не ездил. Он прикинул, сколько у них могло быть времени, пока их не хватятся. Пока не обнаружат Грету Акерманн. Сначала немцы постараются понять, в каком направлении они уехали. Но наверняка в каждом городе были посты, и приметный «Даймлер» вычислят очень быстро.

— Выключи фары, — приказал Блюм шоферу.

— Но на дороге темно. Это опасно.

— Поверь мне, это менее опасно, чем не сделать то, что я говорю, — Блюм ткнул пистолетом в затылок водителю. — Выключай.

Тот погасил фары.

Блюм подумал о Мендле и жене Акерманна. Профессор, должно быть, уже умер, да и она вряд ли жива до сих пор… Блюму оставалось только надеяться, что Мендль сказал правду, и то, что он знал, было теперь надежно заключено в памяти Лео. От этого теперь зависело все.

Райско. Три километра.

— Помедленней. Чуть дальше будет поворот налево.

— Налево? Вы же сказали, что мы едем в Райско.

— По правой стороне будет мельница, налево уходит грунтовка. Поезжай по ней. Не спеши, иначе ты ее пропустишь. — Блюм имел в виду одну из тех объездных дорог, которыми вез его Юзеф в ту ночь, когда он высадился.

Вдруг он увидел впереди встречные огни.

— Быстро съезжай с дороги.

— Прямо здесь?

— Сейчас! В канаву направо, — Блюм опять приставил дуло к голове водителя. — И даже не думай мигать фарами, когда они будут проезжать, если не хочешь сделать вдовой свою женушку.

— Слушаюсь, — кивнул водитель. «Даймлер» с выключенными огнями съехал с дороги на боковую просеку. Встречные огни приближались. Блюм разглядел грузовик, направлявшийся к лагерю. Когда машина проезжала мимо, Блюм почти не дышал. Он наклонился к водителю, не опуская пистолет:

— Только шелохнешься…

Блюм рассмотрел в кузове солдат. Он знал, что в Райском стояло армейское подразделение. Судя по всему, их уже искали. Он проводил грузовик глазами, пока его габаритные огни не растаяли в темноте.

Только тогда Блюм выдохнул.

— Так. Поехали дальше. И следи за съездом.

Они нашли грунтовку и объехали стороной темный городок. Дорога тянулась мимо ферм и деревенских домов, где мирно спали люди. Блюм переживал за Лизу и Лео, которые тряслись по ухабам сельской дороги, приспособленной для грузовиков и тракторов, но не для городского ландо.

Вскоре грунтовка вывела их на большую дорогу.

— Куда теперь? — спросил ефрейтор.

— Налево. К Вилковице.

Водитель повернул налево. Пока они ехали, навстречу им попался только один грузовой фургон, направлявшийся, по всей вероятности, на химзавод «ИГ Фарбен». Блюм высматривал знакомые приметы. Наконец, к его облегчению, они достигли железнодорожного переезда, где их с Юзефом остановили для проверки. На переезде никого не было. Блюм убедился, что они не сбились с пути. Но в ту ночь, начиная с этого места, он был настолько поглощен беседой с Юзефом и Аней, что не обращал внимания на дорогу. Ему не приходило в голову, что он снова окажется в этих местах.

Блюм знал, что им нужна объездная грунтовка, шедшая вдали от главной магистрали. Но где она? Они миновали коническое здание зернохранилища, Блюму оно показалось знакомым. Показалось.

— Езжай дальше.

Чуть погодя они доехали до дорожки, перекрытой воротами.

— Стоп!

Шофер нажал на тормоз.

— Какой теперь километраж? — спросил Блюм.

— Семьдесят восемь тысяч четыреста пятьдесят один, — проверил одометр водитель.

Они проехали двадцать два километра.

Это была та самая дорога.

— Вылезай и открой ворота, — велел Блюм шоферу. — Одно лишнее движение, и я стреляю в спину. Ты мне больше не нужен.

— Я не сбегу. Не надо, прошу вас.

— Дай мне свой пистолет.

— Я не ношу оружие, — ответил водитель. — Я всего лишь механик. Смотрите, — и он распахнул китель. Никакого оружия при нем не было.

— Ладно. Давай, быстро, — Блюм вылез из машины вместе с водителем. — Ворота закрыты на щеколду.

Под прицелом Блюма ефрейтор подбежал к воротам, несколько секунд повозился с замком и наконец отворил их. Было совершенно темно, и Блюм начал сомневаться, та ли это дорога. Но ворота были похожи на те, что открывала Аня. Других таких не им не попалось. По километражу тоже все совпало.

— Теперь иди и открой багажник, — скомандовал Блюм.

— Хорошо, — водитель поднял вверх руки. — Только не стреляйте. — Он откинул крышку багажника, оттуда нерешительно выглянули Лиза и Лео.

— Куда это нас занесло? — спросил Лео.

— Мы недалеко от места встречи. Вылезайте.

Лиза огляделась вокруг:

— Все хорошо, Натан? Ты знаешь, где мы?

Блюм подмигнул ей, давая понять, что все под контролем.

— Что будем с ним делать? — задал вопрос Лео, имея в виду шофера, который глядел на них с нарастающим беспокойством.

— Решим. Садитесь в машину. Лео, ты спереди.

Они помчали по темной дороге. В свете включенных фар Блюм всматривался в каждый изгиб и поворот, пытаясь увидеть что-нибудь знакомое. Амбар. Или ворота. Или дорожный знак.

Ничего.

— Сколько времени? — снова спросил он у водителя.

— Без двадцати час.

До самолета оставалось пятьдесят минут. Если они пропустят «Москито», правильно они едут или нет, значения иметь уже не будет. И доедут ли они туда вообще. Другого пути домой у них не было. Можно будет воспользоваться тайным убежищем в Райском, но для этого придется продолжить путь на автомобиле, который искал теперь каждый немецкий солдат в Польше. К тому же было понятно, что план побега провален. Как знать, оставалось ли тайное убежище по-прежнему тайным?

Они подъехали к развилке.

— Куда дальше? — обернулся к Блюму водитель.

Три километра южнее Вилковицы, говорил Юзеф.

— Сюда, — Блюм указал налево.

Дорога шла вдоль густых зарослей деревьев.

— Но как же здесь сядет самолет? — недоумевала Лиза. — Кругом одни леса.

— Тихо! — предостерег ее Блюм, видя, как водитель повернул голову.

— Ты точно знаешь, где мы находимся? — спросил Лео с переднего сиденья.

— Ну, у меня не такая память, как у тебя, — усмехнулся Блюм. — Но мы где-то рядом.

Он молился, чтобы это так и было.

Они проехали еще километра два-три. Ночь была настолько темной, что видеть они могли только свет собственных фар и насекомых, бившихся о лобовое стекло. «Даймлер» подскакивал на ухабах. Перед ними проскочил заяц. Шофер притормозил, чтобы его пропустить. Потом Блюм увидел проволочное ограждение, показавшееся ему знакомым. Вдалеке у дома залаяла собака. От руки написанный знак гласил: NIE WCHODZIC NA POLA. Не заходить на поля.

Блюм точно помнил: именно здесь он приземлился.

— Притормози вон там.

«Даймлер» остановился.

— Приехали? — с сомнением в голосе спросил Лео. Вокруг были лишь огороженные поля и лес.

— Почти. Все на выход.

В пределах видимости не было никаких приметных огоньков или объектов, но Блюм прикинул, что они отъехали километра на три от главной дороги. Ближайшее