— Отличный товар, — одобрительно кивнула Клервиль,внимательно осмотрев каждую.

Они принесли с собой розги, и Клервиль, так же придирчиво,осмотрела инструменты экзекуции.

— Очень хорошо, начнем по возрасту. Первой будешьты, — указала она на самую молодую, — подойди ко мне и становись наколени. А теперь моли о пощаде и проси прощения за свое вчерашнее поведение.

— Вчерашнее поведение? Я не понимаю, мадам… ТогдаКлервиль хлестко ударила ее по щеке.

— Повторяю еще раз: вчера ты очень дурно себя вела.Проси же прощения.

— Ах да, мадам, — пробормотала девочка, падая наколени, — великодушно прошу вас простить меня.

— Но я не намерена прощать тебя, пока не накажу.Поднимайся и поворачивайся ко мне задом.

Вначале Клервиль легонько, почти нежно, похлопала попрелестным ягодицам ладонью, затем ударила с такой силой, что на теле девочкиотпечаталась красная пятерня. По щекам бедняжки потекли слезы. Она не ожидалатакого поворота, так как прежде ничего подобного с ней не случалось. Клервильпожирала ее глазами и с наслаждением слизывала слезы, катившиеся из детскихиспуганных глаз. А в глазах моей подруги загорелся похотливый огонек, дыханиеее участилось, стало хриплым, грудь высоко вздымалась, и я, кажется, слышалагулкие удары ее сердца. Она приникла губами ко рту своей жертвы, обсосала ееязык, потом, возбуждаясь все сильнее, еще раз очень сильно ударила ее поягодицам, затем еще и еще раз.

— Ах ты, маленькая стерва, — процедила Клервильсквозь зубы. — Я видела, чем ты вчера занималась: ласкала мужские члены, ине вздумай отпираться. Я не выношу таких мерзостей, потому что уважаю примерноеповедение в людях и тем более ценю скромность в юных девушках.

— Клянусь вам, мадам…

— Не клянись, потаскуха, и довольно извиняться, —оборвала девочку Клервиль, безжалостно ущипнув ее за грудь. — Виновна тыили нет — это уже не имеет никакого значения, потому что я должна развлечься.Ничтожные создания вроде тебя годятся только для того, чтобы доставлятьудовольствие таким женщинам, как я.

С. этими словами Клервиль принялась щипать самые нежные иуязвимые места прелестного тела жертвы, а та испускала пронзительные вопли, которые,впрочем, тут же таяли во рту распутницы. Пыл ее возрастал с каждой секундой,она изрыгала самые грязные ругательства, которые больше напоминалиспазматические приступы ярости; она повалила девочку на кушетку, жаднообследовала ее зад, широко раздвинула ягодицы и вонзила в отверстие свой язык,потом принялась кусать юное тело; несчастная корчилась, стонала и кричала всегромче и вдруг испустила нечеловеческий вопль, немало позабавивший мою подругу;она расхохоталась тем грубым хохотом порочных людей, в котором больше злобы,нежели веселья.

— Ах ты, моя лесбияночка, сейчас я сдеру с тебя всюшкуру, — говорила она сквозь смех, — клянусь потрохами всевышнего,этот маленький сосуд вонючего дерьма сейчас превратится в кровавое месиво.

Она взяла связку розог, левой рукой обхватила девочку загрудь и положила ее животом на свое колено так, чтобы маленький и трогательныйв своей беззащитности зад оказался в самом удобном положении; какую-то секундуКлервиль сосредоточенно молчала, точно размышляя о чем-то или собираясь смыслями, потом, не сказав ни слова, принялась за дело и нанесла около тридцатисильных, с оттягом, ударов, распределенных с таким искусством, что скоро каждаяпядь свежей трепетно-розовой девичьей плоти покрылась взбухающими на глазахкрасными полосками. Вслед за тем подозвала к себе, одну за другой, остальныхдевушек, и каждая, повинуясь ее приказу, поцеловала ее сначала в губы, облизалаей ягодицы, вставила язык в ее задний проход, где несколько раз повращала им, ав довершение всего каждая смирительно поблагодарила злодейку за справедливостьи сообщила дополнительные сведения о дурном поведении жертвы. Когда подошла мояочередь, я расцеловала ее таким же образом, так же, языком, совершила с нейсодомию, попросила наказать девочку по заслугам и разожгла в ней настоящуюярость. Когда я целовала ее в губы, она велела наполнить ее рот слюной и мигомпроглотила ее, затем вернулась к прерванному занятию, осыпав девочку градомновых жестоких ударов, которых я всего насчитала сто пятьдесят. Клервиль приказалавсем остальным служанкам облизать зад девочки, превратившийся в сплошнуюкровавую рану, и вливать кровь себе в рот, а потом долго целовала меня в губысвоими окровавленными губами. Наконец, она остановилась и обратилась ко мне:

— Я изнемогаю, Жюльетта, и должна предупредить тебя,что пощады этим тварям не будет.

После таких слов она оставила свою жертву в покое и в знакблагодарности заставила ее облизать свой анус и свою вагину.

— Очень хорошо, — сказала она, указывая навторую. — Кажется, сейчас твоя очередь. Иди же сюда, сука.

Девушка, еще не пришедшая в себя после всего увиденногоужаса, вместо того, чтобы повиноваться, отпрянула назад. Однако Клервиль,ничуть не расположенная к великодушию, схватила строптивую за волосы инесколькими сильными пощечинами призвала ее к порядку.

— Ого, — усмехнулась она, когда вторая жертваразрыдалась, — это мне нравится больше.

Поскольку вторая девушка — прелестное шестнадцатилетнеесоздание — уже имела вполне сформировавшиеся формы, Клервиль стиснула ее грудиобеими руками и держала до тех пор, пока бедняжка не закричала от боли; затемнесколько мгновений страстно кусала их.

— А теперь, — проговорила она, задыхаясь отвожделения, — поглядим на твою задницу. — Эта часть тела привела ее вполнейший восторг, и прежде чем обрушить на нее свою ярость, она воскликнула: —Что за чудо, эти щечки!

Покачав, от восхищения головой, Клервиль прильнула кягодицам, уткнулась в это чудо Природы и целую минуту сосала отверстие; вследза тем перевернула девочку на спину, облобызала ей клитор, потом быстро сноваперевернула на живот. На этот раз она стала бить не ладонью — сжатым кулакомобрабатывала она хрупкое тело до тех пор, пока оно не стало черно-синим отбедер до плеч.

— Разрази гром мои потроха! — кричала она. —Я схожу с ума! У этой стервы самая прекрасная жопка, какую я только видела.

Она взяла розги и с остервенением набросилась на жертву, нопосле нескольких первых ударов изменила тактику: теперь левой рукой оттягивалав сторону одну из маленьких округлых ягодиц, а правой наносила удары, которыеприходились точно по обнажившемуся заднему проходу и по чувствительнойперемычке, разделяющей оба отверстия, так что скоро из промежности девочкиобильно полилась кровь. При этом Клервиль заставила целовать себя в губы иласкать анус, этим занялись все четверо: трое служанок и я, однако только мнеона дозволила проглотить свою слюну. Третья жертва испытала все то же самое,что первая, а четвертая — то же, что вторая, и в конце концов все четверо быливыпороты самым нещадным образом. Когда вся эта сложная церемония закончилась,Клервиль, прекрасная как Венера в своем экстазе, выстроила девушек в ряд,пожелав убедиться, что их изящные зады истерзаны в достаточной мере, и, заметив,что одной досталось меньше остальных, добавила еще пятьдесят ударов, осмотрелаих еще раз и осталась довольна.