«Квин». Как по мне, так сходство не очень, но льстило. И в караоке я старался подражать манере исполнении именитого тезки. Выходило плохо. А вообще моё имя Фади. Вполне созвучно.

Сам остров меня не впечатлял. Кусок суши, оторванный жадным ртом океана от остального мира. До материка – двадцать километров темно-фиолетового волнующегося пространства. И прибрежные огни терялись в вечерней дымке, заставляя думать, что встреча происходит где-то на краю мира, вдали от всех столиц. На самом деле, сегодня Йе был как никогда близок ко всем столицам, и ближе всех земных городов к звездам, и тем тайнам, что открылись утром. Ко всем этим чертовым тайнам, что стали явью. Ни колышущиеся кроны пиний, ни свежесть морского бриза, ничего не могло перешибить стойкий запах страха, витавший в залах замка, выбранного для неформальной экстренной встречи.

– О, и этого знаю! Генерал Чэнь, начальник генштаба китайской армии. А с ним русские… Бог ты мой, они пожимают руки Джине Хаспел, новому директору ЦРУ! Что-то затевается, Фредди, что-то… Почему ты не волнуешься? Не понимаешь, да? Ого! Моххамед бин Салман! Коронный принц саудитов из клана Судери, и… что я вижу? Это принц Бахрейна? Не может такого быть! У них же война! Ты понимаешь? Ты что-нибудь понимаешь, Фредди?

Я понимал. Хреновые у них у всех дела, раз забыли о собственных распрях. У нас вот так же смотрящий на районе толстяк Биг-Мак ручковался с Алибо и с Карбоном, с которыми всегда были какие-то терки, но нужно было прижать отморозков из Ангулема, повадившихся к нам на побережье, и тут уж не до старых обид. И я кивал Менажу, и делал подобострастные глаза, отчего подбородок у старика задирался выше и выше.

– А вот этого видишь?

Я кивнул, сложно было не обратить внимания на высокого седого офицера в военно-морской форме США.

– И что? Кто это? Тоже какой-то начальник? Большая шишка?

– Хуже. Самый хищный ястреб, каких только взрастила Америка. Обороной тут и не пахнет…

Генерал Том Ортон еще в Каире маялся головной болью из-за разницы во времени, а потом его за шкирку вытащили из дипломатического визита. Естественно, он сперва подумал, что кто-то из населяющих этот мир обезьян с гранатой дорвался-таки до кнопки. Ну что еще предположишь, если вызывает Сам.

А когда ему изложили про инопланетян, голова разболелась окончательно. Несколько раз пришлось себе напомнить, что в разговоре с Самим лучше не использовать выражение «гребаный балаган». Но чувствовал он себя, как в детстве – тогда ему было десять лет, родители, чтобы порадовать его, пригласили на день рождения настоящего клоуна. Он крутился, изображал какие-то трюки, у малышки Сюзи вытащил монетку из-за уха – она завизжала и остаток вечера пряталась в спальне. Юный Том его не боялся, но – что хуже – ему было абсолютно неинтересно. Он попытался изобразить, что увлечен представлением, но на самом деле маялся от скуки и еще больше – от раздражения на других детишек, которые верят в эту чушь.

Гребаный балаган.

Пока они летели, два его офицера, которых он всегда брал с собой как секретарей и охрану, – шептались о Сообщении, пока он не велел им прекратить.

– Но сэр… его же действительно крутили по всем каналам.

– И вы абсолютно уверены, Уотерс, что его авторы – именно инопланетяне?

Капитан Уотерс покраснел:

– Нет, сэр.

– Вы же знаете, как я не люблю непроверенные слухи и досужие сплетни.

– Простите, сэр.

Ребята притихли. Лица у них были испуганные, и Ор-тон на секунду их пожалел. Вспомнил, как ровно с таким же лицом сидел в штабе утром одиннадцатого сентября.

– Опасность несомненна, – сказал он чуть мягче. – Но давайте сначала поймем, откуда она действительно исходит, а потом уже начнем паниковать. Дайте мне эту… ересь, Уотерс.

Парень протянул ему планшет. От одного взгляда на экран голова заболела пуще. Ортон вгляделся в фотографии: непонятная штука, больше всего похожая на огромный продолговатый камень, зависла на орбите земли.

«Сообщение появилось на всех каналах американского телевидения сегодня в 10.00 по времени Вашингтона… То же самое с европейскими каналами… Первые данные о неопознанном объекте на орбите поступили в 8.55… По утверждению специалистов из НАСА, объект напоминает первый межзвездный астероид «Оумуамуа». Об этом астероиде ходили предположения, что он может быть инопланетным кораблем с солнечным парусом; эта гипотеза была отброшена…

Авторы сообщения утверждают, что они прибыли с планеты, которая с определенной периодичностью выжигается местным солнцем. Как сообщили из астрофизической лаборатории в Колорадо, этой звездой предположительно является полупеременная Пэ-икс Орла. По сообщению пришельцев, они выбрали своим убежищем нашу планету из-за схожих параметров орбиты. Оригинал сообщения приложен в аудиофайле…»

Ортон покачал головой и все-таки нажал на клип с сообщением. От голоса, надо сказать, его пробрали мурашки. Неудивительно – голос был смоделирован и звучал… потусторонне.

– Этого-то они и добиваются! Запугать, чтобы после мы согласились на любые их условия! – сразу же возникла мысль. – Ну-ну… Ничто не ново под луной!

– Земляне, – вещал безжизненный, лишенный эмоциональной окраски голос. – Мы посещали вашу планету, когда пульсар проснулся в прошлый раз. Давно. Давно. Давно. Не можете помнить. Нужен приют. Не навсегда. Нет цели уничтожить Землю. Нет цели уничтожить всех. Нет возможности сохранить условия для выживания. Атмосфера будет переконструирована. Нужна встреча.

Нужно решение. Вестник встретится с царями вашей планеты на острове Йе… – в конце каждой фразы, отдающей медным гулом, раздавался полувздох-полувсхлип, такой, как будто издалека прорывалось завывание вьюги.

– Цари планеты, надо же. Тот, кто выдает себя за инопланетянина, пользуется Гугл переводчиком? – подумал генерал.

Конечно, раз сам он сейчас не в Каире, а в самолете, летящем на остров Йе, значит, речь идет не о банальном розыгрыше, не о хакере, решившем напугать планету из провонявшей китайской едой однокомнатной квартирки. Но мозг отказывался воспринимать это серьезно.

– Попросили бы убежище на Татуине, – сказал он себе под нос. – Джедаи хреновы!

Уотерс неуверенно фыркнул.

Во Франции настроение его не улучшилось, хотя отель, где их собрали, был роскошным, и с террасы, куда он вышел с бокалом вина, видно было беспечно-синее, переливающееся море. Своей беспечностью оно и раздражало. И вино, призванное снять головную боль, только ее усилило.

Его давний начальник всегда говорил: qui bono. Всегда ищи, кому это надо.

Ортон оглядывал отель. Собрались здесь, конечно, не только и не столько первые лица государств, но лица такие, без которых государствам будет очень, очень непросто.

Вспомнился тот самолет – польский, – разбившийся в России с президентом и всем правительством на борту. Красиво сработано, медведь.

А здесь