивать риски и стремятся быстро и без особых затрат получать прибыль в сфере интернет-услуг, хотя бы даже игр. Так что противников у нас много».

По окончании встречи Ансари сказали, что им нужно подумать. Потом Питер услышал знакомый рефрен: мы свяжемся с вами.

Когда они направились к выходу, Питер шел рядом с Ануше. Он посмотрел ей в глаза и сказал: «Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вы полетели в космос».

И она поверила ему. В итоге оказалось, что у Питера полностью профинансирована страховка hole-in-one и имеются все $10 млн для XPRIZE, который теперь кому-то предстояло выиграть.

Сортируя бумаги в своей квартире в Санта-Монике, Питер обнаружил ту самую хартию «Джон Голт», написанную им восемь лет назад в городе Монтроуз, Колорадо, когда фонд XPRIZE только появился. Он вновь прочитал эти страстные слова и понял, каким был наивным в отношении финансирования. Однако он и сейчас готов был подписаться под каждым словом этой хартии. Питер вырезал из нее один абзац и прикрепил его к письменному столу:

Существует доступный и действенный способ, помогающий человечеству в достижении трудных, иногда даже с виду недостижимых результатов. Этот способ – стимулирующее воздействие, помогающее направить всю человеческую изобретательность на достижение одной и той же четко сформулированной цели. В данном случае эта концепция, или этот механизм, вынуждающая функция реализована в форме приза, за который нужно бороться. Это не приз за победу в конкурсе по правописанию и не премия за прижизненные достижения, а награды, которые высвечивают невероятные цели и дают человеку возможность сделать огромный шаг вперед. Такого рода награды учреждались в мире авиации за скорость, дальность и продолжительность полетов. И эти призы брали авантюристы, мечтатели и созидатели. Примером может служить приз Ортега размером $25 000. В сфере, потребности которой не собиралось удовлетворять ни одно правительство и в которой не стоило ожидать сиюминутной выгоды, приз Ортега стимулировал множество попыток преодоления барьеров. Его размер составлял всего $25 000, но, чтобы получить его, в целом было потрачено около $400 000, потому что именно так достигаются победы.

Через шесть лет после объявления об учреждении XPRIZE под аркой Врата Запада в Сент-Луисе Питер сдержал свое обещание в отношении десяти миллионов. Он размышлял о том, какие чувства испытывал Чарльз Линдберг после того, как получил финансовую поддержку в Сент-Луисе. Деньги у Линдберга появились, но ведь ему еще предстояло построить хороший самолет, занять место на линии старта и, наконец, добраться живым до Парижа. А Питеру еще предстояло достать денег на ежемесячные страховые платежи в размере $50 000, которые он называл «пятничные 50 тысяч». По понедельникам Питер и другие приступали к «холодному обзвону», чтобы к концу недели добыть эту сумму. Питер сделал один, и очень большой, шаг вперед, но ему еще предстояло пересечь свой океан. А сейчас часы тикали: и если к полудню (точнее, к 12:01) 1 января 2005 года никто не выполнит условия XPRIZE, заветные десять миллионов растают как дым.

21 ноября 2002 года, после целого ряда отсрочек, сорванных запусков и переносов «окончательных сроков», Scaled Composites Берта Рутана наконец приготовилась провести первое огневое испытание своего гибридного ракетного двигателя. Работа над по-прежнему секретным SpaceShipOne (Берт надеялся, что он сможет выйти за пределы атмосферы) на тот момент все еще продолжалась, и сроки уже поджимали. Успешное испытание двигателя стало бы поворотным моментом для проекта, который Берт считал самой важной разработкой в истории компании.

Путь к этому дню был долгим и трудным. Сначала Scaled Composites хотела самостоятельно изготовить все, что крепится к двигателю снаружи, в том числе резервуар для ракетного топлива, корпус и сопло. Но она была авиационной компанией, не имевшей опыта производства ракетных двигателей. Вскоре возникли проблемы с изготовлением корпуса, зоны критического сечения и самого сопла. Не было уверенности и в том, что ее собственная конструкция резервуара для закиси азота сможет выдержать необходимое давление. Уроженец Алабамы Тим Пикенс, которого Берт уже давно взял на работу, поскольку знал, что он занимается конструированием и изготовлением силовых установок (а «в свободное время» разрабатывает реактивные велосипеды, реактивные ранцы и легкие грузовики с ракетными двигателями), согласился с предложением Scaled использовать в качестве резервуара для закиси азота просто резервуар, в котором ее перевозят. Пикенс нашел в Техасе одного владельца склада металлолома, утверждавшего, что он может помочь изготовить устройство для перевозки закиси азота. Более того, у этого техасца уже был такой резервуар с генератором, обеспечивавшим охлаждение, который мог вместить чуть больше 4,5 тонны закиси азота. Сделка состоялась, и вскоре техасец подъехал к воротам Scaled, ведя на буксире трейлер для закиси азота. Для местной транспортировки резервуара и генератора был задействован старенький потрепанный грузовик.