— Ты смотришь на мое украшение? — спросила она, выпрямляясь, и в ее голосе почувствовался некий намек, заставивший Красного смутиться. Слова можно было понять двояко.

— На кольчугу, — ответил он.

— А что с ней не так? — подняла бровь Айфе.

— Позолота. Это пустая трата денег.

— Зато красиво, — парировала Айфе. — И все сразу видят, что у меня есть власть и успех на море.

— Вы действительно любите золото, — заметил Красный.

— Конечно, — ответил Немед, перегнувшись через сестру. — Но вовсе не потому, что мы жадные и хотим забрать его с собой в могилу. Просто золото — это солнце.

— Что? — переспросил Красный.

Айфе открыла рот, чтобы ответить, но Немед снова ее опередил, очаровательно улыбаясь Красному:

— На наших островах, там, где мы иногда ночуем, все время туманы. Солнце редко увидишь. Поэтому у нас есть сказка, что золото — это лучи солнца, упавшие в землю и застывшие там. Если его выкопать и выковать из него разные вещи, то у тебя будет много золота. Чем больше золота, тем больше солнца.

Глаза Немеда загадочно мерцали. Синие-синие, развратные, ироничные.

— Кому ты тут сдался со своими старыми сказками, вонючка? — прошипела Айфе, которая, казалось, готова была вцепиться брату в лицо ногтями. — Не с тобой он говорил.

— Лучше заткнись, а то придется тебя привязать за косы да протащить за лодкой, — безмятежно улыбался Немед.

— Ты забыл помыться, и от тебя воняет ночным горшком, — сообщила ему сестра.

— А от тебя — козой, сдохшей три дня назад, — не остался в долгу Немед.

Тут они дружно рассмеялись, а Красный про себя подумал, что не только у него странная семейка.

— Братец, мне кажется, ты напрасно трясешь тут штанами, — сказала Айфе. — По-моему, тебе лучше поискать вон в той стороне, — она указала подбородком на Кулена. — Бьюсь об заклад, он по твоей части.

— Это я без тебя заметил, но надо же было и подразнить, — подмигнул ей Немед. — К твоему сведению, в первую же ночь лезть к хозяину дома в постель невежливо. На материке все соблюдают манеры и приличия.

— Плевать мне на манеры и приличия! — фыркнула Айфе, и Красный в ужасе ощутил, как ее рука под столом сжимает его бедро. — Я что хочу, то и делаю, жизнь слишком коротка, чтобы быть приличной. Правда?

Ее лицо оказалось у Красного почти на плече, и сверкающие, затягивающие, бессовестные глаза заглянули прямо в душу. Красный сглотнул и отодвинулся.

— Что поделать, я рассчитываю жить долго, — отшутился он. — Так что у меня хватит времени и на манеры.

— Скучно живете, — пожала плечами Айфе и выпрямилась на стуле. — Потому вы ничего и не можете с нами поделать. А еще мните себя мореходами. Ха-ха.

— Я не мореход, — сказал Красный. — Я с Серых гор. Лорд Ворон.

— Горы? О-о, вон оно как! — У Айфе округлились глаза, и она уставилась на него, словно на диковину. — Серьезно? Ты жил там, где земля сошла с ума и полезла в небо? Страх какой.

— Где родился, там и пригодился, — заметил Красный. — Горы я люблю, а море — нет. В нем тонут, а от соленой воды у меня живот крутит.

Айфе воззрилась на него, словно на сумасшедшего, а потом расхохоталась. Смех этой морской ведьмы полоснул Красного по сердцу, как ножом. Вся кровь ударила ему в голову. В эту минуту он готов был броситься на нее, свалить на пол и взять при всех.

— Да-да, — снова посмотрел на него Немед. — Ты с ней осторожней, она так нарочно смеется. Прекрасно знает, что все стручки тут же встают торчком. Я сам на этот смех и купился. Вот погляди.

Немед потянулся было к Красному, но Айфе ловко шлепнула его по руке.

— Пошел прочь, крабовая клешня. Нечего лезть на чужую территорию.

Красный все с большим изумлением взирал на то, как фоморы напивались и впадали в буйство. Светловолосые головы опускались на столы, а некоторые сползали на пол и извергали лишнее прямо в зале. Немед, окосев от выпитого, сначала поцеловал взасос повисшую у него на шее сестру, а потом обернулся к Кулену и заплетающимся языком начал делать ему сальные комплименты.

Кулен улыбался, покачивая кубком. Он был совершенно трезв, хотя постоянно прикладывался к вину.

Айфе тихо рассмеялась и сползла с кресла на пол, чудом не сломав позвоночник. Ее дивные волосы рассыпались по мрамору пола, а глаза съехались к переносице.

— Малышка перестаралась, — задумчиво решил Немед. — Надо отнести ее в постель. Ты куда нас с ней положил?

— Сейчас слуги вас проводят, — ответил Кулен, пряча усмешку.

— Может, лучше ты? — вкрадчиво спросил Немед, и его сладкий взгляд мог бы стать убийственным призывом, если бы не был таким пьяным.

— Нет, нет, приличия! — развел руками Кулен, посмеиваясь.

— Морские демоны, — раскрыл рот Немед, скользя взглядом по лицу короля Приморья. — А как же святые законы гостеприимства?

— В них входит обязанность предоставить гостю постель, но не разделить ее с ним, — лукаво улыбнулся Кулен.

Немед рассмеялся и погрозил ему пальцем. Потом наклонился, взвалил сестру на плечо и, пошатываясь, двинулся за слугой.

— Думаешь, они помогут нам выстоять против Бреса? — глядя ему вслед, спросил Красный.

— Не смотри на фомора на попойке, смотри на фомора на палубе, — ответил пословицей Кулен. — Немед и его сестра — самые удачливые и жестокие из морских разбойников. Как ты знаешь, фоморы живут на островах Тумана, и у них нет короля. Но у них есть те, кто собрал больше золота и за кем охотно идут другие. Последние лет пять все фоморы идут за Немедом. Те, кого он соизволит позвать. За золото они пойдут куда угодно и на что угодно. Завтра они протрезвеют, и мы заключим сделку.

— Я хочу спросить о главном: разве у тебя есть столько золота, чтобы купить фоморов? Ты уверен, что твоя казна не пуста? Или ты рассчитываешь на своих лордов и купцов?

— Нет, у меня нет столько золота, и на своих я не надеюсь, это все равно что надеяться на прошлогодний снег, — покачал головой Кулен с хитрым видом.

— Сейчас не время для загадок! — разозлился Красный.

— Вы, горцы, ужасно скучные и нетерпеливые, — вздохнул Кулен и отпил из своего кубка. — Да, у меня нет столько золота, а купцы и лорды скорее удавятся, чем отдадут свои деньги. Но я намерен одолжить золота у кое-кого, у кого его в достатке.

— И у кого же? — нахмурился Красный.

Кулен прихлебнул вина.

— У Кондлы Сто Битв.

Красный широко раскрыл глаза и подумал, что ослышался.

— Ты собираешься одолжить денег у короля, который уже сто лет как в могиле? — уточнил он.

— Ага, — кивнул Кулен. — Видишь ли, Кондла выиграл сто сражений с другими королями, и золота у него было столько же, сколько песка у Морского царя. Когда Кондла собрался умирать, он велел сложить все свое золото в большую лодку, зарубить своих коней, собак и жен и схоронить вместе с ним в кургане.