объяснить влажные ладони и прилипшую к спине футболку, которую так кстати вчера предложил Сэм? Она мне как платье из-за разницы в росте.

— Думаю, что всё же я похищу у вас свою дочь, — папа поднимается, показывая мне на дверь.

Он хоть и выглядит уже спокойно, даже улыбается, но от серьёзного разговора мне точно не уйти. Но я его понимаю: он воспринимает меня как свою маленькую девочку, а Джейсон для него грабитель, который хочет украсть сокровище всей его жизни. Только как бы ни было печально признавать, а ему придётся принять этот факт — я выросла.

Глава 48

Эвелин

Такси везёт меня обратно в нашу с Мией квартиру. Рада, что начало дня провела дома с папой. Само собой, он задал мне по меньшей мере вопросов сто о Джейсоне. Я не обманывала родного человека, поделилась всем, чем знаю, потому что Картер не моя маленькая тайна — он для меня важен. Не вижу смысла утаивать что-либо, вести себя глупо, по-детски.

Знаю теперь только одно — Джейсон не открутиться от чаепития в компании меня, отца и его внутреннего детектора лжи. Он однозначно устроит допрос с целью разузнать: грозит ли его дочке опасность или нет. Самое главное, что уверенность в моём мужчине даёт мне ощущение спокойствия, ведь он пройдёт этот тест. Ещё ни с кем мне не было так хорошо, ещё ни с кем я не ощущала такого чувства безопасности. Только с ним.

— Мисс, мы приехали, — голос водителя возвращает в реальность.

Оказывается, машина уже какое-то время стоит около подъезда, а из-за постоянного потока мыслей ничего не замечаю вокруг. Возможно, мужчине пришлось несколько раз позвать меня, прежде чем я отреагировала.

— Да-да, простите, — произношу, стараясь быстрее покинуть салон. И так уже задерживаю его, хорошо, что оплату произвела заранее.

Делаю несколько шагов, что-то ёкает в груди, будто кто-то тянет за невидимые ниточки. Появляется непреодолимое желание развернуться. Ещё три шага, а жжение в груди лишь увеличивается, может, мне всё кажется и это лишь от усталости и накопившихся переживаний. Ещё шаг — не выдерживаю, резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и моментально пересекаюсь взглядом с карими глазами цвета заката, когда последние лучи ускользают за горизонтом и ярко-оранжевые блики становятся тёмно-коричневыми. Джейсон стоит на достаточно большом расстоянии, но могу поклясться, что знакомый аромат парфюма вмиг окутывает своей манящей сладостью. Или он уже настолько въелся мне в кожу, что, находясь далеко друг от друга, могу с лёгкостью его воспроизвести.

Какое-то время не двигаюсь, пожираю его глазами, вспоминаю обещание, которое он мне дал в сообщении. Взгляд Картера сейчас правда на грани безумия. Джейсон сокращает расстояние между нами, лишая света вокруг. Его большой рост, внушительные мышцы и широкий разворот плеч против моих метр с кепкой, и вот уже никого не вижу — никого, кроме него. Я не против. Готова любоваться этими идеальными чертами лица ночи напролёт, желательно двадцать четыре на семь, но, увы, это невозможно.

Джейсон ничего не говорит, всё так же продолжает жадно скользить взглядом по моему лицу, задерживаясь на губах, глазах, румяных щеках. Тону в нежности, исходящей от моего мужчины, она осязаема, бархатная, с привкусом пьянящих поцелуев и ароматом его кожи. А ведь он даже меня ещё не касается.

Он поднимает руку, касается ямочек на моих щеках, кончика носа, подбородка. Прикосновения невесомые — ощущение, что это ветер ласкает мою кожу, боясь потерять меня, что распадусь, превращусь в дымку. Пропускает огненные локоны сквозь пальцы и шепчет:

— У тебя солнечные лучи запутались в волосах, — так тихо, так до дрожи необходимо, что эти слова попадают под кожу, проникают в сердце и взрываются там яркими вспышками, фейерверками, окончательно высекая его имя на стенках этого жизненно необходимого органа.

Вроде ничего особенного, это не признание в любви, только почему-то для меня это гораздо больше. Интимнее, словно я чувствую тепло этих лучей, — на самом деле меня согревает близость Джейсона. Ещё никогда не нуждалась в ком-то, не зависела от мужчин. Он первый.

Полуденное солнце слепит глаза, из-за этого щурюсь, а чтобы спрятаться от него, утыкаюсь в сильную грудь.

— Я соскучилась, — трусь щекой о мягкую ткань футболки, а ладонями провожу по рельефному прессу.

Может, мне следовало обижаться на него, не разговаривать или устроить сцену, выплёскивая эмоции. Но всё, что могу сейчас сделать, — это ощущать, насколько я счастливая в его руках.

— Лисичка, нам необходимо поговорить, — мягкие губы целуют макушку, а сильные руки обвивают талию, приятный контраст дурманит голову и затуманивает разум. Какие вообще разговоры можно вести, когда все мысли о том, чтобы восполнять недополученное внимание за часы, которые провели в разлуке? — Давай прогуляемся, выпьем кофе?

Киваю, но не отстраняюсь, не хочу прекращать этот момент. Целая ночь вдали от этого мужчины — пытка для меня.

— Думала, что ты предложишь поехать к тебе, — говорю, и руки Джейсона ещё сильнее стискивают в своих властных объятиях.

— Не сейчас. Если мы туда поедем, то не сможем поговорить, — в доказательство своих слов берёт за плечи, отстраняет и впивается страстным собственническим поцелуем.

Он быстрый, всепоглощающий, от происходящего ноги подкашиваются. Ещё чуть-чуть — и точно упаду на асфальт. Джейсон так же резко отстраняется, заглядывает в глаза потемневшими от желания радужками.

— Вот видишь, это всего один поцелуй, а у меня уже встал. Представляешь, что будет, если мы окажемся наедине?

Приходится согласиться с ним и отложить уединение на потом. Недалеко есть отличное кафе с вкусным кофе — решаю, что это будет идеальным местом для разговора. Доходим туда за двадцать минут в полной тишине. Джейсон всё так же обнимает меня за талию, гладит большим пальцем по боку вверх-вниз, словно пытается успокоиться. По мере приближения к необходимому зданию тоже начинаю переживать. Любопытство граничащее со страхом: что он мне всё расскажет, зачем носил маску, почему именно меня выбрал посредником.

Оказываемся внутри уютного помещения, беру Картера за руку и тяну в самый