– Чееловек, будь туут, а Брас заалеззет на деррево. – Голос напарника заставил меня очнуться от раздумий и вопросительно посмотреть на стоящее рядом существо, чем-то напоминающее помесь совы с кошкой: большая голова с огромными глазами, посаженная на гибкое кошачье тело, покрытое серебристой шерстью.

– Хорошо, я устроюсь внизу.

Брас кивнул, одним гибким движением обогнул меня и принялся быстро взбираться вверх по стволу, вскоре исчезнув среди густых ветвей. Я вздохнул и, устроившись среди торчащих из земли корней дерева, очень похожего своим видом на небольшой дуб, принялся вслушиваться в подступавшую ночь.

– Неплохая ночка, тепло и комаров нет.

Я повернул голову и вопросительно уставился на появившегося рядом Наблюдателя. Я, видимо, уже начинаю привыкать к этим необычным визитам божественных сущностей и даже не вздрогнул при его неожиданном появлении.

– Каким ветром?

– Ну, преимущественно северным, – усмехнулся тот, присаживаясь рядом на торчащий из земли здоровенный корень и с интересом разглядывая сидящего на дереве Браса, который совершенно не обращал на нас внимания. Впрочем, чему тут удивляться?

– Интересное существо, – наконец сказал мой нежданный гость. – Их мир находится в паре плоскостей отсюда. Эти ребята имеют три пола, и, когда они сходятся… впрочем, неважно.

– Действительно, – согласился я, не горя особым желанием слушать про взаимоотношения трехполых существ.

Мы пару минут помолчали.

– Кстати, не знаешь, как там ребята, выбрались из замка?

Наблюдатель покосился на меня и кивнул.

– Хорошо. – Я облегченно вздохнул. Судьба Алены и Виктора не давала мне покоя, да и с Дмитрием не все понятно. В туман-то он уйти успел, а вот дальше?

– Да не переживай ты, – усмехнулся Наблюдатель, доставая из кармана порядком помятую пачку «Беломора» и ударом о колено извлекая оттуда папироску, которая сама прыгнула ему в зубы. – Все с ними нормально. Деваха ваша и лучник… ну, потрепало их неплохо, однако живы. Этот же, который с совой, модуль прокола постоянно с собой таскает, не дай бог дурканет и откроет в обычном мире… надо бы предупредить.

– Ты про дверь?

– Про нее, родимую, – кивнул тот. – Хотя дверью эта штуковина только вам кажется, на самом деле… – Он пощелкал пальцами. – На самом деле это что-то типа стабилизированной струны нуль-пространства, с фиксированным выходом, хотя если быть точным…

– Не надо, – прервал я его, усмехаясь. – Пусть будет просто дверь.

– Ну, можно и так, – согласился Наблюдатель, затягиваясь. – Кстати, я тут к тебе с одним делом…

– Кто бы сомневался.

– Да нет, – улыбнулся тот. – Просто хочу немного прояснить тебе ситуацию, так что задавай вопросы.

Вот те на! С чего это такая доброта? Хотя, если предлагают… вопросов ведь действительно множество.

– Как мне вернуться домой?

– Никак, – пожал плечами Наблюдатель и, бросив взгляд на мое помрачневшее лицо, добавил: – В том смысле, что сам ты вернуться никак не сможешь. Я всего лишь Наблюдатель. И не должен вмешиваться в происходящее.

– Однако вмешиваешься. Почему?

Наблюдатель помолчал, раз за разом затягиваясь папироской и изредка выпуская в ночное небо струйку белесого дыма.

– Давай скажем, что это моя прихоть, – бросил он через пару минут. – Это все твои вопросы?

– Почему именно я?

– А вот это верный вопрос… – Наблюдатель откинул почти докуренную папиросу. Вынув из пачки следующую, принялся мять ее в пальцах, точно раздумывая, что стоит говорить, а что нет. – Что ж… – Он сунул папиросу в рот и, щелкнув пальцами, поднес огонек, вспыхнувший на указательном, к ее кончику. – Тут все просто. Представь тонкий и очень сложный часовой механизм, внутренности которого начала разъедать ржавчина, и теперь часовых дел мастер пытается ее вычистить, чтобы часы вновь заработали как надо. Для этих целей он использует различные инструменты, осторожно отчищая мелкие детали, заменяя те, что нельзя уже восстановить. Можно, конечно, часы выбросить и купить новые, но… Короче, ты и все те, кого ты встречал в туманном мире, собственно говоря, и есть те самые инструменты, с помощью которых данный мастер осуществляет ремонт.

– Арагорн?

– Он, родненький.

– М-да. – Я задумчиво почесал в голове. – А разве он не может сам…

– Не может, – перебил меня Наблюдатель. – Если он хочет восстановить пораженные миры, ему надо действовать, не нарушая законов Творца, вложенных в данный мир, иначе… – Он вытянул руку перед собой, и на его ладони вспыхнул матовый шарик, который вдруг стал истончаться, разлетаясь в разные стороны легкими облачками пыли, и в конце концов исчез в неяркой вспышке света. – Бух.

– Понятно, хотя и не совсем, – вздохнул я. – И все же это не объясняет, почему я?

– Потому что ты и все остальные перемещенцы обладаете одной очень интересной способностью по восстановлению окружающего вас пространства.

– В смысле?

– В прямом, – ухмыльнулся мой собеседник. – Все вы можете восстанавливать пораженную ткань реальности только своим присутствием. Вы словно некие антитела, порожденные сводом законов Творца, который во многих мирах называют Порядком. Благодаря Порядку мир существует именно в таком виде, к которому вы все привыкли…

– Стоп, стоп, – я сел и удивленно уставился на Наблюдателя. – Какую ткань реальности и при чем здесь Порядок…

– А ты думаешь, виденные тобой гибляки – это что?

– Ну… не знаю, какие-то аномальные зоны, точки пересечения различных пространств или нечто подобное…

– Примерно правильно, – кивнул мой собеседник. – Однако гибляки как раз и возникли из-за истончения стенок плоскости, что искажает структуру законов в данной точке и ведет к перерождению ткани пространства, да и животные меняются по этой же причине…

– Призрачный тлен…

– Да. Местный маг не зря чувствует угрозу, хотя пока и не может понять, откуда она исходит.

– Бред, – я мотнул головой. – Плоскости, искажение структур, как-то все слишком уж фантастично…

– А то, что тебя окружает, не фантастично? – хмыкнул Наблюдатель. – Сидишь под деревом в другом мире, у тебя над головой спит трехполое существо, дружишь с девушкой-оборотнем, сам спишь с эльфийкой – и еще заявляешь о фантастичности!

– Да я не о том, просто как-то… ну я не знаю, получается, что в нашем случае даже врага-то как такового нет, одни законы природы.

– Не совсем так, – пояснил Наблюдатель. – Враг есть, хотя, грубо говоря, в нашем случае это некая субстанция из нереализованных законов, некогда отвергнутых Творцом, – заготовка другого мироздания, которая обладает собственным сознанием и теперь пытается реализоваться. Если хочешь, можешь назвать это Злом, Хаосом, гигантским иноразумом – тут уж как душа пожелает. Хотя, с другой стороны, то, что я назвал Порядком, тоже не какая-то группа богов, стоящая на страже собственных интересов, а, скорее, список физических констант и законов данного мира.