Она вскинула руки и вокруг площадки поднялась плотная огненная стена, словно за её пределами бушевал огромный пожар, и только здесь, на крохотном островке ещё было тихо, однако, нестерпимый жар хлынул сразу со всех сторон. Филин на плече Авсура нервно заклекотал и захлопал крыльями. Кусты по краям площадки задымились, и по веткам побежало пламя. В тот же миг раздались испуганные крики и из своего укрытия выскочили Фарок, Юшенг и Антон, сбивая с кафтанов пламя и стряхивая с волос и плеч горячие искры. Они кинулись вперёд, прямо на ведьму, но она радостно осклабилась и взмахнула рукой. В огненной стене замелькали странные красноватые пятна, в которых угадывались лица демонов и чудовищ. Со скоростью языков пламени они высовывались и клацали огненными клыками, пытаясь дотянуться до мечущихся по площадке друзей. Наконец Юшенгу удалось выскочить за пределы круга, и он рухнул спиной на одну из пирамид. Антона сумел схватить за рукав Сёрмон и с грозными проклятиями отбросил себе за спину. Фарок ничего не видел от жара и ужаса и, совершенно растерянный, внезапно рухнул на колени, закрывая голову руками. Быть может, он стал бы жертвой одного из демонов, если б Авсур не вошёл в круг и не встал между ним и ведьмой. Свирепо взглянув на неё, он выбросил вперёд руку, и из его пальцев вырвалась мощная, ревущая струя пламени, которая ударила в тёмную посланницу. Какое-то время было слышно только гудение огня, а потом он опал. Угасла огненная струя Авсура, исчезла и огненная стена с демоническими лицами. Стало тихо. Только на чёрных камнях площадки дымился обугленный труп ведьмы.

- Ибо сказано: угрожающий огнем, сгорит в нём прежде врага своего, - философски изрёк Сёрмон. – Зачем ты это сделал? – обернулся он к Авсуру. - Я же сказал: потянуть время! Нужно было вступить в переговоры, поторговаться, а ты…Хотя это было красиво! Теперь Ротамон знает, что ты тоже владеешь огненной магией.

- Что вы здесь делаете? – спросил Авсур, мрачно взглянув на сжавшегося у его ног Фарока.

- Уже всё? – спросил тот, нерешительно отрывая ладони от головы и озираясь по сторонам. – Что это было?

- То, что тебя не касается! – рявкнул Авсур. – Что вы делали здесь?

- Господин легавый не может отказаться от удовольствия сунуть свой влажный щенячий нос в чужие дела, - ядовито пояснил Сёрмон. – Они решили провести собственное расследование. Они же специалисты, верно? Не то, что мы дремучие.

- Юшенг! – Авсур резко обернулся к инспектору. – Когда я разрешил тебе остаться у нас, я сказал, что ты обязан будешь подчиняться нашим законом. Моё слово здесь – закон! Я запретил вам лезть в это дело?

- Да, повелитель, - кивнул Юшенг, встав на ноги и склонив голову. – Мне жаль.

- Антон, я надеялся, что ты благотворно повлияешь на этих двоих, но вместо этого ты ввязываешься в их авантюры…

- Я виноват, повелитель, - проникновенно взглянув ему в глаза, произнёс Антон, и его голос нежной и грустной флейтой прозвучал в тишине. – Я был неосмотрителен и допустил непростительную оплошность. Я полон раскаяния и готов понести любое наказание. Я прошу вас простить нашу глупость и позволить нам остаться с вами. Мы полны почтительности и сыновней благодарности к вам, тем более что теперь мы все трое обязаны вам жизнью и, чтоб мы ни делали, всегда останемся перед вами в неоплатном долгу. И всё же, клянусь, что прямо с этой минуты мы готовы начать выплачивать этот долг с тем, чтоб делать это до последнего вздоха.

Пока он говорил, грозная гримаса на лице Авсура постепенно разгладилась и на губах появилась едва заметная усмешка.

- Ладно, я прощаю вас, хотя не избавляю от наказания, которое выберу позже. Я ещё раз повторяю, что запрещаю вам и близко подходить к этим развалинам и лезть в это дело. Вы меня поняли?

Все трое тут же заверили его в этом, а он подошёл к трупу и присел на корточки рядом. Осмотрев его и убедившись, что здесь нет больше ничего, кроме сгоревшей плоти, он поднял взгляд на Сёрмона.

- Не думаю, что переговоры с этойчертовкой увенчались бы успехом. У неё не было разумных предложений для сотрудничества. Её послали запугивать и убивать. Не велика беда, что я устранил посредника. Возможно, теперь явится хозяин или, как она сказала, властелин. Вот с ним ты и будешь разговаривать.

- Ты предоставляешь мне полную свободу действий? – хищно улыбнулся Сёрмон.

- Делай, что хочешь. Лги, приноси ложные клятвы, давай обещания, которые не можешь выполнить. Всё, как обычно. Замани эту тварь в ловушку и найди способ её прихлопнуть. И без нужды не впутывай в это дело меня. У меня и без того полно работы.

- Я понял, - Сёрмон перевёл взгляд на всё ещё стоявшего на коленях Фарока и тихонько поддал ему ногой: - Поднимайся, щенок! Что расселся? Представление окончено.

Фарок встал, сердито глядя на него, и вдруг резко подался к его лицу и звонко щёлкнул зубами возле самого носа алкорца. Тот невольно отпрянул.

- Фарок! – рявкнул Авсур. – Неблагодарный змеёныш! Ступай вниз ловить кошек. И дружков своих прихвати.

- Как скажете, повелитель, - не сводя взгляда с побледневшего от злости Сёрмона, ответил тот, и направился к лестнице.

- Ты совсем разбаловал его! – проворчал Сёрмон, когда они остались на площадке вдвоём с Авсуром. - Если ты не приструнишь его…

- Если ты ещё раз его пнёшь, - перебил Авсур, – я отвернусь, когда он пожелает отыграться за это. Я требую от него почтительности к старшим, но не могу требовать, чтоб он спускал оскорбления. Он мужчина и горец, и будет вести себя соответственно.

— Какого дьявола я потащился за тобой в эту дыру! — оскорблённо воскликнул Сёрмон. — Нужно было вернуться на Алкор и вступить во владение родовым имением после смерти отца. Я был бы на месте там, а не здесь, среди этого стада ормийских баранов...

— Твоё место там, где я, — усмехнулся Авсур. — Не скули, Норан. Это не твой стиль.

Когда они спустились вниз, все